– Это из-за тех проходимцев, о которых я тебе рассказывал по дороге сюда.
Я чувствовал себя виноватым, словно преднамеренно не отвечал на его звонки.
– Три дня, чтобы доехать из Монтаны? Должно быть, возникли проблемы с машиной? – спросила Кейт.
Пити покачал головой:
– Машина не относится к тем вещам, которые я могу себе позволить. Я езжу автостопом.
– Автостопом? – удивленно переспросила Кейт. – А почему не автобусом?
– Ну, на то есть две веские причины. Во-первых, из собственного опыта я знаю, что люди, которые ездят на автобусах, склонны рассказывать одни и те же нудные истории, зато с шофером, у которого хватило храбрости подобрать голосующего у обочины, наверняка стоит поболтать.
Он произнес эту тираду с таким уморительным выражением лица, что мы рассмеялись.
– Если вдруг окажется, что он отнюдь не интересный собеседник, я всегда могу попросить: "Высади меня в следующем городишке". Потом ловлю другую машину. Каждая поездка – маленькое приключение.
Глаза Пити блестели от удовольствия.
– А вторая причина, по которой ты не поехал на автобусе? – спросил я.
Мой брат перестал улыбаться и отвел глаза.
– В последнее время трудновато с работой. У меня просто не было денег на билет.
– Это поправимо, – сказал я. – Могу подсказать место, где постоянно требуются рабочие строительных специальностей. Если хочешь, конечно.
– Само собой, хочу.
– А пока я дам тебе денег на карманные расходы.
– Слушай, я приехал к тебе не за подачками, – запротестовал Пити.
– Знаю. Но до зарплаты у тебя нет наличных?
Пити промолчал.
– Пойдем, – сказал я. – Пусть это будет маленьким подарком.
– Наверное, деньги мне действительно нужны, ведь необходимо снять комнату в мотеле...
– Ты проведешь ночь в нашем доме.
Пити бросил мяч Джейсону. Тот ловко принял подачу и улыбнулся.
– Смотри, папа! Смотри, чему дядя Питер меня научил!
– У тебя прекрасно получается. Возможно, твоему дяде следует подумать о карьере тренера.
Пити пожал плечами.
– Просто несколько штучек. Нахватался по дороге. В разных городах вечерами по пятницам ходил на бейсбольные площадки... Все, что тебе следует запомнить, Джейс: смотри на мяч, а не на перчатку.
У парадных дверей появилась Кейт; ее волосы пронизывал свет, льющийся из кухни.
– Пора в постель, малыш.
– Как, уже спать, мама?
– Я и так позволила тебе задержаться на полчаса дольше обычного. Завтра в школу.
Джейсон с недовольным видом повернулся к дяде.
– Не жди от меня помощи, – сказал Пити. – Делай, что мама говорит.
– Спасибо за урок, дядя Питер. Может быть, теперь ребята возьмут меня в команду.
– Ну, если они этого не сделают, скажешь мне. Я схожу на площадку и переговорю с ними. – Пити взъерошил русые волосы Джейсона и подтолкнул его в сторону дома. – Не заставляй маму ждать.
– Увидимся утром.
– Разумеется.
– Я рад, что ты нашел нас, дядя Питер!
– Я тоже. – Голос Пити дрогнул. – Я тоже.
Джейсон ушел в дом, и брат повернулся ко мне.
– Чудесный парень.
– Да, мы им очень гордимся.
Заходящее солнце бросало последние отблески на деревья во дворе.
– И Кейт...
– Она замечательная, – сказал я. – Мне повезло в тот день, когда я встретил ее.
– Думаю, везение здесь ни при чем. Ты многого добился. Посмотри хотя бы на свой дом.
Мне стало неловко из-за того, что я столько всего имею.
– Мои сотрудники тоже об этом твердят. Ты же знаешь из передачи по телику, моя специальность – разработка проектов зданий, почти невидимых на фоне окружающей среды. Но когда мы впервые приехали в город, этот большой старый дом выглядел так, будто на нем была написана наша фамилия. Кстати, он здорово спрятался за деревьями...
– Выглядит солидно, – сказал Пити и посмотрел на свои мозолистые руки. – Как причудливо складываются судьбы. Что ж... – Он встал и улыбнулся. – От тренерской работы в глотке пересохло. Я бы выпил еще пивка.
– Сейчас.
Когда я вернулся с пивом (Кити подняла брови – она не привыкла к тому, чтобы я так много пил), то принес и пакет, в котором кое-что лежало.
– Что там? – поинтересовался Пити.
– Вещь, которую я хранил для тебя.
– Не могу себе представить, что это такое.
– Боюсь, она будет тебе мала, если захочешь еще раз поиграть с Джейсоном, – подсказал я.
Пити недоуменно покачал головой.
