Автомат смолк, и Гром крикнул во тьму:
— Иркут?
— Я! — послышалось из тьмы.
Виктор засмеялся и вскочил на ноги. Вышедшая из оцепенения Катя уже бежала ему навстречу. Гром выставил перед собой пистолет, чтоб, если что, подстраховать ее. Но тьма за спиной у девушки осталась неподвижна. Никто не пытался ее преследовать.
Катя с разбегу врезалась в Грома и спрятала лицо у него на груди. Плечи девушки вздрагивали от рыданий. Гром, продолжая держать пистолет на изготовку, другой рукой погладил ее по волосам и постарался успокоить:
— Все хорошо. Теперь с нами Иркут.
Из тьмы вышел Иркут. Лицо его было расцарапано. Бинт на шее потемнел от крови и грязи, став почти черным.
— Иркут! — радостно приветствовал друга Гром.
— Да, я.
Катя отшатнулась от Грома и испуганно вытаращилась на Иркута.
— Ты… откуда? — едва справляясь с дрожью, спросила она.
— Оттуда, — сказал Иркут и, не оглядываясь, ткнул большим пальцем в темноту.
— Вернулся, значит, — тихо сказал Гром.
— Угу. Куда ж я без тебя. Мы с тобой, как шерочка с машерочкой. Куда ты, туда и я.
Иркут порылся в карманах и досадливо произнес:
— Черт… Похоже, потерял.
— Что? — спросил Гром, прищуриваясь.
— Да ключи, — ответил Иркут виноватым голосом. — Хотел дать тебе ключи от мотоцикла, но, видать, потерял.
— Да и черт с ними, — улыбнулся Гром. — У тебя патроны еще есть?
— Целый рожок, — с гордостью ответил Иркут.
— Где нарыл?
— У Кости. В заднем кармане обойма была. — Он оглядел Грома и Катю и поинтересовался: — Это все, что осталось от нашего отряда?
— Да, — ответил Гром. — Мент застрелил Ольгу, не разобравшись в темноте, а сам смылся. Вон она лежит. — Гром кивнул на труп.
Иркут посмотрел и вздохнул.
— Да, дела. Жаль девчонку, она мне нравилась. — Он снова посмотрел на товарища и спросил, понижая голос: — Ты успел его рассмотреть?
Гром кивнул.
— Да. Я его видел. Похоже, он один. Оружия у этого парня нет. Но он намертво задраил проход.
Иркут посмотрел в сторону закрытых ворот и спросил:
— Какие планы?
— Будем прорываться через ворота, — ответил Гром.
Брови Иркута удивленно взлетели вверх.
— Как пробиваться? — поинтересовался он. — Голыми руками?
— Пробьем их вагонетками, — спокойно ответил Гром. — Разгоним как следует и протараним.
Иркут озабоченно потер пальцами подбородок и пробормотал вполголоса:
— Вообще-то я там растяжку поставил.
— Ну, значит, самое время ее снять, — решил Гром. — Иди займись. А я пока закончу с вагонетками. Этот урод сцепил их проволокой.
Иркут кивнул и направился к воротам. Катя посмотрела ему вслед, облизнула губы и тихо спросила:
— Может, не надо, чтобы он один? Нам лучше держаться вместе.
— Тогда мы и до утра не управимся, — ответил Гром. — За Иркута не бойся. Его никакой монстр не завалит. Он сам любого монстра голыми руками на британский флаг порвет. Пошли, будешь мне светить!
Гром взял Катю за руку, и они двинулись к вагонеткам.
«Да, похоже, влипли мы нешуточно», — подумал Иркут, проходя мимо трупа Ольги и стараясь на нее не смотреть. За годы службы он видел много мертвых женщин и детей, но никак не мог привыкнуть к этому зрелищу. Легче было смотреть на целый взвод разорванных минами в клочья солдат, чем на одну женщину с простреленной грудью или ребенка с разбитой головой.
Иркут не раз думал: отчего так получается? И в конце концов понял — вид мертвых воинов хранится в генетической памяти любого мужчины. Поэтому к нему быстро привыкаешь. А вот вид растерзанных женщин и детей — дело совсем другое. Тут никакая память не поможет. Потому что это ненормально. Дико. Отвратительно. Глупо.
Перед глазами Иркута задымились разрушенные дома. В воздухе запахло паленым человеческим мясом. Где-то заплакал ребенок, вскрикнула женщина. А он шел между дымящимися руинами с автоматом в руках и сухими мертвыми глазами смотрел на окровавленные трупы женщин, устилавшие вытоптанную землю больничного дворика.
Иркут качнул головой, прогоняя наваждение.
«Нашел время об этом думать!» — одернул он себя.
Тьма вокруг была зловещей и чужой. Казалось, еще миг — и огромная зловонная пасть, вынырнув из тьмы, поглотит его, размолотит гнилыми зубами его кости, разорвет в клочья мясо. Не думать об этом. Главное — не думать об этом!
