Прежде чем ответить, Крис думал не меньше минуты. Одежда бандита была похожа на одежду убийцы Ленки, но некоторые детали не совпадали. Усы можно наклеить. Крис никак не мог вспомнить, были ли у убийцы Ленки длинные вьющиеся волосы. Но повадки этого человека показались ему знакомыми. Особенно Крису запомнилась его паучья манера убегать во тьму. Когда он бежал, Крис был уверен, что это тот же самый человек.
Полицейские отнеслись к показаниям Криса с сомнением, но тем не менее аккуратно зафиксировали их в своих блокнотах. Потом в комнате щеглом щёлкнула рация, сообщавшая о перестрелке в кафе неподалёку, и полицейские исчезли, словно бы их и не было.
Менеджер гостиницы ужом увивался вокруг Криса, пытаясь ему втолковать, что он представления не имеет, как смог чужак, минуя фойе, проникнуть в комнату постояльца и что-то там написать у него на зеркале кровью. Но Крис полагал, что проникнуть в гостиницу и в пустующий номер злоумышленнику не составило бы ни малейшего труда. По требованию Криса менеджер предоставил ему новую комнату и клятвенно заверил, что никому не скажет, в каком номере он живёт, разве что по личному его распоряжению. Рассыпаясь в извинениях, менеджер наконец удалился, и Крис остался один.
Он принял ванну и лёг в постель, но сон не шёл к нему. Ему предлагают отказаться от затеянного им расследования, причём самым недвусмысленным образом. Ясно как день, что, если Крис продолжит поиски, его скорее всего убьют. И тот, кто угрожает Крису расправой, имеет все возможности для этого. Итак, встал вопрос: что же делать дальше?
Ответ напрашивался сам собой. Бросить все и улететь в Англию. Крис решил отменить регистрацию билета до Вермонта, купить билет до Лондона и завтра же покинуть Нью-Йорк.
Приняв это решение, он надеялся, что уж теперь-то провалится наконец в спасительную бездну сна. Но нет. Некий голос, доносившийся, казалось, из глубин его существа, противился такому решению проблемы. Голос этот называл его трусом и жалким, бесхребетным существом и нашёптывал ему на ухо имя Ленки. Крис старался не прислушиваться к этому голосу, гнал его от себя, но голос упорно звучал у него в голове, не умолкая ни на минуту, и не давал ему спать. А ещё этот голос утверждал, что, если кому-то так уж не терпится избавиться от Криса, это означает, что он подошёл совсем близко к решению загадки. Какой именно? Очень просто — к раскрытию убийства Ленки! Если Крис будет продолжать разматывать это дело, то, возможно, узнает, кто стоит за убийством Ленки.
Но почему все это выпало на его долю? Разве он похож на героя? Раскрывать преступления — вовсе не его дело. К тому же Ленка мертва, и, даже если он найдёт убийцу, она не воскреснет.
Крис знал, как в подобном случае поступил бы его дедушка. Он, несомненно, рискнул бы жизнью ради того, чтобы выяснить, кто убил Ленку; пятьдесят лет назад, на войне, дедуля рисковал собственной шкурой десятки раз. Да, но ведь это дедуля — реликт с абсолютно атрофировавшимся за годы войны инстинктом самосохранения и ещё не забытым желанием перегрызть врагу глотку!
«Ну а как поступил бы в данном случае твой отец?» — спросил Криса внутренний голос. Шипеорский-старший, этот скромный и тихий человек с твёрдыми принципами, не стал бы уклоняться от опасности. Для того, чтобы жить в консервативном Галифаксе, не скрывая своих социалистических убеждений, тоже требовалось немалое мужество.
Ладно, но как поступила бы при сложившихся обстоятельствах его мать? Женщина, которая перенесла столько испытаний, чтобы дать своим детям образование и уверенность в завтрашнем дне. Нет, его мать тоже не сдалась бы, не поддалась на угрозы негодяев.
Пример близких людей всегда служил ему опорой. Он надеялся оправдать их надежды и добиться богатства и благополучия, но даже не стал стопроцентным англичанином, как ему того хотелось. Одно время судьба его складывалась довольно благополучно: он стал хорошим банковским агентом, неплохо зарабатывал и закрывал глаза на то, как облапошивали вкладчиков дельцы вроде Йена Дарвента и Херби Экслера. Потом, правда, система жестоко его наказала, извергла из себя и швырнула на обочину, как негодную вещь.
И вот он встал перед выбором: вернуться в привычный уже мир людей, подобных Джорджу Калхауну, или поступить так, как поступили бы его родители и дед, и приложить все усилия к тому, чтобы узнать, кто убил Ленку?
