Ознакомительная версия.
— Вот его номер: 555–7970. Может, дозвонитесь.
— Большое спасибо!
Связь прервалась. Еще один звонок.
— Алло!
— Будьте добры, позовите, пожалуйста, Крошку Мпайипели.
— Крошку?
— Тобелу.
— Он еще не приехал.
— А когда будет?
— Кто его спрашивает?
— Меня зовут Моника Клейнтьес. Я… он знает моего отца.
— Обычно Тобела приезжает домой без четверти шесть.
— Мне нужно срочно поговорить с ним. Дело очень важное. Вы не можете сказать мне ваш адрес? Мне необходимо видеть его.
— Мы живем в Гугулету. Авеню Мбеки, двадцать один.
— Спасибо.
— Одна группа следит за Моникой Клейнтьес, а еще одну группу мы отправили в Гугулету. Дом принадлежит миссис Мириам Нзулулвази; по-моему, она и ответила на звонок. Мы выясним, в каких отношениях она состоит с Мпайипели.
— Тобелой Мпайипели, также известным как Крошка. И что же вы намерены делать дальше?
— Агент, который следит за Моникой, сообщает, что она едет в сторону аэропорта. Скорее всего, направляется в Гугулету. Как только мы убедимся окончательно, я отдам приказ доставить ее сюда.
Директор сложил на полированной столешнице маленькие ручки.
— Я хочу, чтобы вы немного подождали.
— Слушаю, сэр.
— Посмотрим, как будут разворачиваться события.
Она кивнула.
— А еще, по-моему, вам стоит вызвать Мазибуко.
— Простите, сэр?
— Сажайте ОБР на самолет, Менц. На быстрый самолет.
— Но, сэр… У меня все под контролем!
— Знаю. Я вам абсолютно доверяю, но, когда покупаете «роллс-ройс», иногда и с ним нужно провести тест-драйв. Проверить, стоит ли он тех огромных денег, что мы за него платим.
— Но отряд быстрого реагирования…
Директор поднял маленькую, тонкую ручку:
— Даже в том случае, если Мазибуко и его ребятам ничего не придется делать, им не мешает размяться. И потом, никогда ничего не знаешь заранее.
— Слушаю, сэр.
— Кроме того, нам известно, куда предстоит везти диск с данными. Мы знаем, где находятся похитители. Можно сказать, мы проводим испытания в безопасном режиме. Все под контролем.
— Да, сэр.
— Они могут быть здесь… — директор глянул на свои часы в корпусе из нержавейки, — через два часа двадцать минут.
— Так точно, сэр.
— Разворачивайте оперативный штаб.
— Сейчас же приступаю, сэр.
— Янина, назначаю вас главной. Постоянно держите меня в курсе. Но операция всецело в ваших руках.
— Спасибо, сэр!
Ей устраивают экзамен. Ей, ее группе, Мазибуко и ОБР. Она уже давно этого ждет.
Мальчик не ждал его на углу улицы, и в сердце Тобелы закралось дурное предчувствие. Потом он увидел, что перед домом Мириам стоит такси. Не маршрутка, а седан, «тойота-крессида» с желтым маячком на крыше и надписью: «Кейптаунское такси». В их квартале такая машина смотрелась особенно неуместно. Он повернул на грунтовую дорожку, подъехал почти к самому дому и слез с мотоцикла — точнее, не слез, а просто осторожно спустил ноги на землю. Отвязал от заднего сиденья коробку из-под обеда и пакет с фунгицидом, купленным по дороге домой, аккуратно смотал веревку и поднялся на крыльцо. Парадная дверь была открыта.
Мириам, увидев его, встала с кресла; он поцеловал ее в щеку и сразу почувствовал, что ей не по себе. Тобела сразу понял почему — в другом кресле сидела незнакомая женщина. Она не встала, чтобы поздороваться с ним.
— К тебе приехала мисс Клейнтьес, — сказала Мириам.
Тобела положил вещи, повернулся к гостье, протянул руку.
— Моника Клейнтьес, — представилась гостья.
— Очень приятно. — Не в силах больше ждать, Тобела повернулся к Мириам: — Где Пакамиле?
— У себя в комнате. Я попросила его подождать там.
— Извините, — сказала Моника Клейнтьес.
— Чем могу вам помочь? — Тобела оглядел незнакомку: пухленькая цветная женщина средних лет в свободном дорогом костюме: блузка, юбка, чулки, туфли на низком каблуке. Ему с трудом удалось подавить раздражение.
— Я дочь Джонни Клейнтьеса. Мне нужно поговорить с вами наедине.
Сердце у него екнуло. Джонни Клейнтьес! Прошло столько лет…
Мириам горделиво выпрямилась:
— Я буду на кухне.
— Нет, — возразил Тобела. — От Мириам у меня секретов нет.