— Стоп, машина, — тихо произнес Иркут, останавливаясь возле растяжки. — Сейчас мы тебя, милую, обезвредим.
Он присел на колени и принялся отвязывать проволоку от арматуры, но проволока плохо поддавалась, и ему пришлось повозиться. Внезапно туннель наполнился шорохами и неясными тихими звуками. Иркут оглянулся, посветил фонарем и увидел, что стены туннеля пришли в движение. Они завибрировали и зашевелились.
— Что за… — тихо проговорил Иркут, но фразу не закончил.
Краем глаза он увидел огромную тень. Как всегда в критических ситуациях, тело опередило мысль: не успел Иркут понять, что происходит, а его натренированное тело уже отпрыгнуло в сторону, уворачиваясь от удара. Кайло должно было обрушиться Иркуту на голову и проломить череп, но благодаря тренированной психомоторике голова осталась цела. Однако ногу Иркут отдернуть не успел. Металлическое острие вонзилось ему в бедро.
Иркут вскрикнул и упал, выставив перед собой автомат. Но огромная лапа вырвала оружие у него из рук и отбросила в сторону. Кайло взметнулось в воздух, нависнув над головой Иркута. И снова тренированное тело опередило медлительный мозг. Иркут зацепил ногой за проволоку растяжки, перекатился через рельсы и упал ничком в колею, стараясь вжаться в землю как можно глубже.
Оглушительный взрыв потряс утробу туннеля. Взрывная волна подбросила чудовище в воздух, перевернула его, отшвырнула на несколько метров и впечатала спиной в стену.
Горящий мусор посыпался Иркуту на голову, обжигая руки и шею. Не успело эхо взрыва утихнуть, а он уже поднялся на ноги и выхватил из-за пояса пистолет. Поискал глазами монстра, но того и след простыл. На пандусе что-то пылало.
— Иркут! — услышал он за спиной.
Гром подскочил к боевому товарищу и подхватил его под мышки:
— Ты цел?
— Да… Не совсем… Нога…
Гром опустил взгляд.
— А черт! Чем он тебя?
— Кайлом.
С другой стороны Иркута подхватила Катя.
— Ранен? — быстро спросила она.
— Нога, — ответил за друга Гром. — Где этот урод?
Иркут ступил на больную ногу, поморщился от боли и ответил:
— Где-то рядом. Думаю, его взрывом завалило.
— Можешь стоять?
— Да.
Гром выпустил Иркута и одним прыжком запрыгнул на пандус. Он стоял на пылающем пандусе и вертел головой, пытаясь найти тело монстра — живого или мертвого. Однако того нигде не было видно.
Гром собрался спрыгнуть с пандуса, как вдруг увидел, что в сторону Кати и Иркута летит что-то темное.
— Иркут, сзади! — крикнул он.
Иркут быстро повернул голову. Зрачки его расширились от ужаса, и в них полыхнули отблески огня. На этот раз Иркут сделал сознательный выбор, не дав телу спасти себя. Он оттолкнул Катю в сторону, но не успел отпрыгнуть или пригнуться сам. Двухметровая шпала, подвешенная на стальных тросах, ударила его торцом в голову.
Иркут упал на землю. Лицо его превратилось в кровавое месиво. Гром побежал к нему, стреляя из пистолета в темноту, туда, откуда прилетела шпала.
Катя подобрала пистолет Иркута и, повернувшись лицом к зловещей тьме, нажала на спусковой крючок. Раз, второй, третий, четвертый. Лающий и плюющийся огнем пистолет судорожно дергался в ее руках, но девушка держала крепко.
— Иркут! — крикнул Гром, опускаясь возле друга на колени. — Иркут, ты жив?
Пистолет в пятый раз рявкнул в Катиных руках и смолк. Она повернулась и быстро спросила:
— Как он?
Гром ничего не ответил. Он всматривался в окровавленное лицо Иркута. Наконец тот с трудом приоткрыл глаза и посмотрел на Грома. Хотел что-то сказать, но не смог — лицевые кости бывшего морского пехотинца были сломаны, несколько окровавленных осколков торчали из его сплющенного и вмятого в череп носа.
— Тише, — мягко сказал Гром. — Ничего не говори.
Но Иркут сказал:
— Все… — хрипло прошептал он разбитыми губами. — Со мной… все.
— Ничего не все. Я тебя вытащу. Слышишь? — Гром повернулся к Кате: — Поможешь мне поднять его. Но сначала… — Он достал из кармана фляжку с водкой, быстро свинтил крышку и протянул Кате: — Глотни!
Девушка послушно отхлебнула из фляжки. Гром допил остатки водки и швырнул пустую фляжку на землю.
— Теперь давай.
Вдвоем они взгромоздили истекающего кровью Иркута на спину Грому.
— Прикрывай нас, — велел Виктор, повернулся и зашагал к вагонеткам, стараясь ступать как можно мягче, чтобы не причинить раненому товарищу лишней боли.
