Но довольно скоро я смекнул, что он ничего и не рассчитывал. Его задачей было сообщить караулившим поблизости боевикам, что я появился. А Журенко из окна его кабинета отлично было видно. Окно как раз на улицу смотрит. Во время допроса он дважды к окну подходил. То есть понял, что Журенко меня у ворот дожидается. Кого же еще, как не меня, пасет мой товарищ по алиби?! Пока я спускался вниз, он позвонил на мобильный пассажирам микроавтобуса и предупредил их о непредвиденном осложнении в лице того же Андрея. И те оперативно сменили план. Походя прицепить к «уазику» Журенко взрывное устройство с дистанционным управлением для мастеров такого уровня — плевое дело. Не сяду я в его машину — отлично. Можно подстрелить меня по дороге к метро. Такси на этой улице ловить бессмысленно. Сяду — еще лучше. Вот зачем только Задиракин мне свою осведомленность показал?! Зачем про поездку в Петербург оговорился?! А затем он оговорился, что задел я его за живое своим наглым поведением.
И хотел он, Задиракин, меня уесть на прощание. Хотел чтобы я, прежде чем отнимут у меня жизнь, прикинул, кто в ней — главный, а кто — заместитель.
ГЛАВА 14 ВОКРУГ ДА ОКОЛОЗаодно с колымагой Андрея развалилась и вся постройка из моих выводов относительно методики устранения. Никакой закономерности в способах ликвидации не существовало и в помине. Наемникам было абсолютно до лампочки: взлечу ли я на воздух, провалюсь сквозь землю или утону в ближайшем пруду. Главное, чтобы я больше не путался под ногами. С подобным прогрессом в поисках утраченной истины я, чего доброго, мог лишиться и всех остальных путеводных нитей. Моего интеллекта в трезвой оценке накопленных сведений уже недоставало. Мне явно требовался свежий и независимый, а важнее, нестандартный взгляд со стороны. Подобным взглядом обладал мой когда-то наперсник, ныне же — кандидат физико-математических наук Митька Вайс. Удачливый предприниматель в Митьке легко сочетался с перспективным ученым. Но душа у него не лежала ни к науке, ни к приращению капиталов. Лежала она все больше к рыбной ловле, азартным играм и светским похождениям. Как он поспевал устраивать свои гешефты, преподавать на кафедре и нести бремя семейной жизни, одному ему было известно. Когда Вайс не рассекал под парусом Красное море, то сплавлялся на веслах по реке Урал. «Если только сбился и вдоль поплыл», — по возвращении выложил мне Митька свою версию гибели комдива Чапаева. Застать Вайса врасплох по месту жительства на Большой Ордынке было столь же трудно, как лису в курятнике. Тем не менее жена его призналась, что ожидается Митька со дня на день. Пока же я решил использовать разницу во времени и познакомиться с пресловутым «близнецом» Галембой.
Сопровождать меня вызвался Матвей Семенович Проявитель. Мы условились встретиться на Смоленской площади. В ожидании своего добровольного, но отнюдь не бесплатного помощника я созерцал массивное здание МИДа. Термитник этот, как и все прочие шесть высотных чудес эпохи сталинского домоводства, смахивал на звездолет, приготовленный к запуску. Дальновидный осетин, как и многие диктаторы Древнего Рима, стремился увековечить свое правление в камне. Верно, Кобе доводилось почитывать в семинарской библиотеке Тацита и Плутарха. Верно, знал он, что камень сохраняется дольше, чем память о военных победах. Оттого и септимонциум выбрал как наглядное пособие. Проще историю переписать, нежели снести эдакие каменные скрижали.
Матвей Семенович подобрал меня в назначенный час. Выглядел он, как всегда, бодрым и свежим. Маневрируя в потоке, он погнал свой автомобиль по Садовому кольцу.
— А сколько вам лет, Матвей Семеныч? — Мой вопрос заставил его задуматься, как если бы он не помнил даты собственного рождения.
— В общей сложности шестьдесят два, — насчитал Проявитель. — Это имеет отношение к нашей операции?
— Вовсе не имеет, — объяснился я. — Просто любопытно, как вы держитесь всегда молодцом.
— Возраст человека, Саша, — загадочно отвечал Проявитель, — измеряется пружинками: сколько растянулось и сколько лопнуло. Вы меня понимаете?
— Очень стремлюсь.
Машина миновала посольство сверхдержавы, и, взяв правее, Матвей Семенович вывернул на Поварскую. С четной стороны улицы мелькнуло кафе «Литератор», отмеченное вывеской с двумя литераторами в цилиндрах, едущими на бескрылых своих тяжеловозах. С нечетной — пронеслась «Летучая мышь». Тут же в погоню припустил Институт мировой литературы во главе с изваянием писателя Горького, похожим на батьку Махно с клееными усами. С четной — дунула академия Гнесиных, с нечетной — промчался Верховный суд... Ну все было на Поварской. Даже ЧОП «Близнецы» за неприметной аркой, опять же по четной стороне.
