Причем, как выяснилось, в самое ближайшее время. Сразу после того, как они нашли труп Дентона Эбаньола.
Я-то думал, что если и появится какая-то информация насчет человека, которого мы с Синтией наняли для поиска семьи, то прежде всего мы узнаем ее от полиции. Но я слушал радио, не особо вникая в передачу, пока моего слуха не коснулось выражение «частный детектив». Я протянул руку и усилил громкость.
– Полиция нашла машину этого человека в парковочном гараже у городского центра Стамфорда, – говорил диктор. – Служащие центра заметил и, что она стоит там несколько дней, и, когда известили полицию, оказалось, что ее номер соответствует номеру машины человека, которого разыскивает полиция. Когда открыли багажник, обнаружили тело пятидесятилетнего Дентона Эбаньола. Умер он от удара тупым предметом по голове. Полиция просматривает записи охранных видеокамер, но не высказывает предположений насчет мотива преступления и возможной его связи с бандитскими разборками.
Бандитские разборки. Если бы.
Я нашел Синтию в дальнем конце двора, где она стояла, сунув руки в карманы ветровки, и смотрела на дом, и рассказал ей, что услышал по радио.
Я не знал, какой реакции ждать, и не очень удивился, когда Синтия почти не прореагировала. Она помолчала, потом сказала:
– Я становлюсь бесчувственной, Терри. Не знаю, что нужно ощущать. Когда все это закончится? Когда мы сможем вернуться к нашей обычной жизни?
– Я понимаю, – обнял я ее. – Я понимаю.
Беда в том, что Синтия не жила обычной жизнью с тех пор, как ей исполнилось четырнадцать лет.
Когда Рона Уидмор снова объявилась, она не стала ходить вокруг да около.
– Где вы были в тот вечер, когда исчез Дентон Эбаньол? В тот вечер, когда он ушел отсюда и его видели в последний раз. Примерно часов в восемь.
– Мы ужинали, – сказал я. – Затем поехали к тете Синтии. Она была мертва. Мы вызвали полицию. И большую часть вечера были у нее на глазах. Так что, думаю, нашим алиби является полиция, детектив Уидмор.
Впервые она несколько смутилась и растерялась.
– Разумеется. Я должна была сообразить. Мистер Эбаньол въехал на парковку в восемь ноль три, если верить квитанции на его стекле.
– Итак, – холодно произнесла Синтия, – полагаю, хоть в данном случае мы вне подозрений.
По дороге к двери я спросил Уидмор:
– Нашли какие-нибудь бумаги у мистера Эбаньола? Записку, пустые конверты?
– Насколько мне известно, у него ничего не нашли. А что?
– Просто полюбопытствовал, – ответил я. – Знаете, в тот последний раз мистер Эбаньол сказал нам, что собирается поинтересоваться Винсом Флемингом, тем парнем, с которым была моя жена в ночь, когда исчезла ее семья. Вы знаете о Винсе Флеминге?
– Имя мне знакомо.
На следующий день Уидмор появилась снова. Увидев, как она идет к дому, я сказал Синтии:
– Возможно, теперь она привяжет нас к похищению детей Линдберга.
Она еще не успела постучать, как я открыл дверь и спросил:
– Да? Что еще?
– У меня новости, – сообщила она. – Можно войти? – Сегодня у нее был более мирный тон. Я не знал, хорошими ли были новости, или она вновь задумала нас как-то подставить.
Я проводил ее в гостиную и предложил сесть. Мы с Синтией тоже сели.
– Прежде всего, – начала она, – вы должны иметь в виду, что я не ученый. Но основные принципы мне понятны, так что постараюсь вам все толково объяснить.
Я взглянул на Синтию. Она кивнула, предлагая Уидмор продолжать.
– Шанс получить материал для анализа на ДНК от останков в машине – а там находились останки двух человек, не трех – был очень незначительным, но все же существовал. За долгие годы естественный процесс разложения расправился со всей… – Она остановилась. – Миссис Арчер, я могу называть вещи своими именами? Вам будет неприятно это слышать, я понимаю.
– Продолжайте, – сказала Синтия.
Уидмор кивнула.
