— Логика есть. Где-то год назад он основал собственную фирму.
— Он основал ее за четыре месяца до этих разъездов, когда ушел из «Рокуорт». Получается, четыре месяца он безвылазно сидел дома.
— Тоже логично: не мог оставить свое детище без присмотра. Нанимал сотрудников, налаживал дела.
— Предположим. А вот потом он носится как угорелый, чем дальше, тем больше. Сначала во Флориду, прямым рейсом в Палм-Бич. Через два дня возвращается в Провиденс. Потом, спустя совсем немного времени, в Голландию, в Амстердам. Два раза. Набирает обороты. В Канаду, Ванкувер. Потом в Северную Калифорнию. А потом и того дальше — Южная Америка, Колумбия, Новая Зеландия, Австралия, Аляска и Россия. За последние три месяца трижды слетал в ЮАР. Уезжает с частотой почти раз в неделю или в десять дней. А за три недели до смерти поездки прекратились. Опять сиднем сидит дома.
Джастин кивнул, перебирая в уме перечисленные географические названия.
— У меня ничего не складывается.
— Вот и у меня нет. Если они как-то связаны, я эту связь не улавливаю.
— А ты смотрела, кто оплачивал поездки?
— Угу. Каждую проверила и перепроверила. За две командировки в Амстердам счета направлены в «Восхождение». То же самое с Калифорнией и Колумбией. Тут у нас прямая финансовая зависимость. Но в остальных случаях никакого «Восхождения» не наблюдается. Счета за поездки приходят в самые разные компании. Семь или восемь названий.
— А ты…
— Угу, я их поискала, но пока безрезультатно.
— Что, ни одной?
— Ни одной. Я отправила запрос эксперту, пока ответа нет. А сама я не могу. И потом, существуют федеральные каналы. Комиссию по ценным бумагам подключать прикажешь?
— И как будем разгребать?
— Не знаю. Я же говорила, дело у нас проходит по высокой категории, но все равно не первостепенной важности. И с каждым взрывом на Ближнем Востоке важность его все уменьшается и уменьшается.
Джастин кивнул на сгруппированные документы.
— Чего тебе не хватает, чтобы разобраться?
— Информации. Мне нужно сравнивать. Почему он ездил по всем этим городам, с кем там встречался, по каким делам, кто оплачивал командировки после того, как «Восхождение» прекратило. Потом нужно выяснить, есть ли совпадения со стороны хеджевого фонда.
— Например?
— Например, одинаковые деловые партнеры. Надо узнать, не ведет ли «Восхождение» дела с какой-нибудь из фирм, которые оплачивали Ла Саллю поездки. А может, Эван Хармон или его партнеры наведывались туда же, куда он ездил.
— Еще варианты?
— Если отрабатывать все как следует, то же самое нужно выяснить насчет Эллиса Сент-Джона, даже Дейва Келли или даже…
— Кого? — не дал он Реджи умолкнуть.
— Эбби Хармон.
Вроде бы Джастин не терял нить беседы. Однако понял он не сразу.
— В смысле, Хармон мог делать грязную работу руками Эбби?
— Или она проворачивала что-то за его спиной. Мы знаем про связь между Ла Саллем и Хармоном. Она зыбкая, но она существует. Вроде бы сотрудничество чисто деловое и никакого криминала пока не обнаружено. Однако вполне может выясниться, что существует и другая связь — не исключено, что между Ла Саллем и миссис Хармон. У нее, похоже, большие связи.
— Хорошо.
— Хорошо и все?
— И все. Есть мысли, как это разузнать?
— Кое-какие есть. Первым делом нанесу личный визит в «Восхождение».
— Поздновато уже. Давай завтра утром. Или, если не трудно, во второй половине дня.
— Почему?
— Я попробую назначить кое-кому свидание на завтра. Тогда потом останусь на ночь.
— Ты в своем уме, Джей? Какое свидание?
— Многообещающее. Но это вечером, а с утра можем наведаться к кому-нибудь здесь.
— В гости или по делу?
— Утром точно по делу.
— К кому?
— К Дейву Келли.
— А, твой соперник?
— Знаешь что, Реджи? Ты бы оставила эти свои штучки. Кто ты такая, чтобы делать подобные намеки и лезть в мою личную жизнь?
Она смешалась, осознав, что зарвалась и нарушила установленные на испытательный срок границы.
— Прости. Я не хотела, честно.
Он кивнул.
— Принято, — и, помолчав, добавил: — Сегодня, наверное, ничего больше сделать не получится. Сейчас, по крайней мере. Ужинать пойдешь?
Она ответила кривоватой улыбкой.
— Хочешь пригласить меня на ужин?
— Нет. Не думаю.
