— А где был ты?
— Я помогал коллегам из Бучине проводить проверку машин на дорогах.
— Словом, занимался всякой ерундой. Я думаю, было бы неплохо присмотреться к этой синьоре.
Нери уловил въедливый тон Габриэллы и начал нервничать. Чем он виноват, что его снова отправили на эту идиотскую проверку? То же самое вынуждены были делать его коллеги из Бучине, Сан Джованни или Лоро Чиуфенна, которые проводили проверки в Амбре, чтобы избежать обвинений в кумовстве.
— Черт побери еще раз! Габриэлла, прекрати свои криминальные фантазии! Ее муж вернулся, и точка. Да, действительно, мне очень не помешало бы расследовать дело об убийстве, и я даже желал себе этого, но чего нет, того нет. И тут я ничего изменить не могу. В конце концов, здесь, в нашей маленькой Вальдамбре, люди не могут толпами погибать лишь для того, чтобы дать мне шанс! Это было бы уж слишком!
— Третий шанс, дорогой! Мне она, кстати, тоже рассказала, что ее муж вернулся, — сказала Габриэлла подчеркнуто равнодушным голосом и покачала ногой, что привело Нери в ярость.
— А с чего это ты разговаривала с ней? Ты что, начала выполнять за меня мою работу? — Голос Нери стал тонким и пронзительным.
— Можешь успокоиться, мое сокровище, я встретила ее у врача, и мы случайно разговорились. А потом я отвезла ее в «pronto-soccorso», потому что у нее после укуса осы появилась острая аллергия. Не думаю, что это запрещено, комиссарио, — добавила она.
— Ну ладно. И что? Она еще что-нибудь сказала?
— Не знаю, не испорчу ли я тебе все, если расскажу об этом.
— Porcamiseria, Габриэлла, не выводи меня из себя, говори же наконец!
— Ты на допросах тоже такой чувствительный, tesoro?
Нери только фыркнул.
— Итак, — милостиво улыбнулась Габриэлла, — Маддалена действительно милая, симпатичная женщина, и она на удивление хорошо говорит по-итальянски… — Габриэлла сделала многозначительную паузу.
— Ну и что? — нетерпеливо спросил Нери.
Ему действовало на нервы, что жена специально нагнетала обстановку, лишь бы позлить его и продемонстрировать свое превосходство.
— И ничего. — Габриэлла внимательно рассматривала свои ногти. — Она действительно очень образованная, любезная, интересная женщина, и я, конечно, буду еще часто встречаться с ней, но… Нери, я не знаю почему, но у меня в душе какое-то нехорошее чувство. Я не верю ни одному ее слову.
— Почему? В чем ты ей не веришь?
— Давай подумаем вместе, Нери. Человек уезжает в Рим, чтобы навестить друга, но при этом останавливается не у него, а в гостинице. Я считаю, что в этом уже есть что-то странное.
— Я бы тоже с большим удовольствием жил в гостинице. По крайней мере, там было бы спокойнее. И у меня была бы своя ванная.
— Хорошо. Пусть так. — Габриэлла почувствовала, что ход ее мыслей нарушается, и слегка разозлилась. — Идем дальше. Человек теряет свой мобильный телефон и заболевает, но не может сообщить об этом жене. Он якобы не знает ее номера, потому что тот записан в памяти телефона…
— Но я тоже не знаю твоего номера. Если бы я не записал его в память телефона, то не мог бы звонить тебе.
— Черт побери, Нери, ты можешь хоть пять минут послушать меня и не перебивать? Или тебя не интересует, что я думаю?
— Почему же, конечно… — смиренно пробормотал Нери.
— Ему даже не удается послать ей из гостиницы сообщение по электронной почте, и он так смертельно болен, что не может сесть в поезд и проехать два часа до Ареццо? Я тебя умоляю, Нери! — Габриэлла постучала себе пальцем полбу. — При всем желании, но это полная чушь! Этому просто нельзя верить. История насквозь фальшивая, причем продумана плохо.
Нери наморщил лоб.
— Да, история довольно авантюрная, это правда, но есть же люди, которые ведут себя странно. Мы бы, наверное, поступили иначе, но муж Магды просто такой человек.
— Хорошо, можешь этому верить. А я не буду! — заявила Габриэлла с оскорбленным видом.
— Ну, а что ты думаешь? Что ее муж не вернулся? Что она солгала? Но зачем? Зачем ей рассказывать полиции, что все в порядке и можно прекратить поиски, если это не соответствует действительности и она продолжает беспокоиться?
— Потому что ее это уже не волнует.
— Почему?
— Вот этого я не знаю. Нери, ты должен еще раз поехать туда. Поговори с ней. Задай ей пару щекотливых вопросов. И попытайся выяснить, действительно ли мужчина, который живет сейчас с ней в Ла Рочче, ее муж.
— А как я это сделаю? Я что, должен потребовать у него удостоверение личности?
— Например.
— Габриэлла, это же смешно! — Губы Нери дрогнули в ухмылке, и он на короткий миг даже почувствовал превосходство над женой.
— Поступай как знаешь. Ты полицейский, и я не могу взять на себя допросы, которые должен вести ты. Я тебе сказала, что думаю, и хватит. А если ты не чувствуешь, что здесь, под самым твоим носом, появилось интересное дело, то тут я ничем помочь не могу.
Габриэлла выскочила из комнаты, громко хлопнув дверью.
Разговор с Габриэллой разозлил Нери. Он чувствовал себя уязвленным, поэтому на следующий день в два часа дня поехал в Ла Роччу.
Лукас как раз убирал после обеда посуду со стола, а Магда читала какой-то немецкий журнал, когда перед домом остановилась машина.
Магда удивленно подняла взгляд. Узнав Нери, она вежливо улыбнулась, встала и протянула ему руку.
— Buonasera, commissario! — любезно сказала она. — Что привело вас к нам?
— Я был поблизости и решил узнать, все ли у вас в порядке.
— Это очень любезно с вашей стороны. У нас все хорошо. Хотите чего-нибудь выпить?
— Да, глоток воды, если можно.
— С удовольствием.
В этот момент Лукас вышел из дома.
— Йоганнес, — сказала Магда, — это комиссарио Нери. Он занимался расследованием, когда тебя здесь не было.
Магда пошла в дом, чтобы принести воду. У Лукаса сжалось сердце, но он все же подошел к Нери.
— Signore Tillmann?
Лукас кивнул и пожал руку Нери.
— Buonasera!
— Я слышал, что вы во время поездки в Рим заболели?
Лукаса бросило в пот. Он ничего не знал об этом. Что ему делать? Он боялся допустить ошибку и только кивнул.
— А что с вами случилось?
— Мне было плохо. Очень плохо.
— Вы были у врача?
— Нет, я же никого не знаю в Риме.
В этот момент Магда вышла на террасу. Она принесла Нери воду и, наверное, услышала их разговор.
— У него был летний грипп, — объяснила она, — такое может случиться, и это довольно серьезно. Противный вирус, но ничего не поделаешь. Тут даже врач не поможет, а чувствуешь себя так, словно умираешь. Правильно, мой дорогой?
Лукас послушно кивнул.
— И вы не знаете номера мобильного телефона своей жены, чтобы сообщить, что не приедете?
Лукас в отчаянии посмотрел на Магду.
— Что он сказал?
Магда отмахнулась и ответила вместо него:
— Бывают люди, которые знают наизусть дни рождения всех своих знакомых, но не помнят ни одного телефонного номера. А другие запоминают телефонные номера, но забывают дни рождения. И лишь немногие запоминают и то и другое. А некоторые вообще ничего не знают. Такое тоже бывает. Йоганнес регулярно заказывает моей матери букет цветов ко дню рождения, но не в состоянии позвонить ей, потому что не помнит ее номера. Именно для таких людей существует возможность записывать номера телефонов в память своего мобильного. Но если такой человек теряет телефон — значит, ему очень не повезло.
Она улыбнулась.
— Судя по вашим словам, вы его простили, — устало сказал Нери.
— А что я должна ему прощать? Он тут ни при чем! Может быть, надо просто носить с собой два мобильных телефона, как бы абсурдно это ни выглядело. Но это позволило бы избежать многих неприятностей.
Лукас лишь догадывался о том, что именно Магда говорила Нери по-итальянски, но почувствовал, что она утихомирила поднявшиеся было волны и на каждый вопрос комиссара дала достаточно убедительные объяснения.
— А разве ваш деверь не жил здесь пару дней? — спросил Нери.
— Да, но он уже давно снова в Германии. Он артист, и у него контракт в Ганновере.
Нери встал.
— Я рад, что все выяснилось и благополучно закончилось, синьора. Пожалуйста, позвоните мне, если возникнут какие-нибудь проблемы. Arrivederchi, signora, arrivederchi, signore![46]
Нери надел фуражку, поклонился и направился к машине. У него было неприятное ощущение, что Габриэлла на его месте захотела бы получить ответы еще на несколько вопросов, до которых он в жизни бы не додумался, но которые она задаст ему уже сегодня вечером.
Магда сидела за столом словно окаменев.
— Что случилось? Что с тобой? — спросил Лукас.
— Ничего.
— Но я же вижу, что что-то происходит. О чем ты думаешь? Ты из-за чего-то расстроилась?
