Сэт немного замялся. По всей видимости, его откровенно смущало то, что мы уже давно переступили грань вежливого общения, но потом все-таки спросил:
– Что за вопрос?
– У меня тетрадь наверху, – беззастенчиво ответила Дэя, кивнув на дом. – Давайте припаркуемся на стоянке. Заодно покажу вам свою скромную обитель.
– Пожалуй, это слишком, – он отрицательно покачал головой, но Дэя молча смотрела на него, как если бы не услышала ответа. Сэт какое-то время колебался, но затем кивнул, бросив быстрый взгляд на часы. – Только ненадолго.
– Всего один вопрос, – негромко произнесла она, и, благодарно улыбнулась – вот ведь змея! Мне ничего не оставалось, как быть молчаливой зрительницей того, как не мое второе не я совращает мужчину, который мне безумно нравится. При этом, надо отметить, не особо напрягаясь. Она прекрасно понимала, что все его отговорки – полная ерунда. Ему нужен был кто-то рядом… Ему нужна была Женщина. И этой Женщиной была она. Не я.
Я попыталась снова заговорить с ней, но тщетно. Дэя прочно отгородилась от меня невидимой, но монументальной стеной фильтра восприятия. Вот стерва!
Он припарковал машину, и мы вместе направились к дому. По пути она не предпринимала ни малейших попыток взять его за руку и, вопреки всем моим опасениям, даже не стала зажимать в лифте. Если бы я была понаивнее, решила бы, что её и правда интересует что-то новое в фармакологии.
– Отличная квартира, – похвалил Сэт, оказавшись в гостиной. В его взгляде промелькнуло удивление таким возможностям студентки, но он старался не подавать вида. К тому же, ему по-прежнему было не по себе от столь тесного общения со мной. – Какой у тебя вопрос?
– Я сейчас, – Дэя с видом феи, увидавшей нектар, упорхнула в спальню. Вернулась она уже с тетрадью, – вот. Взаимодействие с ионными каналами… – она заглянула через плечо Сэта, будто случайной коснувшись рукой его руки. – В этом случае механизм такой, я правильно поняла?
– Да, – согласился Сэт и нервно улыбнулся. Наверняка он уже сто раз пожалел, что поддался на её провокации. – Все правильно. Ты действительно одна из самых моих талантливых студенток.
Он резко захлопнул тетрадь.
– Зачем ты на самом деле пригласили меня, Мелани? У тебя тоже какие-то проблемы?
«О да, – мрачно подумала я, – у этой особы такие проблемы, какие вам и не снились. С психикой. А у меня – с ней».
Он повернулся к ней и сейчас внимательно, участливо смотрел на неё.
– Ммм… я хотела продолжить разговор про то, что активируется растяжением липидного бислоя… – Дэя с трудом сдержала смешок, перехватывая тетрадь и отбрасывая на диван, а потом переплела свои пальцы с его и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала в губы.
Это было чертовски подло с её стороны! Во-первых, потому, что он даже не успел ничего понять, когда оказался в западне её рук и прильнувшего к нему телу. А во-вторых, какой, нахрен, бислой!? Это же мое тело, и реагировало оно однозначно! Я с ума сходила по Сэту, и откровенные прикосновения и поцелуй мгновенно отозвались жаркой волной, прошедшей по всему телу.
Сэт замер. У меня получилось поймать только остаточный шок во взгляде, когда Дэя открыла глаза. А потом он одним движением притянул нас к себе, целуя. Ответ с его стороны заставил меня податься навстречу, прижимаясь всем телом. Я даже не сразу поняла, что она отпустила контроль, зато почувствовала, как сердце заходится в бешеном ритме, а дыхание перехватывает от горячего, будоражащего желания. Не знаю, сколько это длилось. Только его руки на моем теле, прикосновения, сбивающееся дыхание, жар.
– Прости, Мелани, – Сэт отстранился слишком резко. – Мы не должны были… Ты моя студентка и слишком молода. Мне не стоило подниматься с тобой в квартиру.
С каждым словом голос Сэта звучал увереннее. Разумеется, он не мог переспать со студенткой, и для меня тема была закрыта. Я приняла его выбор безоговорочно, собиралась попрощаться и извиниться, но в этот момент Дэя снова ответила за меня.
– Мне три тысячи лет, Профессор, – она провела пальцами по щеке Сэта, по губам, бросив вполне однозначный взгляд на его пах. Как ей удавалось сочетать равнодушие со своим животным магнетизмом, сводящим с ума, шут её знает, – поэтому сказки о дружеских отношениях можете рассказывать кому-нибудь другому. Вы хотите разложить меня прямо на этом диване и трахать до потери пульса. Или на полу. И от того, что я сейчас сказала… Ничего. Не изменилось.
Сердце пропустило пару ударов и камнем ухнуло в пустоту.
Сука!!! Как она могла, после всего, что было?! После того, что он уже пережил?..
