– Меня поджидаешь?
– Нет, курю. А ты чем занимаешься?
– Не твое дело.
Он хотел обойти Босха и продолжить путь, но тот промолвил:
– От души потрепался с Частином?
– Слушай, Босх, меня просили дать показания, и я обязан был это сделать. Я сказал правду.
– Беда в том, что ты не знаешь правды.
– Я знаю, что ты нашел пистолет, но я туда его не клал. Это и есть правда.
– Лишь часть.
– Та часть, которую я знаю. А теперь прощай.
Рой собрался уйти, но Босх его остановил.
– Вам довольно части правды, а мне нет.
– Что это значит?
– Догадайся.
– Нет, ты объясни.
– Нас всех используют, Линделл. И я намерен дознаться, кто именно. Когда выясню, сообщу тебе.
– Босх, ты больше не занимаешься расследованием. Так что отвали и не рыпайся.
– Да, правильно, вы занимаетесь, – насмешливо хмыкнул Гарри. – Не сомневаюсь, землю роете. Звякни, когда получите результат.
– Послушай, Босх, все не так, как ты думаешь. Нам не наплевать на это дело.
– Ответь мне на вопрос.
– Слушаю.
– Случалось ли в твою бытность «кротом», чтобы Тони Алисо, приезжая за деньгами, привозил с собой жену?
Линделл помолчал, затем покачал головой:
– Нет. Тони говорил, что она ненавидит Лас-Вегас. Наверное, много плохих воспоминаний.
– О Лас-Вегасе? – Босх постарался скрыть волнение.
– Для человека, который знает ответы на все вопросы, ты не слишком сообразителен, – улыбнулся Рой. – Тони познакомился с ней в клубе лет двадцать назад. Задолго до того, как там появился я. Она работала танцовщицей, а он собирался сделать из нее кинозвезду. Эту лапшу он до последнего времени вешал на уши девчонкам. Только после нее поумнел и понял, что не обязательно на каждой жениться.
– Она знакома с Джоем Марксом?
– Я ответил на твой вопрос, Босх.
– Знакома?
– Не знаю.
– Как ее звали в то время?
– Этого я тоже не знаю. Ну, пока, Босх. До встречи.
Рой повернулся и пошел прочь. Гарри швырнул окурок прямо на мостовую. Через несколько секунд он, как положено, позвонил в дверь лаборатории и обнаружил, что Донован по-прежнему за столом. Криминалист взял тоненькую папку и подал ее Гарри.
– Здесь все копии. Переснял с позитива негатив, сделал новый негатив и, на случай если возникнет необходимость сравнить, отпечатал на черно-белой бумаге, увеличив до натуральных размеров. Оба отпечатка – часть подошвы с одной ноги. Однако если их сложить, получится почти целый ботинок. – Донован открыл папку и показал на снимок. Это было закругление набойки каблука. Но выпуклая линия на подошве прерывалась. – Если ты поймаешь стрелка и у него по-прежнему та же обувь, ему конец. Видишь линию? В ней разрыв. Но это не дизайн производителя. Твой тип наступил на стекло и порезал подошву. Или это брак. В любом случае, если ты его поймаешь, мы сумеем провести идентификацию обуви и отправить его куда следует.
Босх задумчиво смотрел в раскрытую папку.
– Ты не получил никакого, даже предварительного ответа?
– Нет. У меня там есть знакомый – постоянно обращаюсь к нему, когда нам что-нибудь нужно. Встречался пару раз на заседаниях криминалистов. Он позвонил и сообщил, что посылка пришла и он займется ею, как только сможет. Похоже, это легкие модные сапоги. По виду напоминают рабочую обувь, но очень удобны и сидят на ноге, как «Найк».
– О’кей, Арт, спасибо.
* * *
Босх подъехал к окружному медицинскому центру Университета Южной Калифорнии и поставил машину у железнодорожной станции. Владения коронера находились в конце корпуса. Босх показал охраннику значок и вошел с задней двери.
Сначала он заглянул к доктору Салазару, однако комната оказалась пустой. Тогда он спустился на этаж, где проводились вскрытия, и отворил дверь в патологоанатомичку, где стоял подогнанный под Салазара низкий стол. Патологоанатом оказался там – трудился над очередным трупом. Босх вошел, и тот оторвался от раскрытой грудной клетки черного юноши.
– Гарри, как ты здесь очутился?
– Хочу задать тебе вопрос по делу Алисо.
– Очень сейчас занят. А тебе не полагается находиться тут без маски и халата.
– Знаю. Ты не попросишь помощника, чтобы мне сделали копию протокола?
– Нет проблем. Я слышал, что расследованием заинтересовалось ФБР. Это правда?
– Вроде бы.
– Забавно. Их агенты даже не удосужились со мной побеседовать. Явились, забрали протокол и удалились. Но в протоколе только заключения. И никаких рассуждений, на которые мы, врачи, такие мастера.
– А что бы ты им сказал, если бы они стали с тобой разговаривать?
– Выдвинул свою версию.
– Какую?
