Кайл до сих пор плакал при одной мысли об этом?
«Все будет хорошо».
Он изучал трубку, идущую от носа Майлза к кислородному аппарату — как сказали, просто дополнительная мера предосторожности, — и размышлял, как, при работе и неумении жить, Кайл будет в одиночку вести Майлза по врачам, заполнять бланки для страхового полиса и давать лекарства.
Мужчина протяжно вздохнул и напомнил себе: Майлз жив. Ему не причинили вреда. Сынишка здесь. Именно это имело значение. Со всем остальным Кайл разберется.
Его взгляд устремился на рюкзак, с которым вернулся Майлз. Полиция уже проверила вещь на отпечатки пальцев или ДНК, но ничего не обнаружила: все содержимое было протерто хлорной известью. Теперь Кайл вытаскивал каждый предмет, будучи признательным за то, что можно отвлечься от того, что принесет завтрашний день.
Там лежал Лягушонок, у которого уже заменили батарейки и чье брюшко загоралось красным, когда игрушку сжимали. Бутылка с водой, которую Кайл должен наполнить до того, как они покинут больницу. Мелки Майлза, половина из которых, похоже, пропала. Блокнот, края которого загнуты и потрепаны.
Он достал блокнот и пролистал несколько первых страниц, улыбаясь при виде майлзовых рисунков. На противоположной стороне страниц был почерк Кэрри, потому снова перелистнул первую страницу, едва глядя на слова, после чего внимательно изучил их, увидев собственное имя.
«Дорогой Кайл, — гласила строчка на первой странице, — если ты читаешь это письмо, то я, скорее всего, уже мертва».
Лягушонок выпал из ладони на пол. Протянув руку, Кайл нащупал выключатель лампы и щелкнул им, осветив страницу. Медленно откинувшись на стуле, он начал читать и не останавливался, пока не дошел до самой последней страницы.
ГЛАВА ВОСЕМЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ
МАМА
Мы получили приглашение в Диснейленд в начале августа. Ты вручил его, словно темно-синяя пригласительная из плотной бумаги, с монограммой и надписью серебряными буквами, являла из себя дар. Содержание было коротким, простым. Кровь застыла в жилах.
«Мы хотели бы передать Майлзу Пепперу официальное приглашение посетить Диснейленд в Анахайме, штат Калифорния, в качестве гостя:
благотворительной организации «Защитим детей», Лос-Анджелес.
Майлзу будет предоставлен вип-доступ в парк, а также различные специальные мероприятия. Один из родителей может присутствовать в качестве сопровождающего. Перелет первым классом и проживание в отеле включены в стоимость. Эта награда — результат заявки на участие в программе «Осуществи мечту», которая была подана Майлзом».
— Что случилось? — при виде моего выражения лица, ты подвинулся, пока ткань твоего свитера не коснулась моей руки.
Ты не понимал, почему я так парюсь, а я не могла сказать правду. Год назад я тут же сфоткала бы приглашение и выложила в инет, после чего вальяжно отправилась бы в спальню и начала выбирать шмотки для сие мероприятия. Вместо этого я чуть не свалилась в обморок. Пришлось сесть на ближайший табурет. На тот, который шатается.
Ты покачивал головой и лыбился как ребенок, только что получившего письмо от Санты. Помню, как ты был в восторге от билета в первый класс и делал дебильные движения кулаками, от которых хотелось выхватить у тебя из рук диетическую газировку и размозжить ею твою голову.
Я заявила, что не поеду. Сказала, что можешь поехать ты, но ответом послужило: «нужно работать», что вполне логично. Предложила позвать твою маму, но и это тебе тоже не понравилось.
Ты запомнишь эту ссору, ибо хорошего оправдания насчет того, почему не хочется лететь, не нашлось, однако теперь ты узнаешь правду.
Поездка в Лос-Анджелес будет против правил. Она будет расценена как то, что я пользуюсь болезнью Майлза. Болезнью, которую — по ЕГО мнению — я симулирую. Если поеду — и если этот чокнутый узнает, — он убьет меня.
Не поверит и убьет. И ему будет фиолетово, что Майлз реально болен, понимаешь?
Сейчас я в самолете: наш сыночек рядом, голова покоится у меня на коленях, маленькие пальчики обвивают мою руку.
Я так сильно его люблю. И он любит меня. Ты ведь веришь в мои чувства, так ведь?
Умоляю: не забывай обо всем хорошем. Обо всем хорошим, что я сделала. Бывали и хорошие моменты вперемежку с плохими. Ты ведь помнишь их?
Надеюсь, эта запись не последняя в дневнике, однако если это так, знай, что я люблю вас. Я не чудовище, но могу понять, если сочтешь меня таковой.
С любовью, навсегда,
Кэрри
ГЛАВА ВОСЕМЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ
НОВОСТИ
Свет, камера, убийство?
По слухам, именно этим и промышлял голливудский плохиш Трент Айверсон на протяжении последних десяти лет. Вчера детективы полиции Лос-Анджелеса обнаружили в захолустной хижине, принадлежавшей Тренту, откровенные записи смертей — любительские видеоролики, на которых кинозвезда пытает и убивает молодых женщин.
Трента Айверсон, брата лауреата премии «Оскар» актера Хью Айверсона, недавно нашли мертвым от очевидного самострела рядом с телом искалеченной матери Кэрри Пеппер, которая, как теперь полагают, стала последней жертвой Айверсона.
Источники, близкие к расследованию, утверждают, что видеозаписи чрезвычайно красочны и, похоже, являются сольной работой Айверсона, который уже несколько десятилетий страдал от наркотической и алкогольной зависимостях. Некогда популярный актер-ребенок, сыгравший Пола в религиозном сериале «Фермерская история», Айверсон пережил кратковременный взлет карьеры в начале нулевых, но с тех пор карьера медленно шла на спад, поскольку он стал более известен своими выходками вне камеры.
Жертвы на видеозаписях пока не опознаны, но их может насчитываться до двенадцати.
Похороны и поминки Трента Айверсона были запланированы на эту субботу в обсерватории Гетти, однако в интернете больше нет информации об этом событии. С представителем семейства Айверсонов для получения комментариев связаться не удалось.
Блейк Джерснит, «Интертеймент Пресс».
ДЕТЕКТИВ
Они вчетвером вышли из кабинета Роба и двинулись по коридору третьего этажа к кабинету шефа.
— Это всего лишь записка, — сказала Фара Кевину. — Либо трёп, либо отвлекающий маневр.
— Либо правда, и самая известная кинозвезда в мире — серийный убийца.
Вот тут-то и заковыка. Да и не только в этом, но и…
— Но Трент находился в гостевом доме с женщиной. Значит, Хью убил и его? Или Трент тоже как-то замешан? — на этот вопрос никто не мог ответить, но выяснить ответ было необходимо.
Они дошли до кабинета шефа, и Фара приготовилась к сообщению новости, которую они собирались обрушить. Роб толкнул дверь. При их появлении шеф вскинул брови, затем заматерился.
— Валяйте, — прохрипел он. — Усаживайтесь и выкладывайте.
— Сведений не так уж и много, — признала Фара после того, как они изложили суть дела и возможные отсылки в записке. —
