– Ну, если вы не против, – Шелби замялась, но потом спросила себя, зачем двум женщинам – одна из которых к тому же примерно на восьмом месяце, – сбегать с Кэлли, пока она ходит к машине и обратно. – Я быстро. Кэлли, веди себя хорошо. Маме надо еще кое-что принести из машины.
Позже, отъезжая, чтобы поискать банк, в котором находилась загадочная ячейка, Шелби подумала, что девушки в магазине были очень милы. Люди вообще бывают очень милыми, когда мы даем такую возможность. У нее взяли все, даже, наверное, больше, чем хотели бы, поскольку Кэлли их совершенно очаровала.
– Ты мой счастливый талисман, Кэлли-Роз!
Кэлли заулыбалась над коробочкой сока, потягивая его через соломинку, но не оторвала глаз от экрана, на котором в тысячный раз смотрела «Шрека».
Объехав шесть банков, Шелби решила, что на сегодня лимит удачи для нее исчерпан. А ребенку пора обедать и спать.
Когда Кэлли была накормлена, умыта и уложена – а процесс укладывания всегда занимал вдвое больше времени, чем Шелби рассчитывала, – она собралась с силами прослушать автоответчик и голосовую почту своего мобильника.
С компаниями – имитентами ее кредиток она уже согласовала план погашения долгов и теперь видела, что они повели себя очень гуманно. С налоговиками тоже удалось достичь согласия. Ипотечная компания согласилась на быструю продажу, и одно из сообщений как раз было от риелторши, желавшей назначить первые показы.
Ей бы сейчас и самой не помешало поспать, но за тот час, что – даст бог – Кэлли проспит, ей надо успеть слишком многое.
Шелби расположилась в кабинете Ричарда. Большую часть комнат этого огромного дома она закрыла и там, где было возможно, отключила отопление. Ей захотелось тепла очага, и она обернулась на серебристо-черный газовый камин под черной мраморной полкой. Единственное, что ей нравилось в этом давящем особняке, это возможность одним щелчком разжечь огонь и насладиться его теплом и веселым гудением.
Но этот щелчок будет стоить денег, а она не станет тратиться на газовый очаг.
Шелби достала свой список неотложных дел и перезвонила риелтору, договорившись, что в субботу и воскресенье дом будет открыт для просмотра.
Свозит куда-нибудь Кэлли, прокатятся вдвоем, а продажей дома пусть занимается агент. Потом она вспомнила название фирмы, которую посоветовали адвокаты, чтобы продать мебель, не дожидаясь ее изъятия.
Есть другой вариант – устроить распродажу на заднем дворе, но навряд ли в этом престижном районе такое практикуется, да и в любом случае сейчас не то время года.
После этого Шелби проверила автоответчик и перезвонила матери, бабушке, снохе. И попросила передать всем тетушкам и двоюродным, которые тоже одолевали ее звонками, что у нее все в порядке и у Кэлли тоже. Просто она чересчур занята – приводит в порядок дела.
Сказать им правду Шелби не могла. Может быть, потом, но не сейчас. Конечно, что-то им и так было известно, но большего она им пока сообщать не собиралась. От этих разговоров она начинала плакать и злилась, а у нее сейчас слишком много дел.
Стремясь заняться делом, Шелби прошла в спальню и принялась за украшения. Кольцо на помолвку, бриллиантовые серьги, подаренные Ричардом на двадцать первый день рождения. Изумрудная подвеска – по случаю рождения Кэлли. Еще какие-то вещицы – тоже подарки. Его часы – шесть штук – и несчетное количество запонок.
Она скрупулезно все переписала, как сделала до этого с одеждой, которую отвезла в комиссионку. Уложила украшения вместе с сертификатами и страховками по коробкам и мешочкам, потом принялась обзванивать ювелирные магазины, которые не только продавали, но и принимали изделия на комиссию, стараясь выбирать те, что поближе к дому.
Потом Шелби стала складывать в коробки то, что считала своим и важным для себя. Фотографии, подарки от родных. Риелторша посоветовала ей по возможности освободить дом от всего личного.
Когда после дневного сна встала Кэлли, Шелби отвлекала ее, давая небольшие поручения. Сама же, одновременно с упаковкой вещей, занималась уборкой. Теперь персонала для чистки, полировки и отдраивания бесконечных квадратных метров плитки, дерева, хрома и стекла у нее не было.
Шелби приготовила ужин себе и ребенку, насильно запихнула в себя какую-то еду. Потом исполнила вечерний ритуал купания, рассказывания сказок, укладывания в постель и продолжила сбор вещей, после чего отнесла коробки в гараж. Уже совсем поздно она в изнеможении приняла теплую ванну в джакузи, с наслаждением подставляя тело под успокаивающие струи, а затем заползла в постель с блокнотом в руках и с твердым намерением составить список дел на завтра.
