Бен смотрит на меня, и я вижу в его глазах ту же мысль.
— Скажите, — спрашивает он, — как она выглядела?
Донна произносит, переводя взгляд с меня на Бена и обратно:
— Молодая. У нее такие же ярко-рыжие волосы, как у меня.
Глава тридцатая
Николь
Пять дней назад
Николь открыла дверь своего вишневого «Лексуса-Джи-Эс-350». Грудь сжимала тревога. Когда она скользнула на кожаное водительское кресло, ей стало спокойнее. «Как бы я хотела…» — подумала Николь, но тут же оборвала себя. Сегодня впервые за много дней она чувствовала энергию, и нельзя было позволить негативным мыслям помешать ее планам.
Она отъехала от дома и на автопилоте повернула на Норд-Лейкшир по направлению к Норд-Мичиган-авеню. Тело помнило, где находятся выбоины, которые до сих пор не заделали, привычное движение автобусов и грузовиков успокаивало. Николь машинально посмотрела в зеркало заднего вида, чтобы увидеть Куинн, и, не увидев ее, резко дала по тормозам. За спиной загудел автомобиль, и водитель, высунувшись из окна, крикнул:
— Ты с ума сошла, стерва?
Николь чуть не крикнула в ответ: «Да!» Он объехал ее и показал из окна средний палец. Она напомнила себе, что Куинн дома, с Тессой, в безопасности. Ей надо просто доехать до Норд-Шеридан-авеню и найти Морган.
Она посигналила, чтобы свернуть налево на Вест-Фостер-авеню, отсюда было уже недалеко до дома Морган.
— Морган, я еду! — сказала она вслух, снова посмотрев в зеркало заднего вида.
За ней ехал темно-синий «Приус», который вела женщина с ярко-рыжими волосами. Сиденье рядом с ней было откинуто назад.
«О боже! О боже!» — запаниковала Николь. А вдруг это Донна, и Куинн с ней?! Она свернула с дороги, остановилась на обочине и позвонила Тессе.
— Возьми, возьми, возьми трубку! — закричала она. Ее объезжали машины, сердито сигналя.
«Приус» с ревом проехал мимо, и она не успела рассмотреть женщину.
— Что случилось? — спросила Тесса.
— Куинн! Она с тобой? Все в порядке?
— Что? Конечно! Она спит у меня на руках. Я спела ей колыбельную.
Николь опустила голову на руль. Страх отпустил ее.
Галлюцинации усиливались с каждым днем. Страх поглощал ее. Что она за мать? Тут Николь поняла, что находится как раз рядом с домом Морган. Что она тут делает? Но отступать было поздно.
— Ты в «Полуострове»? — спросила Тесса.
Николь забыла, что еще не нажала «отбой».
— Да, конечно. Да. Только что подъехала.
Здание выглядело довольно старым, тротуары были покрыты трещинами, но на газоне радовали глаз яркие желтые и оранжевые петунии. Мимо Николь прошли, весело болтая, две женщины с колясками, за ними трусили собаки. Местные жители не были богачами, но для них это не имело значения. Наверное, здесь хороший район, соседи помогают друг другу, вместе устраивают пикники и праздники. А Николь не могла выйти с Куинн из дома. Какое же детство будет у ее дочери? Куинн нужен дом, наполненный добром и любовью, безопасный дом.
Тесса сказала:
— Наслаждайся каждой минутой. У нас все хорошо. Я горжусь тобой, Николь. И Куинн гордится. Позвони, когда поедешь назад, я закажу нам ужин.
Николь повесила трубку, припарковалась напротив дверей Морган и стала ждать.
«Что ты наделала?» Звучал ли этот вопрос в голове у Морган? Ведь ее несправедливо обвинили. Она всегда ставила чужие интересы выше своих. Именно такой человек мог бы позаботиться о Куинн. Морган ведь хочет ребенка.
Николь рассматривала здание. Она расслабилась, ей стало легче. В голубом небе сияло солнце, сияющий желтый шар, голубой и желтый — цвета чакры судьбы. Николь подумала, что она там, где должна быть.
Из дверей вышла женщина, похожая на саму Николь, с длинными черными волосами, обрамляющими худое лицо. Впечатляющая внешность, хотя красавицей в стереотипном смысле Морган не назовешь. Глаза широко расставлены, и даже на расстоянии около уголков видны «гусиные лапки».