Крис понял, что должен рискнуть и раскрыть тайну гибели Ленки, иначе он просто не сможет жить в ладу с самим собой.
Как только решение было принято, сразу пришло успокоение, и он наконец погрузился в сон.
Крис проснулся от страха. Он знал, что сделал правильный выбор, но мысль о последствиях принятого им решения его пугала.
Конечно, у него была возможность обезопасить себя. На время, конечно, но это уже кое-что. Предполагаемый убийца Ленки не тронет его до тех пор, пока не поймёт, что Крис, несмотря на предупреждение, решил продолжать расследование. Чем дольше ему удастся водить своего преследователя за нос, тем дольше он сможет спать спокойно.
Позавтракав у себя в комнате, Крис собрал и упаковал вещи. Потом вышел из дома, поймал такси и велел шофёру ехать через весь город в сторону туннеля Линкольна. Когда на одном из перекрёстков красный свет сменился зелёным, он неожиданно для таксиста велел ему поворачивать на север. Таксист удивлённо хмыкнул, но распоряжение клиента выполнил. Крис посмотрел в заднее стекло автомобиля. Улицы были забиты машинами, мчавшимися во всех направлениях. Если кто-то его и преследовал, то в этот момент наверняка потерял его из виду. А может, и нет. Попеременно сворачивая то влево, то вправо, они добрались до Десятой авеню, пересекавшей Верхний Вест-Сайд. Здесь Крис оглянулся снова, но так и не смог определить, преследует его кто-нибудь или нет. Сидевший за рулём шофёр-индеец решил, должно быть, что его пассажир рехнулся, но Крису было на это наплевать.
Офис доктора Марсии Хорват располагался в пятиэтажном здании на тихой улочке. Крис, оставив водителю щедрые чаевые, выпрыгнул из такси и, оглядев совершенно пустынную улочку, вбежал в здание. Было без десяти девять, и доктор Хорват уже ожидала его.
Он дал бы ей лет пятьдесят — коротко стриженные седые волосы, уверенность в осанке. Рабочий кабинет её был действительно предназначен для работы, а не для приёма гостей. Ни тебе кожаных кушеток, ни зелёных растений в горшках. Компьютер на столе, таблицы и стеллажи с книгами на стенах, большие светлые окна — ничего лишнего. Комната больше походила на контору адвоката или менеджера, нежели на кабинет практикующего психолога.
Времени у этой дамы было мало, о чём она сразу, без обиняков и заявила.
— Чем могу вам помочь, мистер…
— Шипеорский, — сказал Крис. — Я хотел бы поговорить с вами о «Блумфилд Вайсе».
— Ясно… Не скрою, в своё время «Блумфилд Вайс» приглашал меня для консультаций. Но, хотя это было много лет назад, я не могу разглашать полученную там информацию, это было оговорено соответствующим соглашением.
— Я понимаю, — сказал Крис. — Поэтому давайте сделаем так: я буду говорить, а вы сами решайте, что комментировать, а что — нет.
— В таком случае начинайте.
— Десять лет назад я занимался по программе «Блумфилд Вайса». Слушатели курсов сдавали психометрический тест. Я так и не получил результатов этого теста, да, признаться, вообще о нём забыл. Но в связи с некоторыми обстоятельствами я вспомнил о нём и пришёл к выводу, что, используя его, «Блумфилд Вайс» выявлял слушателей с наиболее агрессивным типом поведения.
— Да, это правда.
— Кроме того, я знаю, что вы были в группе психологов, проводивших этот тест.
— И это соответствует действительности.
— Что вы думаете об этом тестировании?
Доктор Хорват впервые улыбнулась, что добавило ей женской привлекательности и избавило от излишней строгости.
— Поначалу мне было просто интересно. Я всегда знала, что представители других крупных контор или банков лицемерят, заявляя, что тестирование проводится исключительно с целью отбора наиболее благородных и честных людей из числа сотрудников для последующего их продвижения на руководящие должности. На самом деле психометрическое тестирование не рассчитано на выявление «хороших» или «плохих» людей. У нас нет также такого понятия, как «прошёл» тест или «не прошёл». Люди имеют разные достоинства и недостатки, выявление которых помогает установить, насколько они приспособлены к выполнению той или иной работы. В «Блумфилд Вайсе» давно уже пришли к выводу, что некоторые руководители обладают качествами, которые могут быть полезными для дела, но вызывают негативное отношение окружающих — тех же слушателей курсов, например.
— О каких качествах вы говорите?
— Ну, если вы учились на курсах, то сами можете догадаться. Агрессия, например. Желание одержать верх любой ценой. Способность лгать, глядя в глаза. Умение манипулировать людьми. Определённая безжалостность и даже склонность к насилию.