— Тогда увидимся завтра утром. Во сколько, в девять?
— Давай в половину девятого. Нам надо в Риверхед, а на дорогах пробки.
— Полдевятого так полдевятого.
И снова он, как вчера, наблюдал из окна гостиной, как Реджина Боккенхойзер со своей кривоватой улыбкой садится в машину и уезжает восвояси.
Он подумал о том, когда в последний раз дотрагивался до нее. Вспомнил, какая на ощупь ее кожа. Запах волос. Вспомнил, как целовал татуировку-бабочку пониже спины. Реджи пользовалась мылом с ванильным ароматом, и Джастин снова ощутил этот легкий привкус на губах.
Он подумал о точках, из которых бабочка вырисовывалась на коже. Все дело в точках.
Джастин набрал в грудь побольше воздуха, зная, что потом будет презирать себя за то, что сейчас сделает. Потом подошел к письменному столу и посмотрел телефонный номер в папке «Гадес». Взяв трубку, позвонил Белинде Ламберт, секретарю Эллиса Сент-Джона из «Рокуорт и Уильямс». Услышав ее «алло», он назвал себя и сказал, что не прочь встретиться. Чем скорее, тем лучше.
— Правда? — не поверила она. — В офисе или где?
— Нет, не в офисе. — Он вспомнил ее умоляющий взгляд и то, как настойчиво она предлагала себя. — Как насчет ужина?
— Вы приглашаете меня на ужин?
В голосе даже по телефону Джастин различил радость пополам с удивлением. И еще что-то. Удовлетворение. Как будто она не сомневалась, что рано или поздно он позвонит. Слишком много общается с воротилами Уолл-стрит. Она, бесспорно, обладает сексуальной привлекательностью. Слишком откровенной, даже дешевой, но тем не менее. Значит, становится легкой добычей.
— Приглашаю, если вы согласитесь.
— Ну как же я могу не согласиться? — воскликнула она. — Когда идем?
— Как насчет завтра вечером?
— Завтра? Я… у меня… — Колебания длились недолго. — Хорошо. Значит, завтра.
Они договорились, где и во сколько встретятся. Джастин спросил, где она живет, и выбрал ресторан неподалеку от ее дома.
— Там и увидимся.
— Чудненько! — сказала она.
— Да уж, чудненько, — откликнулся Джастин.
Повесив трубку, он еще минуту-другую чувствовал себя последним подонком. Потом вернулся за компьютер и приступил к работе.
Джастин собирался закругляться, когда в четверть одиннадцатого зазвонил телефон.
— Это я, — сказала Реджи.
В этих словах чувствовалась некая фамильярность. Неловкость пополам с родственным чувством. Так может звонить после развода бывшая жена.
Джастина это задело за живое. Их с Реджи слишком многое связывает. Плохо. И в то же время — приятно. Появляется особая теплота и, чего душой кривить, огонек страсти. Интересно, чувствует ли Реджи то же, что и он? Наверняка чувствует. Джастин потряс головой, отгоняя дурацкие мысли, но тут же невольно представил, как она сейчас сидит на диване с телефонной трубкой. Сбросила туфли и забралась на кровать с ногами, в джинсах и футболке, подвернув одну ногу под себя, другую согнув в колене. Она всегда так сидит. Любопытно, по делу она звонит или еще зачем? Джастин понял, что не знает, чего ему хочется больше.
Оказалось, все-таки по делу.
— Рассекретили мы твоего род-айлендского стрелка.
— Ну, не томи!
— Его зовут Пьетро Ламбраско, все правильно, как и писал Билли. И он не состоит в мафиозных группировках…
— Тогда, черт подери, кто он?
— Не перебивай. Я сказала, не состоит в мафиозных группировках здесь, в Америке.
— Значит, в Италии?
— Точнее, на Сицилии. По нашим записям он проходит только потому, что двое наших несколько лет назад ездили помогать в расследовании убийства, когда заминировали шоссе и взорвали машину римского судьи. Тогда шел большой обмен информации между нашими и итальянцами. В одном из документов попался и этот Ламбраско.
— И что там про него написано?
— Жестокий киллер.
Джастин молчал.
— Джей, ты меня слышишь?
— Слышу. — Помолчав еще немного, он спросил: — Реджи, какая нелегкая принесла сицилийца в Род-Айленд и что ему надо от Бруно Пекоцци?
— Я думала, ты мне скажешь.
Снова молчание.
— Что теперь? — наконец не выдержала Реджи.
— Пойду наносить точки дальше.
— А что, свидание на завтра уже назначил?
— Угу.
— Скажи, что ты задумал?
— Не-а.
— Тогда как договорились, в полдевятого.
— Угу.