Салазар отвернулся от тела, но руки в резиновых перчатках держал над раскрытой грудной клеткой.
– Надо искать женщину, – произнес он.
– Почему ты так считаешь?
– Субстанция в глазах и под глазами.
– Что?
– Состав подвергли лабораторному исследованию. Выяснилось, что это олео капсикум. Знаешь, Гарри, как это называется иначе?
– Перечный спрей.
– Черт! Испортил все удовольствие!
– Извини. Значит, кто-то побрызгал Алисо из перечного баллончика.
– В точку! Вот почему я убежден, что следует искать женщину. Она не могла ему противостоять – опасалась, что не хватит сил. Поэтому я решил, что это женщина. Кроме того, у женщин – таких, какие окружали Алисо, всегда наготове в сумочке баллончики с перечным спреем.
Босх задумался, можно ли отнести к подобным женщинам Веронику Алисо.
– Хорошо. Что-нибудь еще откопал?
– Никаких сюрпризов. Анализы чистые.
– Амилнитрата не обнаружили?
– Нет. Но он очень нестойкий. Его практически невозможно обнаружить. С пулями что-нибудь получилось?
– Да. Все совпало. Так ты позвонишь помощнику?
– Подкати меня к интеркому.
Салазар держал руки перед собой, и Босх подкатил его к столу с телефоном внутренней связи. Патологоанатом объяснил, какую кнопку нажать, и кому-то на другом конце провода велел немедленно приготовить протокол.
– Спасибо, – поблагодарил его Босх.
– Не за что, надеюсь, что помог. Не забудь – тебе необходимо искать женщину, она носит в сумочке баллончик с перечным спреем. Не с мускатным – с перечным.
– Хорошо.
К концу рабочей недели движение на улицах стало интенсивным, и Босху потребовался почти час, чтобы выбраться из центра и возвратиться в Голливуд. Подъехав к пабу «Кот и скрипка», он заметил Эдгара и Райдер за столиком на открытом воздухе. Перед ними стоял кувшин пива. Но они там были не одни – с ними сидела Грейс Биллетс.
«Кот и скрипка» было излюбленным питейным заведением полицейских, поскольку находилось всего в нескольких кварталах от их здания на Уилкокс-стрит. Поэтому Босх не знал, оказалась ли лейтенант здесь случайно или узнала об их встрече.
– Привет, друзья! – воскликнул Босх.
На столе стоял пустой стакан, и он наполнил его из кувшина. Затем поднял и произнес тост за окончание недели.
– Гарри, – сказала Райдер, – лейтенант знает, чем мы занимаемся, и пришла нам помочь.
Босх перевел взгляд на Биллетс.
– Я огорчена, что ты не обратился ко мне первой, – промолвила она. – Но смысл твоих действий мне понятен. Я думаю, в наших интересах все бросить и не вмешиваться в расследование ФБР. Но ведь убит человек. Если федералы не собираются искать преступника, то почему бы этим не заняться нам?
Раньше Босх работал под началом мужчины, который никогда не отступал от правил. Биллетс представляла с ним разительный контраст.
– Конечно, – продолжила она, – мы должны вести себя очень осторожно. Стоит ошибиться, и на нас ополчатся не только агенты ФБР.
Смысл заключался в том, что на карту поставлены их карьеры.
– Моя позиция такова, – заявил Босх. – Если что-нибудь случится, валите все на меня.
– Глупости! – возразила Райдер.
– Нет, – парировал он. – Вы все стремитесь наверх, а для меня Голливуд – последний пункт. И мы прекрасно это понимаем. Поэтому я приму огонь на себя. Соглашайтесь или выходите из игры.
Возникла пауза, а затем Биллетс, Райдер и Эдгар кивнули.
– Вот и прекрасно, – улыбнулся Босх. – Очевидно, вы успели рассказать лейтенанту о том, что удалось сделать, но я тоже хочу послушать.
– Итак, – проговорила Райдер. – Джерри отправился побеседовать с Нэшем, а я села за компьютер и пообщалась со знакомым из «Таймс». Прежде всего я открыла банковские расходные платежи Алисо и выяснила номер социального страхования Вероники. Потом залезла в компьютер министерства социального страхования и обнаружила, что Вероника – не настоящее имя. Ее зовут Дженнифер Гилрой, она родилась сорок один год назад в Лас-Вегасе. Неудивительно, что она ненавидит этот город, – она в нем выросла.
– Что насчет работы?
– Ничего до тех пор, пока она не приехала сюда и не стала сниматься на студии «ТНА».
– Что еще?
Прежде чем Райдер успела ответить, раздался шум, в стеклянных дверях появился верзила в форме бармена и вытолкнул наружу плюгавого мужчину. Тот был пьян, растрепан и выкрикивал что-то насчет неуважения к его личности. Бармен грубо пихнул его к воротам с территории и выволок на улицу. Но как только он отвернулся, пьяница снова попытался войти. Бармен толкнул его с такой силой, что посетитель опрокинулся на спину. Смущенный и напуганный, он погрозил, что вернется и разберется с обидчиком. Пьяный поднялся и поплелся прочь.
