Они вышли из торгового центра, прошли через стоянку. Яэль держала руки в карманах, козырек кепки скрывал ее лицо.
— Хорошо, все это действительно ошеломляет, — признала она, — но к чему ты все это рассказываешь?
— Я хочу, чтобы ты лучше представляла себе мир, в котором живешь. Он не таков, каким тебе кажется. И различия очень существенны. Говорят, что мы живем в мире коммуникаций, но следовало бы говорить: в мире манипуляций. В этой системе больше нет места случайности. Каждое решение «весит» миллионы, нет, миллиарды долларов, и вся эта масса денег требует контроля. Тех, кто принимает решения, очень мало, они находятся на самом верху, в стратосфере нашей цивилизации.
Яэль не решилась сказать, что об этом с некоторых пор ей было хорошо известно. И что за несколько дней ей пришлось хорошенько прочувствовать все это на собственной шкуре.
— Знаю, я, возможно, выгляжу твердолобым, снова и снова заводя одну и ту же песню, но все так привыкли к этой системе и находят ее нормальной. Словно пытаешься разбудить стадо, где каждый занят поисками своего маленького квадратика с травой…
Как можно более незаметно Камель взял Яэль под руку и прикрыл собой: мимо проезжала полицейская машина.
— Мы словно лягушки, не замечающие, что вода нагревается! Если бросить лягушку в кипяток, она тут же выпрыгнет из кастрюли, однако если погрузить ее в холодную воду и постепенно подогревать, лягушка останется там, не понимая, что вода становится слишком горячей, и ты запросто можешь сварить ее. Также и с нами. Нужно просто постепенно прибавлять огонь… и оп! Мы уже сварились!
— Как ты считаешь, причина всему этому — Французская революция?
— Нет, революция — просто трагедия. Но после нее мы вступили в новую эпоху. Народ проливал кровь, но кто направил революцию, чтобы извлечь из нее выгоду? Буржуазия, крупные торговцы, банкиры! Ловкачи, которые создали новую систему, использовали ее для своей выгоды. Они учли ошибки предыдущей системы, когда на вершине пирамиды власти стояла одинокая фигура. Но эта фигура летела вниз, когда народ приходил в возмущение. Создавая новую систему, они обесчеловечили пирамиду власти, чтобы избежать революций. Действительно, против кого бунтовать? Если сегодня во Франции люди пожелают все изменить, если они не захотят больше платить налоги, подчиняться несправедливым законам, не будут иметь нормальных условий для жизни, что они смогут сделать? Выйти на улицы и свергнуть президента? На его место посадят другого, и все начнется по новой… Нет, все это отлично понимают! Мы больше не можем просто взять и все разрушить, мы слишком зависимы от системы, мы ее винтики! Революцию совершили не только голодные и обездоленные, нет, руку к ней приложили и профессиональные «поджигатели»! Очень полезно читать историю между строк. Кто развязал боевые действия, а затем устроил грызню за власть? И что особенно важно, изучая даты революций и деклараций независимости, ты увидишь, как они потом появляются повсюду, в символах, связанных с разными сектами. На долларе, к примеру…
Яэль прервала его:
— Но это нормально, что 1776 год упомянут на долларе! Это же год, когда была принята американская Декларация независимости!
— Смотри внимательнее! Ты увидишь, что дата находится у подножия пирамиды, символизирующей правление ока! Всевидящего, всемогущего ока, которое безраздельно царит над всей остальной пирамидой! Ока, которое символизирует небольшую группу людей. Дата находится в основании пирамиды, в самом низу, это отправная точка! Это дата, напечатанная в центре эзотерических символов, на пьедестале пирамиды из тринадцати этажей, дата, заключенная между двумя надписями: «Он благоприятствует нашим начинаниям» и «Новый мировой порядок». Я ничего не придумываю! Посмотри, это действительно там написано! «Новый мировой порядок»! Сегодня иллюминаты, или кто бы ни скрывался под этим именем, больше не борются за изменение мира, они уже его изменили! Мы живем под их правлением с конца XVIII века! Они уже сделали, что хотели! Войны, ложь, мир — все их. И мы их слепые игрушки!
Это было слишком для Яэль, она больше не могла видеть повсюду скрытые символы, понимать, что живет в мире лжи, что ее жизнь — всего лишь череда манипуляций.
Как она хотела бы забыть обо всем этом. Вернуться к своему прежнему существованию, пусть в неведении, но зато в покое. Гулять или слушать новости по телевизору, не задаваясь миллионом вопросов.
