— Может, замка, набитого дерьмом и прихвостнями?
— Аристократизма, шика, мадам Ле Биан. Чего у вас нет, того нет, а это не покупается.
Ферсен увидел, что она напряглась, ее скулы задвигались, но ни словом, ни жестом Ивонна себя не выдала, подтверждая его правоту.
Когда Люка вернулся в отель, так ничего и не добившись, он на секунду задержался возле двери Мари. Ему показалось, что он слышит сдавленные рыдания. Он тихонько повернул ручку, но дверь оказалась закрытой на ключ. Встревоженный Люка еще немного подождал. Стоны не прекращались. Не зная, чем помочь, он в конце концов оставил Мари переживать ее горе в одиночку.
Мари тем временем находилась в одном из худших ее кошмаров. Успокоенная отцом, она быстро заснула, но, затаившись в укромном уголке сна, ее поджидало мерзкое чудовище, которое вскоре развернуло кольца, порождая отвратительные видения и мучая свою жертву нечеловеческим, идущим из глубины веков страхом. Гигантская кровавая волна, засасывающая ее в пенный водоворот, распластавшийся на воде веер огромной шевелюры, красная лужица, постепенно исчезающая на песке, рука, выброшенная вверх в надежде за что-нибудь уцепиться… потом с головокружительной быстротой разверзалась черная бездна, из которой доносились глухие ритмичные удары…
Утро с трудом вырывалось из тумана, спустившегося ночью на Ланды, когда Мари пришла проводить Ферсена на первый паром. Заметив, какое у нее усталое, осунувшееся лицо, Люка не стал возражать, когда она предложила ему поехать без нее.
— Неплохо бы проверить одну гипотезу, касающуюся добычи. Если на судне перевозили какой-то незаконный груз, тогда вполне объяснимо, почему Мэри оказалась на нем ночью, в шторм: она спасалась бегством.
— Отлично.
— Хочу покопаться в газетах за шестьдесят восьмой год, нет ли там чего интересного.
— Будь осторожна, Мари, — напутствовал ее Люка. — Звони почаще, обещаешь?
Она с улыбкой кивнула и пожелала ему ни пуха ни пера: после передачи Ивонны в судебную полицию Бреста ему предстояла встреча с прокурором.
— Постараюсь заскочить в больницу и узнать о состоянии Пьеррика.
За их диалогом с любопытством наблюдали несколько кумушек. Они обсуждали отъезд Ивонны, сопровождаемой двумя жандармами, и отношения Ферсена и Мари тоже не ускользнули от их внимания.
— Похоже, полицейские-то поладили…
— Да, вроде того… Дочка Кермеров недолго носила траур по своему моряку…
В тишине кабинета Мари постепенно пришла в себя. Сосредоточившись на экране компьютера, она набирала ключевые слова статьи «Незнакомка из Молена». Мари зашла на сайт «Телеграмм де Брест» в надежде отыскать что-нибудь, касающееся предполагаемых сокровищ, выброшенных на берег во время кораблекрушения. После многочисленных попыток она набрала «Май 68» и «Золото». На экране появилось несколько коротких фраз, среди которых одна будто пронзила ее током.
Двадцатого мая шестьдесят восьмого в парижском банке «Остье» было совершено ограбление. Добыча в золотых слитках оценивалась в сто миллионов франков.
Мари почувствовала, что в ее руках ключ к разгадке. Дрожащими пальцами она набрала номер Карадека в региональной службе и попросила его как можно скорее собрать информацию об ограблении.
Несколько часов спустя Морино, получивший факс на имя Мари, пришел в изумление.
— Сто миллионов! В евро это составит… Ну и дела! И все исчезло? Значит, Ланды — остров сокровищ!
Вырвав у него из рук листок, она прочитала остальное.
— Кражу совершили братья — Том и Син Салливаны. Их так и не нашли.
— Должно быть, большие умельцы — эти братья!
— Да они ирландцы! Как и писатель! Его задержали в тот же день, через несколько часов после ограбления.
— Да, но в Руане. А банк «Остье» находится в Париже.
— Морино, Руан — в часе езды от Парижа! К тому же это порт!
— Ну… и что?
— Как что? Порт, откуда можно отплыть на судне! — Дальнейшее, очевидно, Стефана не интересовало, однако Мари в запальчивости продолжала рассуждать вслух: — Риан взял кассу вместе с Салливанами и Мэри, они вместе убежали в Руан, чтобы вывезти добычу морским путем, но по недоразумению за Рианом началась слежка, он случайно убил полицейского, был задержан, а его сообщники тем временем отплыли без него!
— А в Ландах мальчишки, как назло, поиграли в береговых разбойников и вызвали кораблекрушение! Все это высосано из пальца, но в целом выглядит правдоподобно. Итак, к чему мы пришли?
