Кевин сделал несколько глотков кофе. Очевидно, кофе был горький, и он поморщился.
— Ты правильно сделала, сказав ему, что ничего не заплатишь. Он больше не появится.
— Или появится и разозлится еще больше. Может быть, даже применит физическую силу. Я знаю, что мы договорились не обращаться в полицию, если он больше не позвонит, но, возможно, все-таки следует позвонить?
— Это совершенно неправильная реакция.
— Почему?
— Она похожа на те случаи, о которых все время рассказывают в новостях, когда женщина обращается в суд и получает решение, запрещающее бывшему любовнику приближаться к ней. Через два часа парень появляется у нее дома, убивает ее, а потом и себя самого.
— Почему ты считаешь, что самый лучший выход — просто проигнорировать его?
— Я не верю, что полиция будет заниматься делом, в котором замешан такой томящийся от любви щенок, как Гэри Варнс. Мы сами прекрасно справимся с этим.
Пейтон посмотрела в окно, а потом перевела взгляд на Кевина.
— Ты считаешь, что он прочитал твою рукопись?
— Не понимаю, как он смог это сделать.
— Ты ведь оставил копии в «Любителях книги». И неизвестно, кто их мог там взять.
— Такое вполне возможно, — обронил он, пожав плечами.
— Ты думаешь, что идею похищения он взял из твоей книги?
— Не знаю. Может быть.
— Ты написал книгу о замужней женщине, любовника которой похитили. Через две недели после того, как ты оставил копии книги в книжном магазине, похитили Гэри Варнса. И все, что ты теперь говоришь, это может быть?
Кевин холодно посмотрел на нее.
— Так ты признаешься, что спала с Гэри?
— Нет. Он хочет, чтобы ты думал именно так. Тогда можно инсценировать похищение, как это описано в твоей книге.
— Какая разница, откуда он заимствовал идею похищения?
— Думаю, что никакой.
— Тогда зачем говорить об этом?
— Потому что вся эта история просто ужасная, — сказала она. — Особенно то, как ведет себя муж, когда узнает, что жена ему изменяет.
— Знаешь, я уже устал объяснять всем и каждому, что персонажи книги, со всеми их идиотскими проблемами — придуманные.
— Ты в этом уверен?
— Да, черт возьми.
— Значит, этот выдуманный тобою персонаж ни капельки не похож на твою жену?
— Не похож.
— Этого не может быть.
— Прекрасно, доктор Фрейд. Я описал именно тебя. А также и всех остальных женщин, которых знал.
— Все эти женщины были прелюбодейками и поэтому заслуживают наказания? Именно так ты себе все представляешь?
— Я этого не говорил.
— Но ты так думаешь. Я права?
— Нет, ты меня неправильно поняла.
— Тогда прекрати относиться ко мне как к самой последней на этом свете обманщице. Я не заслуживаю такого отношения. Я ведь не изменяла тебе.
— Не имеет значения. Изменяла ты мне или нет, я уже сказал, что прощаю тебя.
— Мне не нужно твое прощение. Я ничего не совершила.
— Тогда чего ты от меня хочешь?
— Прекрати устраивать мне проверки. — Пейтон повысила голос. — Не заставляй меня поступать только так, как ты хочешь, доказывая этим свою любовь.
— Я не могу этого сделать. Просто признайся во всем и не заставляй меня верить в то, что ты напилась, проснулась полуголая в квартире своего бывшего дружка и между вами ничего не было.
— Но ведь это правда.
— Прости, Пейтон, но я не могу поверить.
— Я тебе никогда не изменяла.
— Как сказал бы в таком случае мой друг Билл Шекспир: я думаю, что леди слишком часто клянется.
— К черту все это, я всегда была верной женой, не то что твоя мать!
Пейтон ужаснулась тому, что только что сказала. В их семье это была запретная тема. Никто и никогда не упоминал о его сбежавшей матери официантке.
— Иди к черту, — произнес он таким голосом, что внутри у нее все похолодело.
— Прости меня. Я не хотела тебя обидеть.
— Тогда не стоило этого говорить, — бросил он, схватил свой пиджак и направился к двери.
— Куда ты идешь?
— Просто ухожу отсюда.
— Не оставляй меня одну.
— С тобой ничего не случится. Позвони в полицию, если хочешь. Позвони в ФБР, в Министерство обороны. Подними на ноги прессу, они оценят по достоинству всю эту историю. Заплати Гэри Варнсу его выкуп. Заплати ему двойную цену с процентами. Делай, что хочешь. Мне уже все равно.
Открылась дверь, и она поспешила за ним.
— Куда ты собираешься идти?