Но Мириам все равно вышла.
— Извините, пожалуйста, — повторила Моника.
— Чего хочет от меня Джонни Клейнтьес?
— Он попал в беду.
— Джонни Клейнтьес, — механически повторил Тобела. На него нахлынули воспоминания. Да, если Джонни Клейнтьесу нужна помощь, он обязательно обратится к Тобеле. Теперь понятно.
— Пожалуйста, — молила Моника.
Он заставил себя вернуться в настоящее.
— Сначала я должен поздороваться с Пакамиле, — сказал он. — Вернусь через минуту.
Он вышел на кухню. Мириам стояла у плиты и рассеянно смотрела в окно. Он тронул ее за плечо, но ответа не получил. Он прошел по коридорчику, толкнул дверь в детскую. Пакамиле лежал на кровати и читал учебник. Когда Тобела вошел, мальчик поднял глаза.
— Разве мы сегодня не пойдем в огород?
— Здравствуй, Пакамиле.
— Здравствуй, Тобела.
— Мы с тобой обязательно пойдем в огород. После того, как я побеседую с нашей гостьей.
Мальчик медленно и серьезно кивнул.
— Как у тебя прошел день?
— Все хорошо. На перемене мы играли в футбол.
— Ты забил гол?
— Нет. Голы забивают только большие мальчики.
— Ты и есть большой мальчик.
Пакамиле только улыбнулся в ответ.
— Сейчас я побеседую с нашей гостьей. А потом мы пойдем в огород. — Он погладил мальчика по голове и вышел. Ему было здорово не по себе. Имя Джонни Клейнтьес не сулило ничего, кроме неприятностей. Он, Тобела, сам навлек беду на свой дом.
Они шагали в ногу по парадному плацу первого парашютно-десантного батальона, известного под названием «Летучие мыши». Капитан Тигр Мазибуко шел на шаг впереди, Малыш Джо Морока чуть поотстал.
— Это он? — спросил Мазибуко и показал на небольшую группку.
Четверо «летучих мышей» сидели в тени под зонтичной акацией. В ногах приземистого лейтенанта лежала немецкая овчарка — крупная, сильная собака. Она вывалила язык и тяжело дышала на блумфонтейнской жаре.
— Это он, капитан.
Мазибуко кивнул и снова пошел вперед, взметая с каждым шагом облачка красной пыли. «Летучие мыши», трое белых и один цветной, говорили о регби. Авторитетнее всех разглагольствовал лейтенант. Мазибуко шагнул к нему и, не говоря ни слова, лягнул собаку по голове тяжелым кованым ботинком. Овчарка заскулила и прижалась к сержанту.
— Мать твою! — воскликнул лейтенант, застигнутый врасплох.
— Твоя собака? — спросил Мазибуко.
Лица десантников выражали крайнее недоумение.
— За что ты ее?
Из носа собаки вытекала струйка крови; овчарка привалилась к ноге сержанта. Мазибуко снова ударил пса — на сей раз в бок. Послышался хруст переломанных ребер, заглушаемый криками четверых десантников.
— Ах ты, сволочь… — Лейтенант вскочил на ноги и бросился на Мазибуко. Первый его удар попал в цель.
Мазибуко отступил на шаг, улыбнулся.
— Вы все свидетели. Лейтенант ударил меня первым.
И он неспешно принялся молотить своего противника. Прямой правой в лицо. Ногой в коленную чашечку. Лейтенант начал падать вперед, и Мазибуко ударил его коленом в лицо. Белый опрокинулся навзничь. Из сломанного носа хлынула кровь.
Мазибуко отступил назад, расслабленно опустив руки.
— Лейтенант, сегодня утром вы обидели моего подчиненного. — Он показал через плечо на Малыша Джо Мороку. — Вы натравили на него своего пса.
Лейтенант закрывал рукой сломанный нос. Другой он возил по земле, пытаясь опереться и встать. Два десантника подошли ближе. Сержант стоял на коленях возле собаки, которая лежала неподвижно.
— А-а… — простонал лейтенант, глядя на окровавленную ладонь.
— Никто не смеет обижать моих ребят, — сказал Мазибуко.
— Он не отдал мне честь, — оправдывался лейтенант, с трудом поднимаясь. Его коричневая гимнастерка была вся в крови.
— И поэтому ты натравил на него собаку?
Мазибуко шагнул вперед. Десантник инстинктивно выставил вперед руки. Мазибуко схватил его за ворот, рванул на себя и ударил лбом в сломанный нос. Лейтенант снова полетел ничком. В полуденном солнце взметнулась красная пыль.
В нагрудном кармане у Мазибуко зачирикал сотовый телефон.
— Гос-споди, — сказал сержант, — да вы его убьете! — И он склонился над своим командиром.
— Не сегодня…
Ознакомительная версия.
