А это чувство снова подкрадывалось к Болту — вот-вот набросит свинцовый плащ тоски, утянет в омут депрессии… Чтобы разогнать меланхолию, он встал перед окном, глядя на яркие огни улицы. Для воскресного вечера людей на тротуарах было необычно мало. У паба «Перья», в котором он любил иногда выпить, остановился автобус, и сошли две молодые парочки; Болт даже отсюда слышал их смех. Они направились в тайский ресторанчик. Одна из девушек положила голову на плечо парня и что-то прошептала ему на ухо. Они поцеловались, и Болт отвел взгляд, почувствовав себя неловко.
Он снова наполнил свой бокал и стал потихоньку потягивать вино, раздумывая, не спуститься ли в паб и пропустить там пару кружек пива. Хозяин находился с ним в добрых отношениях и охотно болтал, если не случался наплыв посетителей. Такая компания Болта вполне устроит и поможет развеяться…
Зазвонил мобильник.
Это был Мо.
— Привет, босс, как вы там?
В голосе чувствовалась настороженность, да и звучал он не так бодро, как обычно.
— А, Мо, как дела?
— Со мной все нормально. Был немного занят, раньше позвонить не мог. А вы-то как? Я слышал, что случилось сегодня утром.
— У него был пистолет, — торопливо сказал Болт. Кажется, слишком торопливо. — А возможность сдаться он не использовал.
— Эванс надеется, что скоро вы вернетесь на службу.
— Не он один. Не больно мне нравится бить баклуши. Ты позвонил в полицию, как я просил?
— Разумеется.
Болт догадывался, что другу не терпится спросить его, как он добыл эти сведения.
— Про детей мне сказал тип, которого я застрелил. Он направил на меня пистолет, и я выстрелил ему в живот. Когда он свалился, я спросил, где дети. Он сказал, а потом снова потянулся за оружием. Тогда я сделал второй выстрел.
— А почему вы сами не позвонили в полицию? И зачем понадобилась анонимность?
— Не было времени, да и не хотел я, чтобы потом начались вопросы — откуда, мол, у меня такая информация. Раненых подозреваемых у нас допрашивать не принято.
В трубке повисло тягостное молчание. Похоже, Мо не так-то легко было ему поверить.
— Убитого опознали по отпечаткам пальцев. Дэвид Харрисон, бывший солдат, участвовал в югославском конфликте. Считалось, что он погиб десять лет назад в Боснии. Старая судимость за изнасилование, а ООН в 1995 году объявило его в розыск как военного преступника. По-видимому, он участвовал в массовых убийствах гражданских лиц. Мерон сказал, что члены банды называли его Ленчем, но в полицейских архивах это имя не встречается.
— Известно, на кого он работал?
— По некоторым сведениям, на одного лондонского бизнесмена по имени Пол Уайз.
— Я где-то слышал это имя…
— Вероятно, оно попалось вам в «Санди таймс», в списке самых богатых людей Великобритании. Уайз очень состоятелен и в бизнесе предпочитает агрессивные методы. Кроме того, в сгоревшем доме Меронов было обнаружено тело еще одного человека, его опознали по ДНК как Питера Мантани. Матерый рецидивист, неоднократно сидел. Его имя упоминается в платежной ведомости компании, косвенным образом связанной с Полом Уайзом. В общем, накопали мы не так много, в суд с этим вообще лучше не соваться, но хоть что-то…
Что ж, вполне логично. Теперь понятно, отчего Ленч вел себя так самонадеянно: он работал на очень влиятельного человека. Болт вспомнил, что пару лет назад действительно читал в «Санди» статью о Поле Уайзе. Там подробно рассказывалось, как Уайз, начав с нуля, постепенно сделался одним из богатейших бизнесменов страны. Автор статьи обронил туманный намек, что не все так чисто с богатством Уайза, но Болт тогда на это не обратил внимания. Мало ли на свете людей, которые нажили состояние нечестным путем.
— Мерон упомянул, что его спас коп из Национального управления. Он якобы внедрился в банду Ленча и работал под кодовым именем «Дэниелс», — сказал Болт. — Последний раз Мерон его видел в том коттедже в Нью-Форесте. У Дэниелса завязалась перестрелка с Ленчем и его дружками.
— Против Уайза Национальное управление никаких секретных операций не вело, — ответил Мо. — Кто бы ни был этот Дэниелс, он не из наших.
— Странно.
— Еще я хотел сказать вам, что Кэйти Мерон наконец дала полные показания.
У Болта словно сквозняк пробежал по позвоночнику. К чему это Мо клонит?
— Можно услышать подробности?