Морган Кинкейд выжила, не упала духом после своего несчастья.
Словно приклеившись к сиденью, Николь наблюдала, как Морган удаляется от нее по улице. Она-то надеялась застать ее дома, а теперь сомневалась, что у нее хватит сил, чтобы побежать за Морган. К тому же та могла вызвать полицию, потому что вид у Николь был довольно неопрятный и подозрительный.
Она вышла из машины и медленно двинулась за Морган, сохраняя дистанцию, чтобы та ее не заметила. Морган свернула на станцию «Шеридан». Она собирается на работу? Николь проследила за ней до платформы.
Поезд должен был вот-вот подъехать. Николь быстро приняла решение и дальше следовать за Морган. Они зашли в вагон. Морган села недалеко от дверей, опустив голову так, что черные волосы закрыли ее лицо. Было ясно, что она не хочет быть узнанной. Николь села поодаль и тоже опустила голову, наблюдая за Морган краем глаза, чтобы заметить, когда та встанет. У Морган был очень грустный вид. Она все еще страдала, все еще платила за преступление, совершенное мужем. Николь ее очень хорошо понимала. Она тоже платила. Каждый день своей жизни.
Вдруг послышался детский плач, и Николь подскочила. Какой-то малыш плакал на руках матери. Морган посмотрела на ребенка с улыбкой, а потом отвернулась, словно ей было тяжело смотреть.
Поезд подошел к станции «Гранд-Стейт». Морган встала, и Николь тоже. Она последовала за Морган по Вест-Гранд-авеню. Машины гудели и шумели, раздвижные двери гаражей опускались и поднимались с таким резким звуком, что у Николь заболела голова.
Вокруг было слишком шумно, слишком много людей. Николь стало трудно дышать. Ей захотелось оказаться дома, чтобы Куинн висела на ее груди в слинге. Морган повернула в проезд Норд-Лассаль и бросила монетки в кружку нищего. Она что-то сказала ему, и бедняга улыбнулся.
Николь продолжала идти за ней. Морган свернула на улицу Вест-Иллинойс, где людей было меньше. Если бы она обернулась, то заметила бы Николь. Но та поняла, что не готова к разговору: сейчас, когда они наконец могли встретиться, она не знала, что скажет. Поэтому Николь замедлила шаг, чтобы отстать от Морган, и все же продолжала идти за ней. Морган прошла под мостом, потом вдоль нескольких магазинов. Затем остановилась перед небольшим зданием, стоявшим поодаль от дороги, рядом с церковью.
Николь спряталась за углом церкви и наблюдала, как Морган идет к дверям по дорожке, посыпанной гравием. Это приют, где она работает? Таблички с названием нет, рядом ни души. Морган нажала на кнопку звонка, потом огляделась. Неужели почувствовала, что кто-то за ней следит?
Николь замерла. «Иди к ней!» — требовал внутренний голос. Но на стенах она заметила камеры. И вот Морган, толкнув дверь, исчезла.
Николь прислонилась к кирпичной стене и посмотрела на безоблачное небо. Куинн нужна гораздо более хорошая мать, чем она сама. Такая мать, которая делает мир лучше. Чье трагическое прошлое — не ее вина. Женщина, заслуживающая второго шанса.
Она поняла, что именно должна сделать, чтобы Донна перестала преследовать ее и Куинн. Поняла, как прекратить все навсегда. И Морган не надо знать об этом заранее. Так будет полезнее для всех.
Николь нужно исчезнуть, чтобы Куинн могла начать новую жизнь с другой матерью.
С Морган.
Глава тридцать первая
Морган
Среда, 9 августа
Мы едем от Донны, оставив ее плакать на диване. Она очень плохо поступила с Николь — эти регулярные письма с угрозами год за годом… Но все-таки не она следила за ней. И не она охотится за Куинн.
Я поворачиваюсь к Бену. Очевидно, мы оба в шоке и никак не можем собраться с мыслями. Кто же эта рыжая журналистка? Зачем она мучила Николь? Зачем она хотела убить нас? Все это выше моего понимания. Бен выглядит так, будто готов все бросить. Его лоб пересекают морщины, которых я не заметила вчера.
— Позвонить Мартинес? Или Джессике? Рассказать им все? — спрашиваю я.
