Майкл Коннелли - Кровавая работа

В открытом ящичке между сиденьями лежали пейджер и солнечные очки. Корделл возвращался домой поздно вечером, поэтому понятно, почему очки так и остались на месте. А вот пейджер?

— Миссис Корделл, вы не знаете, почему пейджер вашего мужа лежит здесь? Как так вышло, что он не был надет на ремне?

Подумав мгновение, жена Корделла сказала:

— Обычно, когда он отправлялся в дальние рейсы, он не надевал его на пояс, говорил, что тот мешает ему. Давит на почки. Несколько раз Джимми вообще забывал о нем. Ну, знаете, оставлял в машине и пропускал все сообщения по работе. Вот почему он здесь.

Маккалеб смущенно почесал в затылке, и в этот момент пассажирская дверца неожиданно распахнулась и в кабину заглянул Бадди Локридж.

— Что случилось? — спросил Терри.

Маккалебу пришлось прищуриться, глядя на приятеля, потому что из-за плеча Локриджа солнце било ему прямо в глаза.

— Я уже почти закончил, Бад. Почему бы тебе не подождать меня в машине?

— Потому что я всю задницу отсидел, ужасно больно. — Он взглянул на Амелию. — Извините, мадам.

Маккалеб разозлился, что Бадди вмешался в его работу, но ему все же пришлось представить его жене Корделла в качестве своего помощника.

— Так что вы тут ищете? — без всяких вступлений спросил Бадди.

— Мы? Я ищу то, чего здесь нет. Слушай, подождал бы ты меня в машине.

— Что-то такое, что могли забрать. Понятно.

Он опустил козырек для пассажира. Маккалеб уже посмотрел там, но ничего не нашел.

— Ну всё, Бадди. Почему бы тебе…

Локридж прервал его:

— А что лежало вон там, фотография? — он ткнул пальцем в угол передней панели. Терри проследил за его пальцем, но ничего не увидел.

— О чем ты толкуешь? — сердито спросил он.

— Да вон же. Видишь, как лежит пыль? Там явно что-то лежало, зуб даю. Может, он держал там пропуск на парковку, пока тот ему был нужен.

Маккалеб посмотрел снова и опять ничего не увидел такого, о чем говорил Бад. Но когда он передвинулся вправо и наклонился, а потом повернул голову к панели, то все увидел.

Да, он все увидел.

На окошке спидометра и других приборов лежал толстый слой пыли. Но на одной стороне пластиковой панели был виден четко очерченный квадрат, где пыли было совсем мало. Что-то находилось на этом месте совсем недавно. Маккалеб неожиданно понял, как ему повезло. Сам он, скорее всего, так и не заметил бы этого. Квадрат было видно, только когда на него смотрели с места пассажира и только в косых лучах заходящего солнца.

— Миссис Корделл, — обратился к женщине Маккалеб. — Вы не могли бы обойти машину и поглядеть вот сюда через другую дверцу?

Маккалеб ждал. Бадди уступил даме место, чтобы она смогла рассмотреть пыльный квадрат на пластике. Он был примерно десять-одиннадцать сантиметров в ширину и сантиметров семь в высоту.

— Ваш муж держал здесь вашу семейную фотографию с детьми? — спросил он.

Амелия как-то развела руками:

— Извините, но я правда не знаю. У него были наши фотографии, но куда он их ставил, где держал, я не представляю. Я никогда не водила этот грузовик. Мы всегда ездили на «караване», даже если совсем недалеко. Говорю вам, мне тяжело взбираться на эту громадину.

Маккалеб никак не прокомментировал ее слова.

— А вы не знаете кого-нибудь, с кем он часто работал, с кем вместе обедал, ну, какого-нибудь коллегу, кто мог знать, что там было?

Возвращаясь по скоростной трассе из Антилопьей долины обратно в город, они миновали, казалось бы, нескончаемый поток машин, едущих впритык в противоположную сторону. Те, кто жил за городом, возвращались домой, а те, кто собирался провести выходные на природе, множили их число. Маккалеб едва замечал дорожную сутолоку. Он сидел на своем месте, глубоко задумавшись. Он и Локриджа слушал вполуха, пока тот не обратился к нему снова.

— Извини, что ты сказал? — пробормотал Терри.

— Я сказал, похоже, я здорово помог тебе, углядев эту штуку, — с гордостью произнес Бад.

— Помог, Бадди. Это точно. Возможно, я так и не заметил бы этот мало запыленный квадрат. И все-таки я хочу, чтобы ты оставался в автомобиле. Ни за что другое я тебе не плачу. Только за вождение.

И Маккалеб в воздухе нарисовал силуэт машины.

— Ну-у, это понятно. Но ты бы до сих пор мог там торчать, отыскивая сам не зная что.

— Теперь об этом сложно говорить, — не совсем согласился Терри.

— Значит, ты не хочешь мне сказать, что ты там нашел?

