– Доктор Виткес… – начал Рэйн.
– Когда вы в последний раз хорошо спали и ели? Я уже не говорю об интимной жизни. Мужчине, тем более с такой работой как у вас, разрядка просто необходима.
– Доктор Виткес, – Рэйн поднялся с места. – Простите, конечно. Но речь сейчас не обо мне. И с чего вы взяли, что я испытываю стресс?
– Теперь уже я прошу прощения. Наверное, я наговорил лишнего, – смущенно склонил голову Виткес.
– Значит, вы не могли предположить, что Джон Диккенс был способен на суицид?
– Верно. Иначе я бы передал его в другую больницу. Повторюсь, за тридцать лет такое в моей практике случилось впервые, – Виткес вздохнул. – Не только я сочувствую его скоропостижной кончине. Его другу так же сейчас приходится нелегко.
– Понятно.
Рэйн убрал блокнот в карман, и уже хотел было снять очки, как вдруг доктор остановил его:
– Могу я дать вам совет, детектив Рэйн? Не снимайте очки. В них вы кажетесь более рассудительным.
– Спасибо за совет, – Рэйн неловко откашлялся. – Вы что-то говорили о друге Джона. Могу я узнать его адрес и переговорить с ним?
– Вы должны сами понимать, пациентам, которые много времени проводят взаперти, нелегко находить друзей. Если, конечно, они не являются пациентами этой же больницы.
– Вот как?
– Пойдемте, я познакомлю вас с ним.
– Доктор Виткес, я могу взять фотографии? Если они вам больше не нужны.
Виткес улыбнулся и протянул фотографии детективу.
– Конечно. Пойдемте. Надеюсь, вы не против, если мы спустимся по лестнице? Иногда хочется размять кости, – сказал Виткес. Рэйн лишь хмыкнул в ответ.
Они спустились на три этажа, и доктор Виткес ключом открыл дверь к палатам.
– Здравствуйте, доктор Виткес, – поздоровался санитар, заметив, как открылась дверь служебной лестницы.
– Здравствуй, Том, – коротко отозвался доктор.
Пройдя вдоль палат, они оказались в холле. Рэйн окинул помещение взглядом: десяток столов, на которых лежали шахматные доски с расставленными фигурами, маленький черно-белый телевизор и угловой диван с выцветшим покрывалом грязно-коричневого цвета. Несколько пациентов сидело за одним из столов, вяло раскладывая мозаику. Другие слонялись по холлу, бессмысленно таращась в пустоту. Телевизор, надежно упрятанный за решетку, тихо транслировал старый фильм. Редкие больные останавливались перед ним на несколько минут, и снова бродили, подобно привидениям. Виткес взял Рэйна за локоть и указал на мужчину, сидевшего за столиком в дальнем углу. Перед мужчиной лежали альбомные листы и несколько восковых карандашей. Он держал ладони на краю стола, голова была опущена, взгляд устремлен к белоснежным листкам.
Виткес встал рядом с мужчиной, убрав руки за спину.
– Итак. Это Рональд Орест, друг Джона Диккенса. Рональд, это детектив Рэйн.
Детектив сделал шаг к столу:
– Здравствуйте, Рональд. Мне очень приятно с вами познакомиться.
Рональд не ответил и даже не посмотрел в сторону детектива.
– Эмм, я бы хотел поговорить с тобой о твоем друге Джоне. Ты не против?
– Он не против, – кивнул Виткес.
– Доктор Виткес, он может говорить?
– Да. Но не совсем обычным способом. Рональд общается с помощью рисунков. Он так лучше выражает свои мысли.
Рэйн разочарованно вздохнул:
– Тогда, думаю, вряд ли, он сможет мне чем-то помочь.
Виткес нагнулся к Рональду:
– Рональд, ты мог бы помочь детективу Рэйну? Может, ты что-нибудь видел или знаешь? Если это так, то, пожалуйста, опиши нам это в своих рисунках. Ты ведь прекрасный художник, Рональд!
Рональд оставался неподвижным.
– Прошу прощения, детектив Рэйн. Рональд немного расстроен.
– Да, я понимаю, – детектив достал визитку и протянул ее Виткесу. – Звоните, если что-нибудь изменится.
– Конечно.
– Было приятно познакомиться, Рональд.
– Вы должны понимать, что на пациентов очень сильно и пагубно влияют внешние факторы. Дружба Джона и Рональда была не просто дружбой, а скорее мотивацией для избавления от болезни. Когда люди пытаются наладить контакт с другими людьми, то они налаживают, в первую очередь, контакт с собой. А чувство потери, которое сейчас испытывает Рональд, может значительно затормозить его лечение. Возможно, всё придется начать сначала, – телефон Виткеса зашёлся трелью. – О, простите. Я слушаю…
Рэйн достал блокнот, просматривая свои записи.