Выключив мотор за полдома до цели, Проявитель, как опытный уже разведчик, без единого слова хладнокровно взялся за свежий выпуск газеты «Спорт-экспресс». А я вошел в арку.
Убранная металлом дверь с камерой внешнего обзора над ней имела при себе звонок, каковым я и воспользовался, не отдаваясь сомнениям.
— Вы к кому? — оживилось переговорное устройство.
— К Галембе. — Я был по-военному краток.
— Как вас представить? — через паузу.
— Березовский, — отозвался я в прежнем режиме.
Пауза удлинилась секунд до тридцати.
— Какой Березовский? — продолжил допытываться механический голос.
— Владелец заводов, газет, пароходов! — Теряя терпение, я зло посмотрел в объектив телекамеры.
Теперь пауза растянулась минуты на полторы. Но в конце концов раздался щелчок и я был допущен во внутренние покои.
Дежурный агент-привратник поменял мой паспорт на пластиковую карточку агентства, и я проследовал в указанный кабинет. Он был с четной стороны.
— Чем могу?.. — в деловом и уважительном тоне встретил меня, привставая, Галемба.
Не спеша с ответом, я для начала присмотрелся к обстановке. Обстановка также была деловая и уважительная: мягкая мебель и щедрое оборудование вплоть до кондиционера свидетельствовали о процветании охранного бизнеса.
— Вы родственник? — обтекаемо поинтересовался Галемба, наблюдая за мной из-за низенькой баррикады справочников, телефонов, ноутбука и дальнейших достижений современной канцелярии.
— Скорее всего! — не вдаваясь в подробности, я перехватил инициативу. — А это ваша дражайшая половина?! Очень! Очень достойная дама! Завидую вам доброй завистью!
Цветной фотоснимок топ-модели Синди Кроуфорд, за спиной которой возвышался Галемба, занимал на стене почетную позицию, сразу давая понять всякому визитеру, что здесь охраняют не только дорогих москвичей, но и не менее дорогих гостей столицы.
— Я не женат, — поскучнел Галемба.
— Так и думал! — обрадовался я. — Так и предполагал, что между нами пропасть общего! Даже еще более, чем вы сами себе вообразили!
Я уже чувствовал, что хозяина кабинета мое присутствие начинает порядочно нервировать, но этого мне и было надобно.
— А знаете, я ведь прежде у частных сыщиков-то и не бывал! — прохаживаясь вдоль стеллажей, заполненных в алфавитном порядке картонными папками с яркими литерами на корешках, восхищался я. — Все-то мне в новинку! Все на удивление! Точно другую вселенную себе открываешь!
Галемба безмолвно следил за мной злобными, покрасневшими от бессонницы глазками.
— Думал, увижу, знаете, эдакого Шерлока Холмса! — Я снял с полки скоросшиватель, помеченный буквой «У». — С трубкой эдакой, в кресле у камина! Мэтра в некотором роде! Со скрипкой Страдивариуса, а то и самого Гварнери! Перебирает он струны эдак небрежно, и в голове его роятся такие дедуктивные мысли, знаете! «Если, — мыслит он, — у этого типа галстука нет, значит, служит он в «Дека-Банке» охранником, а если поверх того еще и пальто снаружи расстегнуто, значит, и есть он самый шельмец Угаров!»
— Что вам угодно?! — хрипло спросил детектив, раскидываясь на стуле.
— А хочу я, сударь мой, знать, какого рожна вам надобно от указанного заштатного мещанина Угарова, за коим вы носитесь по весям и городам с доселе невиданной прытью! — Из меня продолжал сыпаться почтмейстерский стиль, но тут уж не попишешь: вторичность — результат моего образования.
Вернув папку в пустое гнездо, я выдвинулся к окну и опустил жалюзи.
— Я не киллер! — Галемба задвигал ящиками стола. — Мое дело определить местонахождение объекта! И проследить его связи. А как поступает клиент с информацией — дело его! Я вас даже в лицо не знаю! Так что давайте на этом и простимся! Меня работа ждет!
В подтверждение он вывалил на стол кипу донесений.
— Подождет, — сказал я жестко. — А вот я вряд ли стану.
— Вы мне угрожаете?! — поднял он брови.
— Очень! — Вставив в рот сигарету, я полыхнул зажигалкой. — Позвольте-ка полюбопытствовать: нет ли у вас братца где-нибудь на Гороховой в каком-нибудь городе Петрограде?!
— Двоюродный. — Галемба вытер лоб носовым платком.