Она достала из ящика стола пистолет и сунула его в кобуру.
— Придется пойти и узнать, что Риан думает по поводу моей гипотезы!
— Я с вами! И не из любопытства: майор сожрет меня с потрохами, узнав, что я отпустил вас одну!
Мари отказалась от его услуг: Карадек продолжал поиски и мог прислать новый факс. Стефану придется его дождаться. Морино, не привыкший сопротивляться начальству, не стал настаивать и с тревогой посмотрел ей вслед. У него возникла мысль поставить в известность Ферсена, но телефон майора был отключен.
Мобильник Ферсена действительно не работал, ибо тот находился в больнице, где вместе с Гвен справлялся о самочувствии Пьеррика. Врач сообщил, что гематома под твердой мозговой оболочкой почти полностью рассосалась, у пациента хорошая сопротивляемость организма и он вскоре должен поправиться. К несчастью, последствия травмы могут быть непредсказуемы.
Когда врач ушел, Ферсен посмотрел на Гвен:
— Что, интересно, подтолкнуло вашу мать к насилию?
Потрясенная случившимся, Гвен ничего не понимала.
— Мне нужно с ней поговорить… Если вы дадите мне разрешение на свидание, я попробую что-нибудь узнать.
Голубые глаза Гвен умоляли. Выражение покорности было настолько несвойственно вздорной дочери Ивонны, что Люка с трудом ей верил. Тогда ему пришла мысль сделать Гвен предложение, способное выявить ее истинную природу.
— Хорошо, я получу для вас разрешение на свидание с задержанной. — Он дал ей возможность расслабиться, прежде чем продолжить: — При условии, что у вас в одежде будет спрятан микрофон: я хочу услышать ваш разговор.
Рассчитанный эффект наступил незамедлительно: Гвен выразила полицейскому свое глубочайшее презрение. Ферсен пожал плечами, показывая, что выбора у нее нет. Он почти физически ощущал ее ярость, когда в конце концов она согласилась.
Известие, что Пьеррик чуть не умер, Ивонна приняла с ледяным спокойствием.
— Это лучшее, что могло бы с ним произойти! И не смотри на меня так! Ты-то на что жалуешься? Я растила тебя как принцессу.
— Потому что я дочь Керсена?
— Он мерзавец! Бросил меня, как собачонку, узнав, что я беременна.
— Значит, Артюсу известно, что я — его дочь?
— Естественно. Он дал мне денег на аборт и велел держать язык за зубами.
Молчание. Следя за их диалогом, Люка, заинтересованный откровениями Ивонны, не упускал ни звука.
— Что против них бедная разносчица хлеба? Они были всемогущими: одно слово — и мои булки больше никто не покупал.
— Ты вышла за Эрве Легелека, чтобы соблюсти приличия?
— На репутацию я плевала. Главное — мне хотелось унизить Артюса, сделав отцом его ребенка идиота!
— А как же любовь?
У Ивонны вырвался циничный смешок:
— Любовь? Любовь — непозволительная роскошь, дочь моя, и ты это хорошо знаешь. Мы с тобой слеплены из одного теста. Ведь вышла же ты за эту амебу — Филиппа? Результат тоже не бог весть какой, но по крайней мере он не наградил тебя дебилом!
Скрип стула, с которого встала Гвен, означал конец свидания. Люка выдернул наушники, не услышав, что Ивонна прошептала на ухо дочери:
— Я тебя любила больше жизни, дочка, и отца твоего любила. Одному Богу известно, как я теперь его ненавижу!
Когда Мари подошла к маяку, входная дверь была открыта.
— Вы здесь, Риан?
Ответило ей только эхо, многократно прозвучавшее в огромном лестничном проеме.
Она поднялась в квартиру писателя. Везде пусто: шкафы распахнуты, вешалки без одежды. В кухне все сияло чистотой, электроприборы выключены. Огромный саквояж на полу свидетельствовал о том, что Риан приготовился к отъезду.
Мари поднялась по лестнице до верхней галереи и увидела, что в десятке метров от каменного мостика стоит на якоре катер. Риан забросил сумку в кокпит, потом пересел в моторную лодку и направил ее к подножию маяка. Мари быстро спустилась вниз по лестнице до входной двери и стала ждать Риана, который вскоре появился в проеме.
— Кажется, вы собираетесь нас покинуть?
Легким движением бровей он выразил удивление и спокойно ответил:
— Решил немного проветриться, объехать острова, это займет всего несколько дней. Не составите компанию?
Мари не удавалось обнаружить в его поведении ни малейшей искусственности. Но, преодолев чувство симпатии, которое она неизменно к нему испытывала, Мари произнесла уже более строгим тоном:
