— Момент, — говорит Прайс, отводя глаза и хмурясь при виде номера на дисплее.
Прайс подъезжает на вращающемся кресле к телефону, а руки Уэнделла двигаются, и глаза невольно дергаются влево, притягиваясь к чему-то, что только что запечатлелось на телеэкране. К своему ужасу, он видит толпу возле своего дома.
Бейсбольный матч сменился выпуском новостей.
«Квартира подозреваемого», — гласят слова на экране.
«Неужели этот растяпа полицейский так быстро меня вычислил?»
Увиденное парализует в тот миг, когда надо бы лезть в дипломат. И тут Уэнделл осознает, что телефон перестал звонить, а Прайс даже не снял трубку.
Прайс смотрит в упор на Уэнделла и произносит:
— Теперь я вспомнил, где слышал ваш голос.
Воорт выходит из дома Ная под свет юпитеров в третий раз за сегодняшний день, только сейчас репортеры спокойны — высшее проявление уважения со стороны этой братии. Однако молчание, кажется, относится к Динсу, Азизу и Еве. Половина камер нацелены на Воорта, словно журналисты чувствуют, как занесенный над ним топор начинает скользить вниз.
— Мы хотим сделать заявление, — говорит Ева репортерам после официальных представлений. Динс объявляет «перерыв в расследовании», Азиз умоляет о «координированном усилии полицейских служб». Ева обводит взглядом пишущих репортеров. Она решительна и полна уверенности, словно все присутствующие разделяют эту уверенность, являясь членами единой действенной команды. — Мы установили личность подозреваемого в убийствах Габриэль Вьера и Филиппа Халла, — объявляет Ева.
Обычно при установлении личности подозреваемого Воорт испытывал чувство возмездия, победу, знакомое полицейским удовлетворение. Но сейчас он ощущает лишь страшную тяжесть истекающего времени и надвигающихся последствий провала, которые продолжают расти и становятся все хуже.
«Когда-нибудь ты решишь, что лучше не быть полицейским», — сказал отец в его день рождения ровно двадцать шесть лет назад.
«Я не хочу заниматься ничем другим, папа».
«Мы с мамой хотим, чтобы ты знал: мы будем гордиться тобой, чем бы ты ни занимался. Мы не перестанем тебя любить, если ты выберешь что-нибудь другое. Старайся изо всех сил, и мы всегда будем тебя уважать».
«Почему никто не хочет быть полицейским?» — спросил мальчик.
«Никому из нас даже в голову не приходило, что решение может исходить не от меня», — думает сейчас Воорт. А тем временем слова Евы отдаются эхом — она озвучивает призыв к горожанам с просьбой о сотрудничестве и взывает к Уэнделлу в несомненной надежде, что тот сдастся.
— Мы обнаружили, что шесть лет назад, выехав по срочному вызову, детектив Конрад Воорт попал не в ту квартиру. До сегодняшнего дня он не знал об этой ошибке, и в результате человек по имени Уэнделл Най — бывший учитель из школы Натана Хейла — не получил помощи от полицейских, когда на него напали в его доме в Бруклине.
«Тогда тебя просто избили, Уэнделл. А если тебя найдут сегодня, то прикончат», — думает Воорт.
— Если вы видите нас, Уэнделл Най, то знайте — детектив Воорт понесет наказание за свой проступок. Но знайте также — вы изобличены как автор сегодняшних записок, — говорит Ева.
Воорт щурится на свет юпитеров, зная, что фотография Уэнделла со старых водительских прав прошла в телеэфире и ее видели в квартирах, магазинах, аэропортах, барах. Комендант дома оказался полезен полицейским художникам и описал новую внешность Уэнделла, которая будет соответствовать действительности, если Уэнделл не переодет и загримирован.
— Мы также полагаем, — говорит Ева, начиная более замысловатую часть заявления, — что Най, должно быть, ведет частное расследование деятельности человека, который напал на него, и, возможно, Уэнделл собрал доказательства преступного заговора, связанного со строительной индустрией Нью-Йорка. Мы считаем вероятным, что сегодняшние убийства могут быть связаны с этим расследованием.
Воорт кожей чувствует, как часовая стрелка приближается к полуночи. Он слышит жужжание камер, шум уличного движения. Репортеры строчат как сумасшедшие, их словно бьет током. По сути дела, они получают своеобразный оргазм, когда рассказанное обрастает подробностями. Сообщения каждый из присутствующих репортеров найдет на передней полосе их изданий или будут главной темой дня в вечерних теленовостях.