— Ничего, Бадди. Я ничего не нашел.

Однако на этот раз он откровенно солгал. Амелия Корделл пригласила его в дом и позволила позвонить в контору, где до недавнего времени работал ее муж. Бадди он отослал обратно в машину. Маккалеб позвонил бывшему начальнику Корделла, который сообщил имена и телефоны людей, работавших с Джеймсом на акведуке в начале января. Затем Маккалеб позвонил на секцию акведука под названием «Одинокая сосна» и переговорил с Мэгги Мейсон, еще одним начальником Корделла. Мейсон сообщила Терри, что два раза обедала вместе с Корделлом за неделю до его убийства. Оба раза машину вел Корделл.

Решив не ходить вокруг да около, Маккалеб сразу спросил, не заметила ли Мейсон предмета личного характера на приборной доске «сабербана». Не колеблясь ни секунды, женщина ответила, что там была фотография семьи Корделла. Мейсон сказала, что она даже наклонилась к снимку, чтобы всех рассмотреть получше. Она вспомнила даже о том, что две маленькие дочки Джеймса сидели на коленях у матери.

Пока они возвращались домой, Маккалеб испытывал смешанное чувство страха и возбуждения, нараставших с каждым мгновением. Где-то у кого-то была серьга Глории Торрес и семейная фотография Джеймса Корделла. Теперь Маккалеб знал, что Зло, ответственное за оба эти убийства, воплотилось в человеческом существе, которое убивало не ради денег и не из страха, а также не для того, чтобы за что-то отомстить своим жертвам. Это зло выходило за пределы всего перечисленного. Убийца убивал ради удовольствия и исполнения собственных запредельных желаний, которые изнутри сжигали его мозг подобно страшному вирусу.

Зло окружает нас повсюду. Маккалеб знал это гораздо лучше других. Но он также знал, что противостоять Ужасу, думая, что это нечто из потустороннего мира, нельзя. Это всегда человек из плоти и крови, он живет и дышит, но одновременно это — зверь, на которого надо охотиться, которого необходимо уничтожить. Теперь Маккалеб знал это наверняка. И вдруг он почувствовал, что сердце в его груди вздрогнуло от ярости и жуткой радости.

Утренний туман был таким густым, что его можно было осязать, словно нежное прикосновение руки к шее под волосами. Маккалеб поднялся раньше семи, так что успел сходить в прачечную в гавани и загрузить сразу несколько машин, чтобы выстирать все накопившееся грязное белье. Потом он принялся драить свой катер, чтобы к приходу гостей все блестело. Но пока он этим занимался, Терри понял, что ему сложно целиком сосредоточиться на домашних хлопотах.

Накануне вечером он говорил с Джей Уинстон по телефону. Когда он сказал, что из грузовичка пропала семейная фотография Корделла, Джей со скрипом согласилась, что, вероятно, Маккалеб действительно вышел на новый виток расследования. Через час она перезвонила, сообщив, что на понедельник на восемь утра было назначено собрание в Звездном Центре. Там будет она, капитан и несколько следователей из Управления шерифа. Ну и конечно, Арранго с Уолтерсом. Так же как и Мэгги Гриффин из ФБР. Гриффин была агентом, занявшим место Маккалеба в Программе по поимке особо опасных преступников в отделе убийств в Лос-Анджелесе. Терри знал только, что эта женщина пользуется хорошей репутацией.

Это была дилемма. Во-первых, в понедельник утром Маккалеба вывернут наизнанку, прежде чем поверить в его новую теорию. Большинство из присутствующих на собрании в Звездном Центре в его выкладки уже не верят. А он, вместо того чтобы подготовиться к этому важнейшему событию, просмотреть еще раз некоторые материалы, — он отправляется на мол рыбачить с женщиной и маленьким мальчиком. Все это плохо соответствовало его отношению к делу, и в данный момент Маккалеб сидел, задумавшись, не отменить ли ему визит Грасиэлы и Реймонда. Продумав все еще раз, Терри решил, что ничего отменять не будет. Разумеется, ему надо было обсудить новости с Грасиэлой, но главной причиной было то, что ему просто хотелось побыть с ней. Именно поэтому его профессиональный долг боролся с его желаниями, результатом чего была излишняя нервозность и двойное чувство вины: во-первых, потому, что он отодвигал расследование в сторону, и, во-вторых, потому, что он желал женщину, которая обратилась к нему за помощью.

Покончив со стиркой и общей уборкой своего «дома», Терри отправился в торговый центр гавани. Там он купил все, что было нужно для ужина. Потом в магазине морепродуктов он набрал креветок и кальмаров, а также приобрел небольшой спиннинг, который он решил подарить Реймонду. Вернувшись на катер, он положил спиннинг в одно из специальных углублений в борту, а всех креветок и кальмаров опустил в закрытой корзинке прямо в воду. После этого он убрал все лишнее с камбуза.