— Понятия не имею. Я уже даже не могу пойти в свой офис.
Она молча смотрела, как захлопнулась дверь.
На Ньюбери-стрит Кевин нашел бар, который был еще открыт. Это было покруче, чем пить бокалами дорогие французские вина и заказывать гамбургеры без мяса. Он устроился в дальнем углу бара, заказал себе пиво и ел нечищеный арахис. Ему хотелось окунуться в особую атмосферу забегаловки. Он уже успел выпить полкружки пива, как зазвонил мобильный телефон. Мир иллюзий растворился. Он снова вернулся на грешную землю.
— Это Уивер, — представился звонивший.
Прошло уже десять лет, с тех пор как Уолтер Уивер уволился из ФБР и открыл собственное сыскное агентство, но выработанная за долгие годы работы в федеральном бюро привычка представляться, называя только свою фамилию, сохранилась и по сей день. Уже много лет Кевин пользовался его услугами, если клиентам нужно было провести кое-какое расследование в интересах дела. На этот раз Кевин сказал ему, что это нужно для некоего клиента, — ему хотелось навести справки о Гэри Варнсе.
— Ты знаешь, что уже первый час ночи?
— Я что, разбудил тебя, Стоукс?
— Нет.
— Тогда прекрати ныть. Ты просил меня позвонить тебе, как только я что-нибудь узнаю, и, парень, я сделал это. Хочу предупредить тебя заранее, что возьму за это вдвое больше, чем обычно.
— Что ты выяснил?
— Никакого криминального прошлого. Конечно, обычное расследование на этом можно было бы и закончить. Но я решил пойти дальше и обнаружил кое-что очень интересное.
— Я слушаю тебя.
— Стоукс, старина, думаю, что тебе несказанно повезло.
* * *
В пять часов утра зазвонил будильник.
Пейтон повернулась и с силой надавила на кнопку звонка. В темноте она чуть не смахнула будильник с ночного столика. Этой ночью ей удалось уснуть лишь под утро. Когда она последний раз смотрела на светящийся в темноте циферблат, на часах было 4:18. Пейтон долго лежала с открытыми глазами, чутко прислушиваясь к каждому звуку в квартире. Она слышала, как работает холодильник, как включается и выключается кондиционер, издавая характерные щелчки. Когда же в квартире все стихало, она начинала слышать странные ночные звуки, доносившиеся с улицы. На Магнолия-стрит обычно было тихо, особенно поздним вечером по выходным. Машины почти бесшумно проезжали по улице, но сегодня ночью она слышала каждую из них. Иногда она даже пыталась представить, что это была за машина.
Пейтон пролежала в постели дольше обычного, и поэтому у нее едва хватило времени на то, чтобы принять душ и одеться. О завтраке уже не могло быть и речи — в шесть часов ей нужно было находиться в больнице. Она схватила сумку, ключи от машины и вышла из квартиры.
На улице было еще темно, но уже были видны первые проблески приближающегося рассвета. В преддверии утра фонари излучали неясный свет. Машина была припаркована на противоположной стороне улицы, там, где она вчера ее оставила. Кевин, наверное, взял такси или пошел пешком. Похоже, у него уже вошло в привычку не ночевать дома.
Пейтон посмотрела по сторонам. На дороге не было ни одной машины, и она перешла на противоположную сторону улицы. Открыв дверь машины, она села на водительское сиденье и, бросив сумку рядом, включила зажигание. Разворачивая машину, Пейтон посмотрела в зеркало заднего вида.
И встретилась глазами с незнакомцем. У мужчины на голове была черная лыжная маска.
Она хотела закричать, но он закрыл ей рот рукой и приставил к горлу нож.
— Не двигайся, — приказал он.
Она просто оцепенела от ужаса. От страха у нее округлились глаза, а сердце бешено забилось в груди.
— Слушай меня внимательно. Я задам тебе несколько вопросов. Чтобы ты могла говорить, я уберу руку с твоего рта. Но если закричишь, я перережу тебе горло. Если тебе все понятно, тогда кивни головой.
Она один раз кивнула. Наклоняя голову, Пейтон почувствовала, как лезвие ножа коснулось ее шеи. Человек медленно убрал руку с ее рта, но нож оставил на месте.
— У тебя есть деньги? — спросил он.
— Я могу достать их. Столько, сколько вам нужно. Только не трогайте меня.
— Я не спрашиваю, можешь ли ты достать их. Я спросил, есть ли у тебя деньги.
— Нет. Но, пожалуйста, послушайте. Я могу достать их.
— Успокойся и ответь на мой вопрос. Ты приготовила деньги к полуночи?