— Детектив Воорт пришел к нам добровольно и признал свою ответственность за ошибку шестилетней давности. Но ответственность за сегодняшние убийства ложится на вас, Уэнделл. Если вы нас сейчас видите, мы знаем, вам есть что сказать нам. А нам есть что сказать вам.
«Да, есть что сказать — что вас ждет электрический стул», — думает Воорт.
— Что бы вы ни думали, мистер Най, — говорит Ева, — но все можно обсудить. Когда дело доходит до раскрытия взятки, мы с вами по одну сторону баррикад. Давайте объединим усилия и сделаем так, как положено. Остановитесь. Придите к нам и давайте вместе займемся этим делом.
«Ты ни за что не остановишься», — думает Воорт.
Ева обращается к репортерам, к толпе, к городу:
— Если вы знаете Уэнделла Ная или можете помочь нам, наберите наш специальный номер. Сведения, представленные вами, могут спасти жизни. Если у вас есть современное фото и вы думаете, что можете помочь, — не надо колебаться. Мы буквально находимся в гонке со временем.
Крики начинаются, когда слова Евы замирают.
— Шеф Рамирес, что вы имеете в виду, говоря о расследовании взятки? Можете пояснить?
— Мы нашли его магнитофонные записи, но суть его расследования не ясна до конца. Если бы не фактор времени, мы не стали бы обнародовать информацию, касающуюся этого вопроса. Вот почему мы надеемся, что мистер Най поделится с нами тем, что ему известно.
«Мы даже не уверены, что ленты настоящие», — думает Воорт.
— Вопросы закончены, — говорит Ева. Как будто это когда-либо останавливало репортеров.
— Шеф Рамирес! Почему детектива Воорта не отстранили от расследования? Вы сказали, что он понесет дисциплинарное наказание.
— Вопрос об отстранении был рассмотрен, но именно благодаря сегодняшней работе Воорта и быстрому выявлению и признанию ошибки мы продвинулись в расследовании. В настоящий момент наша цель — предотвратить еще два убийства. Детектив Воорт играет немалую роль в расследовании, но по завершении дела его ждет дисциплинарное наказание. Я сказала, вопросы закончены.
— Шеф! Если учитель имеет зуб на Воорта, может, он остановится, если Воорта немедленно отстранят!
Ева медлит, стоя на подиуме. Невозмутимое выражение лица, но Воорт чувствует, что ей противно.
— Уэнделл Най настроен против многих, — говорит она и сходит с подиума, а свет камер перемещается на Воорта и он уходит, не обращая внимания на выкрикиваемые вопросы.
Смотрят все — семья, друзья, Камилла.
Мики взволнованно ждет, когда Воорт вернется в коридор, хватает его за локоть и толкает к лифту, подальше от огней, разрывающих сумерки снаружи.
— Надо пойти в компьютерную группу, Воорт.
— Что произошло?
— Тебя ждет электронная почта в комнате для переговоров.
— Он прислал мне письмо? — удивленно спрашивает Воорт.
— Не он. Его бывшая жена, помнишь такую? Которая путешествует в Турции? Хейзел отыскала ее в каком-то горном монастыре, где группа остановилась на ночь. Телефона там нет, зато есть компьютер. Сантини держит с ней постоянную связь, но она хочет иметь дело с детективом Хейзел.
Мики нажимает кнопку лифта, но тот стоит на втором этаже, отнимая у них время.
— Он не придет, Мик. Он ни за что нам не поверит.
— Жена говорит, что в Турции гроза и при сильном ветре отключается электричество. Слушай, Везунчик, зачем люди уезжают из Нью-Йорка? Ведь все, что надо, — в паре кварталов от дома.
— Но не то, что нужно нам.
— Найдем.
Воорт качает головой.
— Я бы на месте Уэнделла подумал, что полицейские могут быть замешаны в том деле, что он расследует. Если он вообще что-то расследует, вот так.
— Мы его сделаем. Мы достанем его.
— Кто-нибудь уж обязательно достанет.
20.39.
Уэнделл плавает в бассейне флигеля гостиницы «Грин-Палм» в Саванне, лежит в середине марта на резиновом матраце под ясным голубым небом, поглощая жаркое солнце Джорджии.
— Мистер Най?
Уэнделл отгораживается от голоса. Он вдыхает запах кокосового масла, идущего от плеч, ощущает приятный вкус вина и думает, как поедет завтра с Марсией на Тайби-Айленд, чтобы посетить заповедник, поглядеть на большие пляжные дома, принять участие в лодочной экскурсии. Он заказал на сегодняшний вечер столик в отличном старом ресторане и договорился о билетах на Епископальный тур для домохозяек в исторический район у реки в субботу после обеда.
