Или некто проделал весьма большую работу, стараясь инсценировать самоубийство.
— Хотел бы я и сам знать… — ответил Джек.
Кровяной бизнес процветал, и Джек решил убедиться в этом лично.
Он обнаружил фургон с названием «Дар жизни» примерно в квартале от того места, о котором рассказал ему Майк после слежки за Катриной. Впрочем, Майк наблюдал за этим передвижным пунктом издали. Джек же явился туда по делу.
День выдался прохладный, а потому замаскироваться не составляло особого труда. По дороге он заехал в «секонд-хэнд» и купил там какой-то совершенно омерзительно-грязный свитер, пару теннисных туфель, разных по цвету, черные брюки с пятнами краски на отворотах и изрядно потрепанную вязаную шапочку. Потом вернулся домой, поджег на заднем дворе кучу мусора и долго стоял возле костра, подставляя вонючему дыму то один бок, то другой — и все это с целью избавить одежду от запаха нафталина. Затем, точно собака, вырыл голыми руками ямку в земле, чтоб грязь забилась под ногти, а затем выпачкал грязью руки чуть ли не до самых плеч. Глоток дешевого виски привел дыхание в соответствие с внешним видом. Сажа с выхлопной трубы тоже пошла в ход, ею он выпачкал лицо, тыльную сторону рук и одежду. За это следовало сказать отдельное спасибо старому «мустангу».
Он остановился в нескольких домах от передвижного пункта сдачи крови и посмотрел на свое отражение в зеркале. Грязный бродяга.
Он хотел еще раз побеседовать с Катриной. Визит к ней домой или на работу, в офис «Виатикл солюшнс», неизбежно подвергал риску их обоих. Звонить по телефону тоже не стоило, линия могла прослушиваться. А потому лучше всего явиться в пункт сдачи крови замаскированным под нищего бродягу. Он был уверен, что сослуживцы понятия не имеют, кто такой Джек Свайтек, да и узнать адвоката в таком обличье было просто невозможно.
— Двадцать баксов не помешают, верно, приятель? — спросил его парень, стоявший у двери.
Джек завертел головой, не уверенный, что обращаются к нему.
— Да, да, это я тебе, — сказал парень. — Двадцать баксов, а всех-то и делов, что закатать рукав. Усек?
Джек на секунду задумался, потом решил, что так даже лучше. Представился случай как следует осмотреться, проверить, что творится в этом фургоне.
— Ага.
— Валяй, заползай.
Джек последовал за ним к двери в фургон, но тут же посторонился и пропустил к выходу женщину-донора, по виду лет семидесяти.
Одета она была в несколько грязных слоев тряпья, насквозь провонявшего улицей, с пятнами засохшей блевотины.
Она широко улыбнулась парню у дверей, продемонстрировав отсутствие передних зубов. А потом ухватила его за пряжку на ремне и сказала:
— Как насчет того, чтобы подарить мне маленько спермы на анализ, а, дружок?
— Отвали, — ответил он и брезгливо поморщился.
— А что тут такого? Твоя симпатичная маленькая сестричка воткнула в меня иглу. Неужели не хочешь воткнуть в меня чего-нибудь поинтересней, а?
— Пошла вон!
Она ощерилась в улыбке и проворчала:
— Хрен иголочный!
Парень вытолкал ее на тротуар.
— Эй, зачем ты так? — сказал Джек.
— Шприцев хрен, вот кто ты! — орала женщина.
— Заткни варежку, леди! — крикнул в ответ парень.
— Шприцев хрен, шприцев хрен!
Он шагнул к ней, сжав кулаки, но Джек остановил его:
— Да оставь ты. И потом, времени у меня в обрез.
Похоже, парень разозлился не на шутку, но деловые соображения взяли верх. Он выкрикнул в адрес женщины несколько непристойностей и повел Джека наверх по ступенькам.
Воздух внутри был спертый, маленькие окошки не открывались, наверное, годами. Штат минимальный: лаборантка, кассирша и еще какой-то тип с толстой шеей и накачанными бицепсами — он сидел у двери. Очевидно, охранник, подумал Джек. Донорам платили наличными, так что охранник был здесь явно не лишним.
— Еще один клиент, — объявил парень.
Лаборантка отложила бутерброд с сыром и сказала:
— Подойди.
Джек подошел и уселся на стул. На столе лежали резиновый жгут, несколько пластиковых пакетиков для крови и шприц с довольно толстой иглой.
— Резус положительный, дружок? — спросила лаборантка.
Джек огляделся. Пол выглядел так, точно его не мыли и не подметали месяцами; вся раковина в пятнах засохшей крови. Стол и стулья не чище, а стекла окон стали почти непрозрачными от толстого слоя пыли. Как может эта женщина есть в такой обстановке? Нет, это было выше его понимания. Он не намерен позволять ей тыкать в него этой грязной иглой.
— Ага, еще какой положительный, — ответил Джек. — Вообще-то у меня СПИД.
— Вот и отлично, — кивнула лаборантка. — Давай, закатывай рукав.
— Вам нужна плохая кровь? — сказал он, стараясь не выдавать своего изумления.
— Конечно. Ладно, давай. Покажи мне вену.
Джек нарочито медленно принялся закатывать рукав, и тогда она схватила его за запястье и резким рывком задрала рукав вверх.
— Гм. Надо же. Никаких следов.
— А я колюсь между пальцами ног, — сказал Джек.
— Сожми руку в кулак.
Джек повиновался, не спуская настороженного взгляда со шприца.
— А иголка новая?
Женщина хмыкнула, продолжая нащупывать вену.
— Новехонькая. Использовала всего раз, на той старой чудачке, что жить не может без шприцевых хренов.
— Ты бы лучше помолчала, — заметил «шприцев хрен».
Она обмотала его руку у локтя резиновым жгутом. Надо срочно что-то придумать, иначе ему воткнут в вену зараженный шприц.
— Пятьдесят баксов, правильно? — спросил Джек.
— Я же сказал тебе: двадцать, — поправил его первый охранник.
— Нет, за двадцатку я не согласен.
— Заткнись и будь паинькой. Может, тогда и подброшу тебе полпинты виски.
— Нет, не согласен. Или полтинник — или я отваливаю.
Второй охранник поднялся и встал рядом с приятелем. От таких не уйдешь, стена непрошибаемая.
— Сядь и заглохни, — сказал он Джеку.
Джек уже приподнялся со стула. О том, чтобы дать уколоть себя грязным шприцем, не могло быть и речи. Но он был вовсе не уверен, что удастся обойти эту преграду из двух здоровенных парней.
— Я сказал: сядь, черт побери! — заорал охранник.
— Что происходит?
За спинами парней возникла Катрина. Джек сразу почувствовал облегчение.
— Да все из-за бабок, — пояснил «шприцев хрен». — Этот урод вообразил, что его кровь стоит пятьдесят баксов.
Катрина пристально посмотрела на Джека, и тот подавил вздох облегчения — она его узнала, несмотря на одежду, вязаную шапочку на голове и пятна сажи на физиономии. Сердце тревожно зачастило в ожидании ее слов.
— Кровь этого придурка и пятидесяти центов не стоит. Он уже пытался надуть нас один раз, в Майами-Бич, две недели назад. Вены чистые. Уберите его отсюда.
Мужчины грозно надвинулись на Джека, схватили за руки. Потом один из них толчком распахнул дверь и пинком вышвырнул из фургона. Джек приземлился на тротуаре, рядом с пожилой бродяжкой.
Она взглянула на него с отвращением:
— И ты позволил, чтобы этот шприцев хрен вот так с тобой обращался?
Джек медленно поднялся, взглянул на свежую ссадину возле локтя. Покосился в сторону фургона и ответил:
— Да все в порядке, мэм. Я очень крутой адвокат. Засужу этого сукина сына.
Она одарила его беззубой улыбкой, сказала, что он скорее похож на сенатора. И продолжала нести какую-то чушь. Джек послушал ее еще с минуту, потом наконец понял, что говорит она сама с собой.
Не мешало бы отвести ее в какой-нибудь приют, подумал он, но затем решил не привлекать к себе ненужного внимания. И они разошлись. Она зашагала в одну сторону, Джек — в другую. Пройдя примерно с полквартала к северу, он увидел автобусную остановку, уселся на скамью. Он знал, что ждать ему придется недолго. Минут через десять подошла Катрина.
— Какого черта приперлись? — спросила она, усевшись рядышком.
— Занятно, но я хотел задать тебе тот же вопрос.
— Вы и ваш друг Тео должны держаться в стороне. И не мешать мне делать свое дело.
— Какое именно дело, позвольте спросить?
— Вас не касается.
— Даже догадаться не позволишь?
Она как-то неуверенно покосилась на него:
— О'кей, Свайтек. Покажи, какой ты у нас умный.
— Сам факт, что вы размещаете свои передвижные станции в неблагополучных районах, где у первого встречного целый букет инфекционных заболеваний, уже о многом говорит.
— Ну, если Магомет не идет к горе, гора…
— Так, стало быть, за двадцать баксов и полпинты дешевого виски они с радостью позволяют выкачивать из вен зараженную кровь? Ну, а дальше что?
— А ты как думаешь?
— Не думаю, что Дрейтон позволил бы вам работать и дальше под своей крышей, если б вы использовали инфицированную кровь для заражения донорской, что хранится на станциях переливания крови. Это терроризм. Так что вы, должно быть, продаете свой товар каким-то другим людям, которые используют зараженную кровь для некой вполне легальной деятельности. К примеру, в целях медицинских исследований. Я прав?
