Ознакомительная версия.
Всего проявилось пятьдесят три отпечатка, но все они были для них бесполезны. Саймон сидела в фургоне и угрюмо рассматривала кузов. Она обследовала каждую точку, где можно было ожидать наличия отпечатков. Она провела лучом портативного лазера по всем уголкам и щелям машины и напряженно соображала, где бы поискать еще.
Она несчетный раз повторила движения людей, загружавших фургон, ведущих его, – зеркало заднего вида было идеальным местом для их отпечатков, – перемещающих оборудование, поднимающих бутыли с очистителями, вытягивающих шланги, открывающих и закрывающих двери. Работа ее усложнялась тем, что со временем отпечатки постепенно исчезают, в зависимости от рода поверхности, на которой они оставлены, и климата местности. Лучше всего они сохраняются в сухом и теплом воздухе, а хуже всего – во влажном и холодном.
Саймон открыла “бардачок” и еще раз перебрала его содержимое. Каждая вещь уже была инвентаризирована и проверена на наличие отпечатков. Она лениво листала журнал технического обслуживания фургона. Красноватые пятна на бумаге напомнили ей, что запас нингидрина в лаборатории весьма невелик. Страницы были потрепаны, несмотря на то что фургон редко ремонтировался в течение трех лет эксплуатации. Очевидно, компания строго следила за техническим обслуживанием оборудования. Каждый пункт был аккуратно записан, заверен подписью и датирован. Компания имела собственный отдел техобслуживания.
Просматривая журнал, она обратила внимание на одну запись. Все прочие записи были заверены либо Дж. Генри, либо Г.Томасом, механиками компании. Около этой записи стояли инициалы “Дж.П.”. Джером Петтис. Запись гласила, что в двигателе фургона недоставало масла, и были добавлены две кварты. Все это было бы совершенно неинтересно, если бы рядом не стояла дата уборки дома Салливана.
Дыхание Саймон слегка участилось; она скрестила пальцы на удачу и выбралась из фургона. Саймон подняла капот и стала осматривать двигатель, водя по нему лучом фонаря. Через минуту она нашла то, что искала. На стенке бачка с водой для промывки лобового стекла виднелся маслянистый отпечаток большого пальца. Там, куда человек совершенно естественно поставил бы одну руку, другой рукой открывая или закрывая крышку заливной горловины для масла. Даже на взгляд она поняла, что отпечаток принадлежит не Петтису. И не кому-либо из двух механиков. Она схватила карточку с отпечатками Будизински. Она на девяносто девять процентов была уверена, что это не его отпечаток, и оказалась права. Она осторожно обработала его порошком, сняла отпечаток, заполнила карточку и почти бегом бросилась в кабинет Фрэнка. Она обнаружила его в шляпе и пальто, которые он тут же снял.
– Лора, ты меня напугала.
– Спроси Петтиса, не заливал ли в тот день Роджерс масло?
Фрэнк позвонил Петтису, но тот уже ушел с работы до конца дня. На звонки Петтису домой никто не ответил.
Саймон смотрела на карточку с отпечатками, как на самый дорогой в мире бриллиант.
– Оставим это. Я просмотрю всю нашу картотеку. Если понадобится, проведу здесь всю ночь. Надо связаться с Фэрфаксом, чтобы получить доступ к АСИ, а то наш чертов терминал до сих пор не работает. – Саймон имела в виду автоматизированную систему идентификации отпечатков пальцев, расположенную в Ричмонде, где отпечатки, найденные на месте преступления, сравнивались с отпечатками из базы данных полиции.
Фрэнк на мгновение задумался.
– Кажется, я знаю способ лучше.
– То есть?
Фрэнк достал из кармана визитку, поднял телефонную трубку и набрал номер.
– Агента Билла Бертона, пожалуйста.
* * *
Бертон заехал за Франком, и они направились в управление ФБР, расположенное на Пенсильвания Авеню в большом и уродливом здании, которое известно большинству туристов как одна из главных достопримечательностей округа Колумбия. Здесь находился Национальный криминалистический информационный центр (НКИЦ), система компьютеризированной обработки информации, контролируемая ФБР и состоящая из четырнадцати специализированных баз данных и двух подсистем; все это составляло крупнейшую в мире коллекцию данных об известных полиции преступниках. Автоматизированная система идентификации (АСИ), часть НКИЦ, оказывала полицейским неоценимую помощь. Получив доступ к десяткам миллионов образцов отпечатков, Фрэнк не сомневался, что его шансы на успех весьма велики.
Передав отпечаток специалистам ФБР, которые получили строгое указание выполнить этот заказ с максимальной скоростью, Бертон с Фрэнком стояли в коридоре.
