Не подгонял, терпеливо ожидая, когда она сама решится сделать это.
Это было тяжело. Я знал. Потому что память всегда играет с нами злые шутки, подкидывая те воспоминания, о которых нужно забыть. И теперь Лиза видела не эти бутылки, а женщину, которая лежала на полу в луже крови.
Нужно было в буквальном смысле переступить через себя, чтобы нажать на курок. Снова. Пусть даже в другой ситуации.
Но Лиза удивила в очередной раз, когда всё-таки сделала это.
Только зажмурилась от прозвучавшего выстрела и не сразу смогла открыть дрожащие ресницы.
— Не попала… — пробормотала она, видя, что бутылка, в которую она целилась, осталась на месте.
— Попробуй еще.
— А у тебя не будет проблем? — вдруг вскинула голову девчонка, повернув ее и глядя на меня вверх, чуть прищурившись.
— Например, каких?
— Звук выстрела очень громкий. Разве люди не услышат и не вызовут полицию?
Так вот почему она решила стрелять и даже не сопротивлялась этому.
Умно!
— Поблизости нет людей, Лиза, — усмехнулся я, заглядывая в ее глаза и замечая, как девчонка поджала губы в явном разочаровании.
— Но я вижу дорогу на берегу.
— Она давно считается заброшенной. По ней передвигаются только большегрузы, и то нечасто.
Нужно было признаться, что ее цепкий ум и эта нерушимая жажда свободы не только восхищали меня, но и возбуждали. Очень.
Ее тонкий чарующий аромат, близость тела, эти глаза, в которых всегда было столько мыслей, — всё это заводило во мне зверя, когда с одинаковой силой хотелось зажать ее и показать место, чтобы она выкинула все мысли о побеге и смирилась с тем, что будет моей. И хотелось, чтобы она сопротивлялась и удивляла меня снова и снова.
— Я хочу попробовать еще.
В какой-то момент девчонка явно смутилась, поспешно отводя взгляд и снова глядя исключительно на бутылки.
Почувствовала своим телом, как я возбужден?
— Так пробуй. Всё в твоих руках, Холодное сердце, — прошептал я ей почти на ухо, склоняясь к ней ближе и почти касаясь губами ее кожи.
Эта фраза была весьма двусмысленной.
Но Лиза поняла то, что я хотел сказать. Она услышала.
Поэтому смутилась сильнее. Но снова не предприняла попыток сбежать от меня или сделать хотя бы один шаг вперед, создавая пространство между нашими телами.
Я убрал руки, давая ей возможность действовать самой. Почувствовать вес револьвера и его силу.
А еще потому, что больше не было сил сдерживаться.
Я хотел касаться ее.
Словно сумасшедший.
Лиза выстрелила снова, в этот раз более уверенно, но вздрогнула не от резкого звука выстрела.
А потому что я скользнул руками под ее объемную теплую кофту, сжимая пышную грудь девчонки и упираясь пахом в ее ягодицы.
— Ты мне мешаешь, — выдохнула она, но снова не попыталась убрать мои руки или попытаться отодвинуться.
Она словно играла со мной.
Проверяла меня на прочность. Каждый раз.
И каждый раз я проигрывал, потому что не мог устоять.
— Попробуешь еще раз? — вместо этого выдохнул я. И снова мои слова прозвучали так, словно речь была не только об оружии.
Лиза зашевелилась, но лишь для того, чтобы повернуться ко мне и встать лицом к лицу.
***
Он хочет меня.
Эта мысль заглушала всё остальные, заставляя меня судорожно думать.
Нужно было использовать это.
Использовать, как любую другую возможность сбежать из этого места.
Этот мужчина вселял в меня какой-то благоговейный ужас. Какой может внушать кролику удав. Когда ты боишься, но при этом не убегаешь. Не можешь отвести глаза. Потому что было еще и фееричное ощущение, что его сила и его власть могут покориться тебе — слабой, хрупкой и незначительной, стоит только приручить этого зверя.
Попробуйте взять кусок мяса и протянуть его волку, надеясь на то, что хищник не убьет вас.
Именно это чувствовала я всё время, когда Варг находился рядом.