— Она подтвердила, что человек, которого вы застрелили, похитил ее детей. По ее словам, он был вооружен и угрожал убить детей, а также саму Кэйти и ее мужа, если она не скажет, где ключ от камеры хранения. — Болт едва сдержал вздох облегчения. Значит, Кэйти тоже его не заложила! — Еще она сказала, что в камере хранились аудиокассета и ноутбук. Оба предмета принадлежали Келли.
— Неужели? Так она все-таки знала, что там?
— Знала, но помалкивала. Если б ее врагам стало известно, что она или Том об этом знают, то их обоих наверняка бы убили.
— А в чем заключалась важность кассеты и ноутбука, если не секрет?
— По словам Кэйти, на записи в аудиокассете Парнэм-Джонс косвенно признается в своей причастности к шайке педофилов. Той самой, на которую вышел Гэллан. Там назывались и другие имена… Все эти люди уже мертвы, за исключением одного.
— И кто жив?
— Пол Уайз.
— Так он тоже один из них! Неудивительно, что он так хотел заполучить эту пленку.
— Похоже на то, — согласился Мо. — Кэйти, однако, заявила, что о записи знала только со слов Келли, а сама ее не слышала. По всей видимости, прочие доказательства вины судьи и Уайза хранились в ноутбуке. Келли собирал их несколько месяцев.
— Келли был адвокатом Парнэм-Джонса. Зачем ему собирать улики против своего лучшего клиента?
Мо вздохнул.
— Скорее всего Джек Келли принадлежал к редкой породе: он был адвокатом с совестью. Когда Джон Гэллан в январе передал материалы начальству, Скотленд-Ярд начал официальное расследование, которое непосредственно затронуло Парнэм-Джонса. Тот, естественно, обратился к своему адвокату. Через несколько недель расследование было прекращено за недостатком улик, но Кэйти Мерон утверждает, что Келли не сомневался в виновности клиента. Его очень тревожило, что он фактически помогает педофилу избежать тюрьмы. В конце концов Келли стал записывать на пленку свои разговоры с Парнэм-Джонсом. Как-то раз лорд главный судья проговорился: из его слов прямо следовало, что он действительно причастен к некоторым из приписываемых ему преступлений. Поскольку Келли был связан клиентской тайной, он не мог использовать эту информацию в открытую. Но это так его мучило, что он рассказал все Кэйти Мерон, с которой состоял в любовной связи. Она хотела, чтобы он тем или иным способом предал эти сведения огласке, однако Джек в конце концов решил промолчать, и через несколько недель их роман сошел на нет.
У Кэйти завязался другой роман, на сей раз с коллегой по работе, Ванессой Блейк. Вот тут-то и началась катавасия. Кэйти рассказала любовнице о Парнэм-Джонсе, а поскольку Ванесса была в некотором роде политическим активистом, она загорелась идеей вывести всю эту грязь на белый свет. Очевидно, она сообщила какому-то журналисту о существовании пленки с компроматом на высокопоставленное лицо. Хотя никаких имен она ему не назвала, журналист начал собственное расследование. Кэйти говорит, что не позволила Ванессе зайти дальше, однако она полагает, что о пленке пошли слухи и в конце концов о ней узнали некоторые заинтересованные люди, включая и Уайза.
— Ты думаешь, Уайз как-то замешан в смерти Парнэм-Джонса? — спросил Болт.
— По-моему, это очень даже вероятно. Можно с уверенностью предположить, что именно его люди избавились от Джона Гэллана. А раз так, они вполне могли решить, что оставлять лорда главного судью в живых слишком опасно. Впрочем, это лишь догадки. Зато точно известно, что Джек Келли, едва узнав о смерти Парнэм-Джонса, тут же позвонил Кэйти. Это случилось вчера утром. По ее словам, он был очень встревожен. Он считал, что о самоубийстве тут не может быть и речи, и опасался за собственную жизнь, из-за пленки. Боялся он и за Кэйти. Она тогда подумала, что Джек просто впал в паранойю, однако согласилась с ним, что пришло время обнародовать компромат. Поскольку Джек был адвокатом Парнэм-Джонса, сам он этого сделать не мог. Поместив кассету и ноутбук в камеру хранения, он попросил Кэйти подъехать к нему за ключом, причем велел припарковать машину где-нибудь в стороне. Паранойя паранойей, но его осторожность и спасла жизнь Кэйти. Когда она была уже у Джека дома, заявился Ленч со своими головорезами. Кэйти удалось спрятаться, а Келли, как мы знаем, поймали в лесу и убили. Судя по всему, перед смертью он назвал имя Тома и домашний адрес Меронов.
— До сих пор не понимаю, зачем ему понадобилось впутывать Тома? Бедняга тут вообще ни при чем.
