— Да, сегодня. Чем дольше мы будем ждать, тем труднее будет.
Кэрри нервно сглотнула.
Зои изучала ее.
— Что?
— Ничего.
— Скажи мне, Кэрри.
— Я... просто не знаю, смогу ли я.
Ее сестра нахмурилась.
— Но ты только что сказала, что сделаешь это.
— Я... я знаю.
— Так действуй, — сорвалась Зои.
— Мы говорим об убийстве людей!
— Просто не думай об этом.
— Как я могу не думать об этом?
Руки Зои снова легли ей на плечи.
— Помнишь, как я прыгнула с трамплина летом, когда нам было по девять лет? Я смогла сделать это только потому, что не позволяла себе раздумывать. Я не давала себе времени испугаться. Вот что тебе нужно сделать, хорошо? — Зои уставилась на нее. — Кэрри, не смей трусить передо мной. — Ее глаза стали холодными. — Я клянусь... Я возненавижу тебя, если ты это сделаешь. Я буду ненавидеть тебя, и прикончу себя на хрен.
Два часа спустя Зои вошла в комнату с двумя красными пластиковыми стаканчиками, наполненными ромом и «Спрайтом». Она сказала Кэрри следовать за ней в кладовку, и они сидели в темноте с фонариком и пили вместе.
Кэрри сделала глоток, чтобы успокоить свой воспаленный разум. Казалось, что ее мозг кровоточит. Как только она немного успокоилась, снова сказала Зои, что просто не может этого сделать. Она не должна была говорить, что сделает.
О чем она думала?
Отпив первый глоток крепкого напитка — второй за все ее двенадцать лет, — она услышала, как их мать смеется в спальне. Затем услышала стук изголовья кровати о стену. Кэрри нервно взглянула на Зои, зная, что на этот раз она не будет кричать, чтобы они остановились. У нее на уме кое-что похуже.
Зои нащупала наушники и вставила их в уши, затем села, покачиваясь и потягивая свой напиток.
После того как Кэрри проглотила примерно треть коктейля, ее глаза немного расфокусировались, и на нее накатила сонливость. Когда она снова подняла взгляд на Зои, то заметила, что ее глаза закрыты, а сама она откинулась влево, прижавшись боком к стене, ее маленькая грудь плавно поднималась и опускалась.
Зои заснула.
С облегчением Кэрри сняла с вешалки несколько рубашек, свернула в клубок и улеглась на них головой. Закрыв глаза, она глубоко вздохнула и понадеялась, что Зои не проснется до утра.
Но, казалось, прошло всего несколько минут, а сестра уже трясла ее.
— Черт. Мы заснули! — воскликнула она. — Поторопись. Пора.
Кэрри услышала гул труб в стенах. Их мать и Гэри принимали душ.
— Это хороший план, Кэрри, — прошептала Зои, распахивая дверцу шкафа и поднимая Кэрри на ноги. — Никто никогда не узнает, что это сделали мы.
***
Через две минуты Кэрри неуверенно вышла из спальни в коридор, а сестра держала ее за руку и вела вперед. В правой руке Кэрри держала заряженный пистолет.
Ее мозг кричал ей остановиться... развернуться и удрать обратно в спальню... но она знала, что не может отступить. Она собиралась сделать свою сестру счастливой. Вот что она делает. Зои никогда не простит ее, если она не справится. Кроме того, она спасала жизнь Зои, что спасло бы их обеих, и их жизнь после этого станет намного лучше.
Наконец-то все будет хорошо.
Ее кровь застыла в жилах, когда Зои толчком открыла дверь спальни родителей и подтолкнула ее вперед. Кэрри вошла в комнату, пистолет покачивался при каждом движении ее руки, палец уже лежал на спусковом крючке. В комнате чувствовался чистый, пряный запах мыла «Айриш Спринг», а из ванной доносился шум душа.
У нее перехватило дыхание, когда она увидела, что их мать идет к ним, вытирая полотенцем свои длинные светлые волосы. Она должна была быть в душе!
Увидев пистолет, она нахмурилась.
— Какого черта? Кэрри, отдай мне его сейчас же!
Она протянула руку, ожидая, что Кэрри отдаст его.
Сердце Кэрри стучало в ушах. Она дрожала. Пистолет дрожал.
— Сделай это, Кэрри! — шипела Зои. — Сейчас же! Хватит думать!
Взгляд матери переместился на Зои, затем снова на ее... и наполнился страхом.
Она сделала шаг назад.
— Кэрри...
— Сейчас! — закричала Зои.
Кожа Кэрри пылала то жаром, то холодом. Она сделала, как велела Зои. Закрыв глаза, она выстрелила два раза. Когда снова открыла глаза, ее мать лежала на полу. Она держалась за живот и смотрела на них. Раздался булькающий звук, затем изо рта потекла струйка крови, а глаза стали неподвижными.
Кэрри дрожала. Все произошло так быстро.
Она отвела взгляд и набрала воздуха в легкие. Ее тошнило.
От головы Кэрри к ногам медленно пробежал ледяной холод, когда Зои подтолкнула ее ближе к ванной.
— Поторопись, пока он еще в душе.
В середине ванной Зои повернула Кэрри лицом к душевой кабине.
Кэрри слушала, как вода с ревом несется по трубам.
— Сделай это! — шипела Зои, оставляя капли слюны на лице Кэрри.
Руки Кэрри дрожали так сильно, что она подумала, не уронит ли она пистолет.
Вода внезапно затихла.
— Сделай это, черт возьми! — потребовала Зои.
С другой стороны душевой занавески раздалось:
— Джули?
Кэрри отвернулась, когда занавеска с грохотом распахнулась. Ее мозг пытался что-то сказать ей, но в то же время Зои кричала, чтобы она нажала на курок. Не в состоянии ясно мыслить, не глядя Кэрри нажала на курок еще два раза, выпустив две пули. В тот момент, когда пистолет выстрелил во второй раз, она услышала крик Зои:
— НЕТ!
Эта команда озадачила Кэрри. К тому же, она уже сделала это.
Мужчина упал к их ногам, запутавшись в синей пластиковой занавеске для душа.
— О Боже! Боже мой! — закричала Зои.
Кэрри сосредоточилась на воде, отскакивающей от кафельного пола душевой кабины и попадающей на волосатую руку мужчины. Она смотрела, как кровь быстро смешивается с водой и проносится мимо клока мокрых волос ее матери... и падает на решетку из нержавеющей стали.
Зои продолжала кричать.
Кэрри хотела, чтобы она перестала.
Она знала, что произошло нечто более ужасное, чем даже то, что они собирались сделать. Что-то такое, что они никогда не смогут вернуть назад. Но она не хотела знать, что это.
Через некоторое время Кэрри неохотно позволила своим глазам доползти до лица мужчины и тоже закричала.
Ее отец пришел домой раньше... и теперь он путался в занавеске душа, его губы раскрылись, как будто он пытался что-то сказать, прежде чем упасть. Его красивые карие глаза оставались полуоткрытыми, но расфокусированными.
Его больше нет.
Ее отец, которого она так любила. Тот единственный человек, который мог заставить ее улыбаться. Один из немногих, кто когда-либо ее любил. Чувствуя себя так, словно она выпотрошила себя, Кэрри позволила своей руке упасть на бок, и пистолет врезался ей в ступню. Его горячий ствол обжег кожу. Она упала на пол, уперлась спиной в шкаф в ванной и заплакала, стараясь не слушать, как в нескольких футах от нее воет сестра, словно раненый зверь.
После этого Кэрри потеряла всякое чувство времени. В какой-то момент она почувствовала, как Зои затащила ее обратно в шкаф в спальне, где Кэрри не двигалась несколько дней — пока ее не вынесли парамедики.
Глава 41
Элли сидела в больничной палате Сэмми, не испытывая ничего, кроме благодарности. Она держала маленькую руку сына, когда он спал, и благодарила за то, что он все еще с ней. В приемном покое ему ввели флумазенил, антидот от отравления ксанаксом, поставили капельницу... и заверили, что с ним все будет хорошо.
Похоже, он не помнил почти ничего из того, что произошло, и не выглядел испуганным. Он просто продолжал говорить ей, что Зои дала ему лекарство, а затем позволила съесть только одного жевательного червяка, хотя обещала дать ему больше.
Элли пришла в сознание, когда ее привязывали к каталке в лесу. После первичного осмотра в отделении неотложной помощи она подписала отказ от лечения, чтобы находиться рядом со своим сыном.