– Как вы понимаете, процесс разложения за долгие годы – выделение энзимов из человеческих клеток после смерти, человеческие бактерии, внешние, в этом случае водяные, микроорганизмы – практически уничтожил всю плоть. Разложение костей явилось бы еще более сильным, если бы вода была соленой, но в пресной воде они сохранились лучше, так что здесь у нас оставался шанс. – Она откашлялась. – Короче, у нас были кости и зубы, поэтому мы попытались добыть медицинские зубные карты членов вашей семьи, но тут нам не повезло. Как мы можем судить, ваш отец к дантисту не обращался, хотя патологоанатом довольно быстро пришел к выводу, что ни один из скелетов не принадлежит взрослому мужчине.
Синтия моргнула. Выходит, тела Клейтона Биджа в машине не было.
– Зубной врач, у которого лечились ваши мать и брат, умер много лет назад, кабинет закрыли, а документы уничтожили.
Я взглянул на Синтию. Похоже, она готовилась к разочарованию. Возможно, мы так и не узнаем ничего определенного.
– Но хотя зубных карт у нас не было, зубы имелись, – продолжила Уидмор. – От каждого тела. В эмали на зубах нет ДНК, но нерв проходит глубоко внутри и так хорошо защищен, что удалось найти годные для анализа клетки.
– И?.. – спросила Синтия, задерживая дыхание.
– Тела принадлежали женщине и мужчине, – сказала Уидмор. – По заключению патологоанатома, даже еще до анализа на ДНК, останки скорее всего принадлежали подростку и женщине лет под сорок или чуть больше.
Синтия посмотрела на меня, потом перевела взгляд на Уидмор.
– Анализ ДНК показал, что они связаны родственными отношениями: родитель – ребенок. Другие анализы подтвердили, что скорее всего это мать и сын.
– Моя мама, – прошептала Синтия. – И Тодд.
– Однако, – продолжала Уидмор, – хотя связь между умершими и была более или менее определена, мы не можем с уверенностью утверждать, что это Патриция и Тодд Бидж. Если у вас осталось что-нибудь от матери, может быть, расческа, в которой застряли волосы…
– Нет, – сказала Синтия. – Ничего такого у меня нет.
– Что же, у нас есть ваш мазок на ДНК, к тому же существует много данных, связывающих вас с останками в машине. Как только определят тип вашей ДНК, а сейчас над этим работают, то смогут узнать, являлась ли покойная вашей матерью, а также могли покойный быть вашим братом.
Уидмор помолчала.
– Но поскольку мы определили родственные отношения между погибшими, а машина действительно принадлежала вашей матери, можно ориентировочно утверждать, что нашли ваших мать и брата.
Казалось, Синтия вот-вот потеряет сознание.
– Но не вашего отца, – продолжила Уидмор. – Я бы хотела задать вам еще несколько вопросов о нем. Что он был за человек?
– Почему вас это интересует? – удивилась Синтия.
– Полагаю, мы можем подозревать, что он убил их обоих.
– Алло?
– Это я, – сказал он.
– Я только что о тебе думала, – ответила она. – Ты давно не звонил. Надеюсь, все в порядке?
– Я ждал, хотел посмотреть, что получится, – пояснил он. – Что они смогут выяснить. В газетах кое-что писали. И показали машину. По телевизору.
– О Господи…
– Они сделали снимок, когда ее увозили из карьера. И сегодня в газетах напечатали статью насчет анализов на ДНК.
– Надо же, как интересно, – сказала она. – Жаль, что меня там с тобой нет. И что было в этой статье?
– Ну, там кое-что есть, а кое-чего нет. У меня газета перед глазами. Здесь написано: «Анализы на ДНК показали, что существует генетическая связь между двумя трупами, найденными в машине; что это мать и сын».
– Интересно.
– Будут еще проводиться анализы, чтобы установить, связаны ли эти останки генетически с Синтией Арчер. Однако полиция практически уверена, что останки принадлежат Патриции Бидж и Тодду Бидж, исчезнувшим двадцать пять лет назад.
– Значит, в статье прямо не сказано, кого нашли в машине? – спросила она.
– Не совсем.
– Ты же знаешь, что они подразумевают под «практически уверена». Они делают из тебя дурака…
– Я знаю, но…
– И все же удивительно, что сегодня можно сделать, верно? – Казалось, она радуется.
– Ага.
– Я хочу сказать, что в те давние времена, когда мы с твоим отцом избавились от этой машины, кто вообще слышал об анализах на ДНК? Прямо голова кругом идет. Ты все еще нервничаешь?
– Пожалуй, слегка.
Ей показалось, что он немного подавлен.
– Знаешь, ты даже мальчишкой постоянно нервничал. Что касается меня, то я оцениваю ситуацию и разбираюсь с ней.
– Ну наверное, ты сильнее.
