- Я горжусь, - улыбнулась Ханна.
- И, конечно, я отправлюсь в это гиблое место с тобой.
Когда шар стал толстым и упругим, Ханна и Лукас залезли в корзину, и Лукас выдул длинный столб огня в оболочку.
Через секунду они начали подниматься.
Ханна удивилась, что ее желудок не покачнулся, как он иногда делал на элеваторе, и когда она посмотрела вниз, с удивлением увидела что два парня, которые помогали надуть шар, были теперь маленькими пятнышками на траве.
Она увидела красную Jetta Лукаса на стоянке, потом рыбацкую бухту, извилистую беговую дорожку, шоссе 352.
- Там церковный шпиль Холлис! - возбужденно закричала Ханна, указывая на него вдалеке.
- Клево, да? - Лукас улыбался.
- Клево, - согласилась Ханна.
Здесь вверху было так хорошо и тихо.
Здесь не было шума уличного движения и раздражающих птиц, только звук ветра.
А самое лучшее, тут не было Э.
Ханна чувствовала такую свободу.
Часть ее хотела улететь на воздушном шаре навсегда, как Волшебник страны Оз.
Они пролетели над районом Старого Холлиса, над викторианскими домами и беспорядочными лужайками.
Потом супермаркет King James с практически пустой парковкой.
Ханна улыбнулась, когда они пролетали над интернатом Квакер.
У них на передней лужайке стоял авангардный обелиск, который называли Пенис Уильяма Пена.
Они проплыли над старым домом Элисон ДиЛаурентис.
Отсюда сверху он казался таким безмятежным.
Рядом был дом Спенсер с ветряной мельницей, конюшнями, сараем и каменным бассейном.
Немного дальше был дом Моны, красивый, из красного кирпича, окруженный рощей вишневых деревьев, с гаражом в глубине двора.
Однажды, сразу после их преображения, они написали на крыше отражающей краской: ХМ + МВ = ЛЛЛЛЛПН.
Они никогда не знали, на что это на самом деле было похоже сверху.
Она потянулась за блекберри, чтобы написать Моне новость.
Затем она вспомнила.
Они больше не были друзьями.
Она проглотила вдох.
- Ты в порядке? - спросил Лукас.
Она отвернулась.
- Да.
Нормально.
Брови Лукаса сложились буквой V.
- В школе я хожу в Клуб Сверхъестественного.
Мы тренируемся в чтении мыслей.
Я могу вытянуть это из тебя экстрасенсорным восприятием.
Он закрыл глаза и прижал руки к вискам.
- Ты расстроена потому что… Мона проведет вечеринку по случаю дня рождения без тебя.
Ханна подавила фырканье.
Как будто об этом было трудно догадаться.
Лукас был в уборной сразу после того, как это случилось.
Она отковыряла крышку стаканчика со смузи.
- Почему ты состоишь, кажется, во всех мыслимых клубах Розвуд Дэй?
Он был, в этом смысле, как придурочная версия Спенсер Лукас открыл глаза.
Они были чистые, светло-голубые - как васильковый мелок из коробки 64-Crayola.
- Я вроде как пытаюсь быть все время занятым.
Если я ничего не делаю, я начинаю думать.
- О чем?
Адамово яблоко Лукаса подскочило, когда он сглотнул.
- Мой старший брат пытался покончить с собой год назад.
Ханна вытаращила глаза.
- У него биполярное расстройство.
Он перестал принимать свои лекарства и… что-то в его голове пошло не так.
Он принял целую упаковку аспирина, и я нашел его после этого в нашей гостиной.
Сейчас он в психиатрической больнице.
Они держат его на всех этих лекарствах и… он на самом деле больше не тот, так что…
- Он ходил в Розвуд Дэй? - спросила Ханна.
- Да, но он старше нас на шесть лет.
Ты, вероятно, не помнишь его.
- Боже.
Мне так жаль, - прошептала Ханна.
- Это ужасно.
Лукас пожал плечами.
- Многие, вероятно, просто сидели бы в своих комнатах и напивались бы, но для меня лучше напряженно трудиться.
Ханна скрестила руки на груди.
- Мой способ оставаться в норме, это поедать тонны сырных закусок, а потом выблевывать их.
Она захлопнула рот.
Она не могла поверить, что просто сказала это.
Лукас поднял брови.
- Сырные закуски, да? Как Чиз-Итс? Доритос?
- Угу.
Ханна уставилась на деревянное дно корзины.
Пальцы Лукаса засуетились.
Его руки были сильными, хорошо сформированными и выглядели так, будто могли сделать действительно классный расслабляющий массаж.
Внезапно Ханна захотела дотронуться до них.
- У моей кузины тоже… была эта… проблема, - мягко сказал Лукас.