– Простите? – За его спиной раздался приятный баритон. Рэйн обернулся, увидев перед собой не менее приятного обладателя голоса. На вид ему было около сорока лет. Голова и лицо гладко выбриты. Глаза большие, серые, почти прозрачные. Его кожа была смуглой. Мужчина улыбался широкой, доброй улыбкой, что совсем не сочеталось с болезненно-желтыми, вымученными лицами других пациентов. Рэйну показалось странным чересчур вменяемое для подобного места выражение лица. Хотя, он мог и ошибаться на его счёт. Мужчина улыбнулся детективу, обнажив белые ровные зубы.
– Да? Что вы хотели? – Вежливо спросил детектив Рэйн.
– Вы верите в предсказания?
Похоже, насчет вменяемости Рэйн всё-таки ошибся. Он сделал шаг назад, убирая блокнот в карман. Выражение лица мужчины тут же изменилось. Казалось, он расстроился.
– Вы думаете, я безумен, как остальные? Что же, вы вправе так думать. Иначе, почему бы я здесь находился? А доктор прав. Вы действительно выглядите более рассудительным в очках.
Рэйн нахмурился.
– Хотите, узнать, что ждет вас в будущем? – Мужчина смотрел прямо на детектива.
Рэйн сглотнул. Ему стало не по себе.
– У нас есть несколько минут, прежде чем доктор выпроводит вас из больницы, – мужчина улыбнулся и приложил ладонь к его груди. Рэйн отшатнулся, ощутив неприятное жжение. – Не стоит бояться, детектив Фобос Рэйн. И не стоит говорить, что я сошел с ума. В стенах больницы подобная фраза звучит неэтично.
– Что вам нужно от меня? – прошептал Рэйн. – Откуда вы знаете мое имя?
– Вы любите астрономию, детектив Рэйн? – мужчина скользнул взглядом по комнате.
– Я не совсем понимаю…
– У вас довольно редкое имя, детектив. Фобос. Спутник Марса, Вы знаете, что у планеты Марс не одна, а целых две луны? Они относительно небольшие и имеют форму картофелины. Обе состоят из темного камня. Их поверхность изрыта кратерами, хотя на Деймосе их меньше, чем на Фобосе. Самый большой кратер на Фобосе, шесть с половиной миль, называется Стикни. Деймос и Фобос – это, скорее всего, захваченные притяжением Марса астероиды, космические тела разных размеров, состоящие из камня, которые вращаются вокруг Солнца.
Рэйн растерялся.
– Все мы крутимся вокруг кого-то, – заговорщически подмигнул детективу мужчина.
– Вы, кажется, хотели рассказать мне о моем будущем?
– Да, – незнакомец помедлил. – Вы встретите девушку.
– Девушку? – Рэйн хотел рассмеяться, но вовремя сдержал улыбку. – Такое может предсказать каждый…
Он хотел было сказать «каждый дурак», но снова промолчал. Мужчина словно услышал его мысли и улыбнулся:
– Верно. Каждый. Но эта девушка будет не такой как все. Она уникальна в своем роде. Совершенство. Рыжая бестия.
Рэйна передернуло, слова мужчины вдруг показались такими громкими, что больно отдавались в ушах. Рэйн задержал дыхание всего на несколько секунд, но эти секунды показались ему часами.
– После встречи с ней ваша жизнь изменится, – мужчина сел на стул, сложил руки на груди и сделал вид, будто заснул.
В это время к Рэйну подошёл доктор Виткес:
– Прошу меня извинить. Я бы с удовольствием вас проводил, детектив Рэйн, но у меня много работы.
Рэйн кивнул, все еще прибывая в каком-то непонятном состоянии дурноты.
– Том, проводи, пожалуйста, детектива до машины. До свидания, детектив Рэйн.
– До свидания, – машинально попрощался Рэйн.
Очутившись на улице, Рэйн жадно вдохнул свежий воздух. Голова немного кружилась. Он медленно шел за Томом, внимательно разглядывая его спину: худой, высокий парень, на вид – не больше двадцати пяти лет.
Рэйн остановился перед машиной.
– Мистер Уильямс? – Обратился он к санитару.
– Да? – Протянул тот, откидывая со лба длинную прядь волос.
– Скажите, тот мужчина, что сидел у входа… Как его имя?
– Какой мужчина? – не понял Том.
– Когда вы подошли ко мне и доктору Виткесу, у входа сидел мужчина.
– Извините, детектив. Но, кроме вас, там никого не было.
– Вот как, – Рэйн открыл дверь машины. – Значит, показалось.
– Ага. До свидания.
Рэйн завел мотор и выехал за ворота больницы.