И уснула с зажженным светом.
Наутро она вновь отправилась в город в компании с Кэлли, Фифи и «Шрека», а в машине у нее лежал кожаный кейс Ричарда с драгоценностями и сопутствующими бумагами, его часы и запонки.
Сперва, не теряя надежды отыскать неведомую ячейку, Шелби заглянула еще в три банка, расширив радиус поисков, после чего, зажав гордость в кулак, подрулила к ювелирному магазину.
Пришлось разбираться с капризами трехгодовалой дочки, недовольной тем, что ее опять отрывают от любимого мультфильма. Шелби удалось сторговаться с малышкой, только пообещав ей новый диск.
Мысленно твердя себе, что это всего лишь бизнес, просто доллары и центы, она втолкнула Кэлли в магазин.
Здесь все сияло и переливалось, и стояла такая тишина, как в церкви между службами. Ей захотелось развернуться и уйти, просто уйти, но она заставила себя шагнуть вперед и обратиться к женщине в строгом черном костюме и с изысканными золотыми серьгами в ушах.
– Простите, я бы хотела переговорить с кем-нибудь относительно продажи кое-каких драгоценностей.
– Вы можете говорить с любым из нас. Продажа драгоценностей – это как раз то, чем мы занимаемся.
– Нет, мэм, я не это имею в виду. Мне надо продать кое-какие изделия. У вас тут написано, что вы не только торгуете драгоценностями, но и покупаете.
– Разумеется. – Взгляд у женщины был такой же строгий, как и ее костюм, и она осмотрела Шелби с головы до пят.
Шелби выпрямила спину – так, что чуть позвонки не затрещали – и посмотрела прямо перед собой.
– Есть здесь кто-нибудь, с кем я могла бы это обсудить, или вы бы предпочли, чтобы я сделала свое предложение другой фирме?
– А к тем вещам, что вы желаете продать, у вас есть квитанции или чеки?
– Нет, не ко всем, поскольку часть из них – это подарки. Но у меня есть все сертификаты и страховые бумаги. Я что, похожа на воровку, которая таскает дочь по дорогим ювелирным магазинам в расчете сбыть краденое?
Шелби почувствовала, что готова взорваться, что внутри у нее вскипает волна, готовая вот-вот выплеснуться наружу и затопить все на своем пути. Должно быть, женщина это почувствовала, потому что даже попятилась.
– Минутку, пожалуйста.
– Мама, я хочу домой!
– Да, детка, я тоже. Мы сейчас поедем. Мы скоро поедем домой.
– Могу я вам помочь?
Появившийся человек был похож на степенного дедушку – типа тех, что бывают в голливудских фильмах про богачей, которые были богатыми от рождения.
– Да, сэр, надеюсь, что можете. У вас тут сказано, что вы скупаете драгоценности, а мне как раз надо кое-что продать.
– Разумеется. Пройдем, пожалуйста, сюда. Вы присядьте, а я пока взгляну.
– Благодарю.
Шелби, держась все так же подчеркнуто прямо, проследовала к изысканному столу в дальнем конце магазина. «Степенный дедушка» выдвинул для нее кресло и сделал приглашающий жест, от которого ей захотелось важно раздуться, как последней идиотке.
– Тут у меня кое-какие вещицы, которые мне дарил муж. Ко всем есть сертификаты. – Она открыла кейс, достала бархатные мешочки и футляры с драгоценностями, а также конверт с сопроводительными бумагами. – Я… Он… Мы… – Она осеклась, закрыла глаза и сделала пару глубоких вдохов. – Простите, пожалуйста, у меня это впервые.
– Все в порядке, миссис…
– Фоксворт. Меня зовут Шелби Фоксворт.
– А я – Уилсон Браун. – Он взял ее руку и легонько пожал. – Может быть, миссис Фоксворт, вы мне покажете, что принесли?
Она решила начать с самого дорогого и открыла мешочек, в котором лежало кольцо, полученное на помолвку.
Он положил кольцо на лоскут бархата и достал лупу, а она тем временем распечатала конверт.
– Написано, что в нем три с половиной карата, огранка эмеральд, класс D – насколько я понимаю, это очень высокое качество. Самой чистой воды, да? И шесть камешков вокруг, в платиновой оправе. Все верно?
Он отнял лупу от глаз.
– Миссис Фоксворт, боюсь, этот бриллиант искусственный.
– Как вы сказали?
– Этот камень сделан в лабораторных условиях. И мелкие камни по бокам – тоже.