Я словно обладала какой-то неведомой силой, которую сама не понимала.
Не умела ею пользоваться, но делала первые неловкие шаги в кромешной темноте. Наощупь.
Протягивала руки к этому зверю, молясь лишь о том, чтобы он не убил меня.
Как сейчас.
Когда сама встала на цыпочки, подавшись вперед, и замерла у его губ, глядя в хищные глаза.
Я чувствовала, как он дышит.
Как его дыхание меняется. А в глазах появляется этот жуткий жадный блеск, когда казалось, что он готов просто сожрать меня.
Но ведь это было неплохо? Наверное.
На какое-то время мы оба замерли.
Так и стояли, глядя друг другу в глаза, словно фигуры на шахматной доске, выжидая, кто сделает первый шаг. И проиграет.
И это была не я.
Но чувства победы над ним не было, когда Варг неожиданно сделал выпад, обхватывая своими руками, чтобы зажать у своего тела, не дав мне попытки даже судорожно вдохнуть.
Я ходила по лезвию, играя с ним. И поплатилась за это.
А теперь старалась не брыкаться и не пытаться отпихнуть его от себя, потому что было ощущение, словно он кинулся в омут с головой, утягивая меня за собой.
Его язык не просто ласкал.
Он приручал к себе. Насильно.
Заставлял познать его. Отдаться в полную и безоговорочную власть.
Он не знал отказа и жалости.
И я была в его плену. Не ощущала даже льда под ногами.
Но больше всего боялась, что привыкну…что меня затащит в эту воронку тоже, потому что этот бешеный огонь отзывался и где-то в глубине меня. Очень глубоко. Но я уже ощущала его.
— Всё! Хватит! — я попыталась оттолкнуть Варга, всё еще надеясь на собственное спасение и даже делая шаг от него в попытке освободиться.
Но всё было напрасно.
Между холодным и хотя бы внешне цивилизованным Варгом и варваром, который смотрит взглядом хищника и пугает своей силой и заносчивостью, был всего один вдох. Одна секунда.
И он уже переступил эту черту.
Поэтому схватил меня за скулы, рывком заставляя вернуться на прежнее место. Рядом с ним. Снова обрушиваясь и показывая, что такие игры с ним чреваты и небезопасны.
А я начинала искренне бояться его сейчас, понимая, что никогда свирепый дикий хищник не станет ручным и покладистым, словно пес.
Таких, как Варг, нельзя приручить.
Нельзя сделать домашним.
Он будет приходить сам, когда захочет, и будет уходить, ничего не сказав.
Его язык был горячим и требовательным, когда он снова проник в меня, лаская до головокружения.
До почти полной потери связи с реальностью!
Он всегда целовал так: словно был голоден. И никак не мог утолить свой голод.
Но я начала сопротивляться, только когда поняла, что теплые штаны сползли с моих ягодиц, а Варг рывком развернул меня к себе спиной, прижимаясь своим бедрами и явно давая понять, что останавливаться на этом он не намерен!
Он был так возбужден, что было стойкое ощущение, что брюки сами порвутся на нем, не в силах справиться с этими размерами.
Черт!
Но не на улице же?!
Только у Варга было явно совсем другое мнение.
— Не надо! — хрипнула я, когда резкий звук открывающейся ширинки резанул по напряженным нервам, а я попыталась вырваться из его рук, забрыкавшись.
Я бы сказала ему, что можно пойти в каюту, черт побери, но сделать это он мне не дал, с силой и рывком хватая за бедра, отчего я по инерции почти сложилась пополам, хватаясь руками за воздух.
Наверное, я была похожа на пони, который пытался сбросить с себя наездника, что был вдвое больше. Но сдаваться не собиралась!
Одно только поняла наверняка: шутить и играть с выдержкой Варга не стоит, пока сама не буду готова к тому, на что его толкала.
Этот дьявол не боялся ни боли, ни смерти, ни мороза, но в какой-то момент я заскользила своим угги по неровному льду, с визгом потеряв равновесие, но ощущая, что и Варг такого не ожидал.
Мне потребовалась ровно секунда, чтобы сгруппироваться и выскользнуть из его хватки, тут же полетев вперед неловким пингвином по льду.