— Камель, я думаю, что мне нужен перерыв, — сказала Яэль, вздохнув.
Он собирался прибавить что-то еще, но слова так и не сорвались с его губ. Мало кто в наши дни способен смотреть правде в глаза.
— Ладно. Я понял, — сказал он.
Они вернулись домой к обеду, Томас пришел к ним вечером. Он едва успел закрыть дверь, как Яэль уже вскочила с дивана, желая услышать новости. Удалось ли ему выяснить что-нибудь по поводу их поездки?
— Яэль, завтра утром мы уезжаем в Гавр. Если все пойдет нормально, через неделю будем в Соединенных Штатах.
Яэль облегченно вздохнула. Нетерпение и стресс отступили. Уезжаем. Наконец-то. Она встретится лицом к лицу с людьми, вообразившими, что им все позволено. Даже украсть у нее жизнь.
64Томас рассказал, что ему удалось разузнать в компаниях, занимавшихся морскими перевозками. Пассажирские суда его не интересовали — там требовался паспорт. Он искал только грузовые корабли и танкеры.
Он хорошо знал, что на некоторых торговых кораблях были свободные каюты, которые за кругленькую сумму сдавали одному-двум путешественникам. Это уже становилось разновидностью туризма, хотя и оставалось забавой для посвященных. Такое путешествие было необычным, располагало к созерцанию и размышлениям.
В небольшом туристическом агентстве, специализировавшемся на необычных путешествиях, Томасу удалось узнать о кораблях, которые предоставляли подобные услуги. Он составил список кораблей, которые отправлялись из Франции к восточному побережью Соединенных Штатов. Дюжина из них отплывала в ближайшие дни из Гавра. Они должны попытать счастья. Поговорить с капитанами. И найти того, кто не побоится положить в карман несколько тысяч евро и взять на борт путешественников без документов и таможенной декларации.
За ужином Томас спросил Камеля:
— Ты мог бы воспользоваться связями в посольстве и получить информацию об этих судах и их капитанах?
Камель нахмурился:
— Я спрошу отца, посмотрим.
Яэль ела без особого аппетита. В конце концов она призналась:
— Я ничего не знаю о незаконных путешествиях, но мне кажется, что это стоит дорого. Слишком дорого…
Томас кивнул:
— Да. Целое состояние.
— И как мы это сделаем? У меня почти нет денег на счету… Не говоря уже о том, что я не могу им воспользоваться.
— Все уже улажено.
Томас заговорщически перемигнулся с Камелем.
— Да, — сказал последний, — я вам помогу.
— Камель! Ты… Я не могу взять твои деньги, — возмутилась Яэль.
— Не беспокойся. Кем бы я был, если бы держался за свои деньги, когда они нужны мои друзьям? Раз они у меня есть, так пусть послужат хорошему делу! Это то, о чем мы говорили вчера вечером, когда ты спустилась.
Сбитая с толку, Яэль подбирала слова:
— Я… Спасибо, Камель. Клянусь, я все верну, как только смогу.
Камель мягко рассмеялся:
— Не надо. Когда все будет кончено, твои убытки будут так возмещены, что ты отблагодаришь меня стократ!
При мысли о времени «после Теней» у Яэль поднялось настроение. Она даже засмеялась. Томас достал бутылку вина, которую купил, гуляя по Парижу, и они с удовольствием распили ее. Яэль впервые за много дней чувствовала легкость на душе.
Камель отошел, чтобы отправить отцу по факсу список кораблей. Томас рассказывал, как он всю жизнь мечтал рисовать и в прошлом году наконец решил научиться. Просто кошмар! Яэль от души смеялась, снова чувствуя уверенность в будущем, которое теперь казалось ей не таким мрачным.
В этот раз они улеглись в свою двуспальную кровать безо всякого стеснения.
Отбросив все мысли, Яэль растаяла в тепле Томаса, прильнув к нему всем телом.
Она наша своими губами его губы. Голова слегка закружилась. Они сплелись в страстных объятиях. В перерывах между поцелуями Томас разделся, затем раздел и ее.
Яэль остановила Томаса и посмотрела ему в глаза.
— Я хочу извиниться за свое чумовое белье, — прошептала она. — Китайские трусики по три евро за пару.
Они рассмеялись, прижавшись друг к другу, потом время остановилось.
* * *
Блог Камеля Назира.
Десятый отрывок
Если относиться к этим записям серьезно, тогда рано или поздно обязательно возникнет вопрос: почему?