– Сет, это займет какое-то время. Компьютер должен проверить уйму образцов. И даже после этого специалистам придется проводить идентификацию вручную. Я дам вам знать, как только будет получен результат.
Фрэнк взглянул на часы. Его младшая дочь участвовала в школьном спектакле, который начинался через сорок минут. Она играла всего лишь роль Огурца, но сегодня для малышки не было ничего важнее на свете.
– Вы уверены?
– Просто оставьте мне номер телефона, куда бы я мог позвонить.
Фрэнк дал ему номер и поспешил на улицу. Отпечаток мог ничего и не дать, а принадлежать, скажем, служащему заправочной станции, но Фрэнк чувствовал, что это – важная улика. Со времени убийства Кристины Салливан прошло порядочно времени. Любой найденный теперь след был таким же холодным, как жертва преступления, покоившаяся под землей на глубине шести футов. Но холодный след внезапно стал обжигающе горячим; остынет он или нет – скоро выяснится. А пока Фрэнк наслаждался теплом. Он улыбнулся, и не только при мысли о своей шестилетней дочурке в костюме Огурца.
Бертон смотрел ему вслед, улыбаясь совсем по другой причине. Обрабатывая отпечатки в АСИ, ФБР получало данные, надежность которых составляла более девяноста процентов. Это означало, что система выберет не более двух, а скорее всего, один вариант. Вдобавок Бертон позаботился о более срочном выполнении заявки на идентификацию, чем сказал Фрэнку. Все это давало Бертону время, драгоценное время.
Вечером того же дня Бертон читал имя, совершенно незнакомое ему:
ЛЮТЕР АЛЬБЕРТ УИТНИ.
Дата рождения: 5 августа 1929. Тут же был номер его карточки социального страхования с первыми тремя цифрами 179; значит, ее выдали в Пенсильвании. Его приметы – рост пять футов восемь дюймов, возраст, двухдюймовый шрам на левом предплечье – соответствовали описанию Роджерса, данному Петтисом.
Используя банк данных идентификационного указателя НКИЦ, Бертон основательно ознакомился с биографией этого человека. В ней говорилось о трех приговорах по обвинению в краже со взломом. Уитни судили в трех различных штатах. Он отбыл большой срок, последний раз выйдя из тюрьмы в середине 70-х. С тех пор ничего не было. По крайней мере, ничего, известного властям. Бертон хорошо знал таких парней. Это были профессионалы, которые постоянно совершенствовали свои навыки. Он не сомневался, что Уитни – один из таких.
Одна проблема – его последний адрес был зарегистрирован в Нью-Йорке двадцать лет назад.
Избрав путь наименьшего сопротивления, Бертон решил посмотреть телефонные справочники района. Сначала он проверил округ Колумбия, и к его удивлению не получил результата. Затем справочник Северной Вирджинии. Там были указаны три Лютера Уитни. Он набрал номер полицейского управления Северной Вирджинии. Те связались с Отделом автотранспортных средств. Двоим из Лютеров Уитни было двадцать три и восемьдесят пять лет. Однако Лютер Уитни, проживавший по адресу: Арлингтон, Ист Вашингтон Авеню, 1645, родился 5 августа 1929 года, и его номер карточки социального страхования, используемый в Вирджинии в качестве номера водительских прав, подтверждал, что это тот, кого они искали. Но был ли он Роджерсом? Имелся только один способ это проверить.
Бертон достал записную книжку. Фрэнк проявил любезность и позволил Бертону просмотреть дело о расследовании убийства. В трубке раздались три гудка, и Джером Петтис ответил на звонок. Представившись одним из сотрудников Фрэнка, Бертон задал вопрос. На последующие пять долгих секунд Бертон затаил дыхание, слушая сопение своего собеседника. Ответ оправдал его ожидания.
– Черт, все правильно. Двигатель чуть не заклинило. Кто-то забыл закрыть крышкой горловину для залива масла. Я попросил Роджерса сделать это, потому что он сидел на канистре с маслом, которую мы возим в кузове.
Бертон поблагодарил его и повесил трубку. Он посмотрел на часы. У него еще оставалось время до того, когда надо было звонить Фрэнку. Несмотря на явные доказательства, Бертон еще сомневался, что в тайнике прятался именно Уитни, но интуиция подсказывала ему, что там был именно он. И хотя Уитни наверняка не появлялся после убийства около своего дома, Бертону хотелось побольше о нем разузнать и, может быть, попытаться определить, куда он делся. И лучшим способом сделать это было осмотреть место, где он жил. До того, как это сделают полицейские. Он почти бегом направился к своему автомобилю.
Ознакомительная версия.