– Узнаешь?
Я открыл пакет и достал старую бейсбольную перчатку, которую нашел под велосипедом своего брата много лет назад.
– Бог ты мой!
– Я хранил ее все эти годы в своей комнате. Привык класть рядом, когда ложился спать, и старался представить, где ты и что делаешь... – сказал я. Потом с трудом добавил: – Если ты еще жив.
– Много раз мне хотелось умереть.
– Не надо. Прошлое больше не имеет значения. Боже, как я скучал по тебе.
Я протянул ему перчатку, хотя видел Пити не очень хорошо – сквозь слезы трудно что-либо разглядеть.
– И что ты о нем думаешь? – спросил я у жены, выключив свет и забравшись под одеяло.
Комната Пити находилась в другом конце дома. Слышать нас он не мог. Тем не менее я старался говорить шепотом.
Некоторое время Кейт молчала.
– Твоему брату пришлось нелегко.
– Это точно. И все-таки ему такая жизнь, по-моему, нравится.
– Добродетель по необходимости.
– Полагаю, что так. Однако...
– Что?
– Ну, если бы он захотел, то смог бы жить другой жизнью.
– Каким образом?
– Думаю, он мог бы пойти учиться и получить профессию.
– Например, стал бы архитектором, как ты?
Я пожал плечами:
– Возможно. Этого нельзя исключать. Я знаю из новостей пару историй про близнецов, разлученных с рождения и потом воссоединившихся. Оказывается, у них были одинаковые профессии, увлечения, похожие жены и характеры.
– Не уверена, что хотела бы зависеть от чьего-то хобби. Кроме того, вы с братом не близнецы.
– Само собой. И все же ты понимаешь, о чем я. Пити мог бы стать таким, как я, но он выбрал другой путь.
– Ты действительно считаешь, что жизнь предоставляет людям богатый выбор? Сам же говорил мне, что никогда не стал бы архитектором, если бы не твой любимый учитель по геометрии в старших классах.
Я задумчиво смотрел на лучи лунного света, проникавшего в окно спальни.
– Да, я был странным подростком – единственным старшеклассником, который любил геометрию. Тот учитель очаровал меня своим предметом. Он объяснил, что мне надо делать и в какой колледж поступать, если я хочу заниматься архитектурой.
– Сильно сомневаюсь, что у твоего брата был учитель геометрии. Он вообще учился в старшей школе? – спросила Кейт.
– Кто-то должен был его чему-то учить. У Пити поразительно чистая речь. Я не слышал от него ни одного скверного слова.
Приподнявшись на локте, Кейт посмотрела на меня:
– Слушай, я сделаю все, что смогу, чтобы помочь твоему брату. Если он захочет остаться здесь, пока не решит, что делать дальше, я буду только рада.
Я поцеловал ее.
– Так надеялся услышать от тебя эти слова. Спасибо.
– Думаешь, это лучший способ отблагодарить меня? – спросила она.
Следующий поцелуй был долгим.
– Вот так гораздо искреннее.
Она провела ладонью вверх по моей ноге.
Я застонал от удовольствия. Затем на некоторое время наступила тишина. Присутствие в доме постороннего человека заставляло нас быть осторожнее, не шуметь и не стонать в момент наивысшего блаженства.
Потом мы молча лежали, приходя в себя.
– Если захотим еще большей искренности, меня придется откачивать, – пробормотал я.
– Рот в рот?
– Это всегда помогает.
Я поднялся и пошел в ванную.
Случайно глянув в окно, в темноте, разлившейся по саду, я увидел нечто такое, что заставило меня остановиться.
– На что ты там засмотрелся? – поинтересовалась Кейт.
– На Пити.
– Что?
– Я его вижу. Луна. Он там, внизу, в шезлонге.
– Спит? – спросила Кейт.
– Нет. Курит и смотрит на звезды.
– Возможно, просто не может уснуть после всего, что случилось сегодня.
– Я его понимаю.
– Знаешь, – усмехнулась Кейт, – добро пожаловать всякому, кто достаточно тактичен, чтобы не курить в доме.
Хотя Пита и утверждал, что доволен жизнью скитальца, я решил, что ему не помешает обратить внимание на некоторые немаловажные вещи, например на свою внешность. К примеру, сломанный передний зуб производит неприятное впечатление при знакомстве. Я подозревал, что Пити не мог найти работу просто потому, что наниматели принимали его за хулигана, и с утра пораньше позвонил семейному дантисту, объяснил ситуацию и уговорил его – за двойную плату, конечно, – отказаться от ланча и потратить час на моего брата.
– Дантист? – переспросил Пити. – Ни за что. Не собираюсь ни к какому дантисту.
– Но надо же что-то делать с этим зубом. Будет совсем не больно.