- Она с этим справилась.
- Как?
- Она стала счастливой.
Она уехала.
Ханна уставилась за край корзины.
Они пролетали над Чесволдом, самым богатым розвудским кварталом.
Ханна всегда хотела жить в Чесволде, и отсюда имения выглядели еще более потрясающими, чем снизу.
Но они также выглядели строгими и формальными, и немного нереальными - больше похожими на идею дома вместо чего-то, где вы бы действительно захотели жить.
- Обычно я счастлива, - вздохнула Ханна.
- Я не делала… этих сырных вещей… год.
Но в последнее время моя жизнь ужасна.
Я расстроена из-за Моны.
Но есть кое-что большее.
В этом все дело.
С тех пор, как я получила первое сообщение, вещи изменились от плохих к худшим.
- Перемотай.
Лукас откинулся назад.
- Сообщение?
Ханна остановилась.
Она не хотела упоминать Э.
- Просто сообщения, которые я получаю.
Кто-то дразнит меня всеми этими личными вещами.
Она взглянула на Лукаса, надеясь, что он не заинтересуется - большинство парней не заинтересовались бы.
К сожалению, он выглядел обеспокоенным.
- Звучит гнусно.
Лукас наморщил брови.
- Кто их посылает?
- Не знаю.
Сначала я думала, что это была Элисон ДиЛаурентис.
Она остановилась, отбрасывая волосы с глаз.
- Я знаю, это дебильно, но в первом сообщении говорилось о таких вещах, о которых знала только она.
На лице Лукаса возникло отвращение.
- Тело Элисон нашли когда, с месяц назад? Кто-то играет ее роль? Это… это извращение.
Ханна замахала руками.
- Нет, я начала получать эти сообщения до того, как нашли тело Эли, так что никто еще не знал, что она была мертва…
Ее голова начала болеть.
- Это сложно и… не волнуйся об этом.
Забудь, что я что-то говорила.
Лукас с тревогой посмотрел на нее.
- Может, тебе стоит позвонить копам.
Ханна фыркнула.
- Кто бы это ни был, он не нарушает закон.
- Но ты не знаешь, с кем имеешь дело, - сказал Лукас.
- Это, наверное, просто какой-то придурок.
Лукас остановился.
- Разве копы не говорят, что, если вас беспокоят, например, телефонными розыгрышами, это скорее всего кто-то, кого ты знаешь? Я видел это на криминальном шоу.
Ханну охватил холод.
Она подумала про сообщение Э: один из твоих старых друзей кое-что от тебя скрывает.
Кое-что значительное.
Она снова подумала о Спенсер.
Однажды, вскоре после исчезновения Эли, отец Спенсер взял их четверых в Уайлдвотер Кингдом, аквапарк не слишком далеко от их дома.
Когда Ханна и Спенсер забирались по ступенькам на Чертов Обвал, Ханна спросила ее, злились ли они с Эли друг на друга за что-то.
Лицо Спенсер стало такого же цвета мерло, как ее бикини Tommy Hilfiger.
- Почему ты спрашиваешь?
Ханна нахмурилась, прижимая резиновый коврик для бассейна к груди.
- Мне просто любопытно.
Спенсер подошла ближе.
Воздух замер, и все всплески и стуки, казалось, исчезли.
- Я не злилась на Эли.
Она злилась на меня.
Я понятия не имела, почему, понятно?
Потом она развернулась на сто восемьдесят градусов и пошагала вниз по деревянной лестнице, практически отталкивая других по пути.
Ханна поджала пальцы на ногах.
Она не думала о том дне некоторое время.
Лукас прочистил горло.
- О чем записки? О сырных делах?
Ханна посмотрела на окна на крыше Розвудской церкви, места мемориала Эли.
"Пошло оно", - подумала она.
Она рассказала Лукасу про Э - почему не про все остальное? Это было как те упражнения на доверие, которые она выполняла в лагере после шестого класса: девочка по имени Вивиан Роджерс, с которой она жила, становилась за ней, а Ханна должна была падать ей на руки, веря, что она поймает Ханну, а не уронит ее на траву.
- Ага, сырные, - тихо сказала она.
- И ты, возможно, слышал о других вещах.
Обо мне ходит множество слухов.
Например, о моем отце.
Пару лет назад он переехал и сейчас живет со своей прекрасной приемной дочерью.
Она носит второй размер.
- А какой размер носишь ты? - смущенно спросил Лукас.
Она глубоко вздохнула, игнорируя вопрос.
- И меня поймали на краже нескольких украшений из Tiffany и машины отца Шона Эккарда.
Она посмотрела вверх, удивленная, что Лукас не выпрыгнул через край корзины в отвращении.