Я должна была биться о прутья ментальной клетки в надежде разорвать эту связь пусть даже ценой своей жизни, а вместо этого просто стояла и смотрела. Смотрела, как он меняется в лице.
– Здесь есть скрытая камера? – замешательство Сэта переросло в гнев. Он вновь выглядел подавленным, а от прекрасного настроения не осталось и следа. – Я не занимаюсь сексом со студентками. Счастливо оставаться.
Видеть злость в его глазах было невыносимо. Злость, адресованную мне. Я села на диван, даже не вздрогнув от звука захлопнувшейся двери.
– Я тебя ненавижу, – сказала я Дэе. В моих словах было слишком много пустоты, чтобы в них поверить.
– Девочка, ты понятия не имеешь, что такое ненависть.
– Нет. И ещё понятия не имею, откуда её столько в тебе. Я понимаю, что над тобой издевались, унижали, били морально и физически, что твоя жизнь была кошмаром наяву, но… большую часть этого кошмара сотворила ты сама. И при чем тут он? Что он сделал тебе?! За что?
Я поняла, что наконец-то плачу. Будто разбился невидимый барьер, плотина, удерживавшая бушующее внутри меня отчаяние. Слезы просто текли из глаз, капая мне на руки и расплываясь безобразными пятнами. Мне было больно за него. Избавиться от страха за Сэта, за его одиночество перед лицом предстоящего краха всего живого, я не могла.
– Потому что я так захотела.
Я ожидала, что Дэя сейчас выдаст что-нибудь в стиле: «Это поможет ему стать сильнее и бла-бла-бла», – но ответ оказался слишком простым и жестоким.
– Какая же ты тварь.
– Ты сама позволила ему поехать с тобой, вела душеспасительные беседы. Подпустила к себе ближе. Решила, что контролируешь ситуацию. Нет, Мелани. Не контролируешь, и у тебя не получится ничего изменить. Надеюсь, теперь ты это понимаешь.
– Ты возненавидела Дариана за такие штуки. Не кажется, что у кого-то двойные стандарты?
– Не кажется, что я могу их себе позволить?
Да. Она могла, а мне оставалось лишь утереться. Снова.
– Я не убила тебя, Мелани, потому что ты решила бороться. Если бы в тот день ты добровольно приняла свою участь, не попыталась ничего изменить, мы бы сейчас не разговаривали.
– Ага, – я встала, прошла через комнату и подошла к балкону, распахнула дверь, по-прежнему глотая слезы, – ты меня не убила, потому что тебе стало скучно. Ты лишилась бы любимой игрушки. Ты заперта в моем теле, Дэя, как в тюрьме. Над кем ещё можно издеваться, будучи такой непростительно слабой? Твои скрюченные ментальные конечности подрагивают в ожидании жертвы, ты ждешь, когда снова сможешь сжать руку на чьем-то горле. Ты жила в одиночестве и умрешь в одиночестве. Как и я. Пожалуй, это единственное, в чем мы с тобой похожи.
Я подхватила пачку сигарет, лежащую на полу и вышла на балкон. Закурила, с наслаждением затягиваясь: то ли тело с радостью переняло навязываемую ему вредную привычку, подсев на никотин, то ли сейчас мне было это действительно нужно.
– Ты не знаешь, о чем говоришь, Мелани. Ты человек, и живешь по своим нормам морали. Которые за тебя придумали другие.
– Ты тоже была человеком.
– Мне это совсем не нравилось.
Я отмахнулась от неё, облокотившись о перила и глядя вниз. Где-то там сейчас Сэт ехал в своей машине, бесконечно одинокий и отчаявшийся.
– Я пережила множество эпох. Войны, эпидемии, прочая дрянь. То, что я тебе показала, всего лишь поверхностный слепок с общей картины. Ромашки в тех цветниках не выживали. Даже будучи измененными.
– Хочешь об этом поговорить? – я докурила сигарету, взяла вторую, усмехнулась.
– Для меня жизнь гораздо проще, чем для тебя.
– О да. Я уже поняла.
На этом разговор считаю закрытым.
В любой непонятной ситуации надо ложиться спать. Не помню, кто это придумал, но рецепт в общем-то неплохой. Сейчас закрою чертов дневник, забуду обо всем и отправлюсь в объятия Морфея. Говорят, там иногда бывает сладко.
Запись тридцать первая. 15 октября. 14:40
Март 2011 г. Монте-Карло – Сан-Ремо.
После относительно мирно разрешившейся в Ньюкасле ситуации, несколько месяцев пролетели незаметно и на удивление замечательно. В Монако Дэя провела всего несколько дней, и теперь планировала уехать отсюда побыстрее. Как минимум, сразу после прогулки. Причиной её раздражения стали богатые идиотки, с которыми она провела полдня и которые до сих пор остались живы лишь благодаря какому-то чуду. У этих куриц мозга хватало только на шмотки, обсуждение мужских достоинств и самолюбование. Они не затыкались ни на секунду, и Дэя периодически закрывала глаза, представляя, что могла бы им устроить.
