Для выбора испытательной цели хорошим подспорьем были топографические карты в Интернете. Однако серьезность задачи требовала более тщательного подхода: следовало опираться на помощь спутниковой навигационной системы и в дополнение осматриваться на месте лично. Поэтому Уилсон купил соответствующее оборудование.
Список «малых целей» в его голове возглавляли калифорнийский окружной прокурор Джо Созио и поганец Мэддокс. Однако начинать с них — все равно что начинать обед с десерта.
Был соблазн долбануть по Центральному бюро патентов штата Калифорния. Заслужили!.. Но шума будет мало, все равно что повалить дерево глубоко в лесу. Никто не услышит и не увидит. Вот повалить дерево в сквере на центральной площади — совсем другой эффект! Нью-Йоркская биржа в этом смысле куда более подходящий объект. Однако здание расположено неудачно — со многих сторон прикрыто. И главное, уличное движение там такое дурное, что быстро унести ноги не получится.
Мелькнула мысль сбить какой-нибудь важный спутник. Но, во-первых, Уилсон не был уверен, что получится, а во-вторых, инцидент в космосе могли спустить на тормозах. А не попасть в выпуск новостей было бы обидно. Да и до прилета Ирины, из чистого суеверия, не хотелось нарушать стабильность американского воздушного сообщения.
Для пробы подходил и мормонский Храм Святых Последнего Дня в штате Юта. Если припомнить, то именно мормоны споспешествовали изгнанию индейцев паиутов с их исконных земель. Было бы приятно истребить все электронные архивы «святых последнего дня», которые истерично-бережно блюдут свою генеалогию и историю. Ну а результат? Прилежные мормоны опять мало-помалу скопируют свои бумажные архивы в электронные базы данных. Все ограничится легким бардаком местного значения, а роль мелкого хулигана Уилсона не прельщала.
После долгих размышлений он остановился все-таки на своей старой мысли — СВИФТ! Так кратко называется Международная межбанковская система передачи информации и совершения платежей. Эта могучая невидимка объединяет восемь тысяч финансовых организаций в 194 странах. Если сложить все ее операции за день, то получится сумасшедшая сумма: примерно шесть триллионов. И самая лакомая деталь — штаб-квартира СВИФТ находится не в Нью-Йорке, а в сонном городке Кулпепер, штат Виргиния. Городок хорош еще и тем, что там же расположен так называемый Кулпеперский коммутатор, через который проходят все электронные платежи; можно сказать, это солнечное сплетение федеральной банковской системы США. Будет приятно одним ударом под дых послать в нокдаун сразу двух колоссов — отечественные и международные финансы! Почему две организации такой глобальной важности присмотрели провинциальный Кулпепер для своих нужд, можно только гадать. Однако Уилсону это было чертовски на руку.
Во-первых, нужные ему здания стоят великанами на юру среди карликов и одноэтажек. Во-вторых, ничтожна мала вероятность застрять в автомобильной пробке. Ну а в-третьих, сам тип использования трансмиттера будет тот же, что и двадцать второго июня.
Уилсон с удовольствием фантазировал о том, как и где произойдет испытание. Разрушительную силу можно было регулировать, поэтому вариантов существовало много. Естественно, нет нужды устраивать что-то вроде падения Тунгусского метеорита; Кулпепер не заслуживал такого фейерверка. Да и не стоило мобилизовать всеобщее внимание чересчур впечатляющим актом. В идеале катастрофа в Кулпепере не должна стать полноценной трагедией с горами трупов. Ей даже положено иметь привкус неясности: что же все-таки случилось? Природа балует? Или за этим чье-то преступление? И только когда он ударит со всего плеча — с башни возле «Ленивых пчелок», только тогда, уже разваливаясь на куски, Америка удостоверится, что Кулпепер не был случайностью — то была первая, пробная атака. Но Америка допетрит до этого слишком поздно — война уже закончится ее поражением. Вот тогда Уилсон не станет играть в прятки!
И с Мэддоксом Уилсон не станет играть в прятки!.. Впрочем, это другое. Это личное.
Ежедневная физическая работа на пределе преобразила тело Уилсона. Два месяца он вертелся белкой в колесе, не брезговал помогать рабочим, ворочал тяжести — и все на свежем воздухе, при полноценном здоровом питании! Никогда он не был в такой отличной спортивной форме — ни во времена своего финансового процветания, когда он регулярно бегал и играл в баскетбол, ни даже в Алленвуде, где он, от злобы и скуки, остервенело качал мышцы.
Славно жилось в «Ленивых пчелках»! В конце дня, понежившись в джакузи, наполненной минеральной водой и хвойными экстрактами, и утром, прыгая с вышки в двадцатипятиметровый бассейн, Уилсон сознавал, что переживает на ранчо самое счастливое время в своей жизни. Глядя на мирные зеленые склоны гор, на сочно-синее небо с веселыми белыми барашками, Уилсон был почти готов воскликнуть: «Остановись, мгновенье!..» Но подсознанию не давала дремать простая фраза: «Затишье перед бурей». Окружающий мир напрасно прикидывается паинькой. Уилсон знает его звериную натуру. Мир провинился, и Уилсон готовится его наказать. Почти беззлобно. Ибо он лишь покорный и кроткий инструмент в руках прошлого. Через него осуществляется старинное прорицание.
Хоть он и носил имя человека, который придумал Танец духов, но в резервации Уилсон никогда не жил. Мэнди несколько раз брала его к озеру Пирамид, однако Уилсон только разыгрывал энтузиазм, а внутри ничего не чувствовал.
Только однажды что-то в нем всколыхнулось. Мэнди уговорила его поприсутствовать на Танце Солнца. Поначалу маленький Уилсон лишь ворчал: вставать ни свет ни заря, чтобы посмотреть, как несколько дряхлых стариков что-то там выплясывают!.. Вопреки ожиданиям древний ритуал его захватил. Было холодно и темно, и все-таки торжественность события завораживала. И невольно возникало чувство поразительного единения с окружающими индейцами: «Я тоже один из вас, я тоже!» Словом, душа рвалась и трепетала… Однако через пару недель их с Мэнди разлучили — Уилсону предстояло до совершеннолетия расти в семье многодетного белого лесничего. Только однажды он позволил себе вспомнить то высокое чувство на рассвете — на рассвете того дня и своей жизни. Он написал в школе сочинение о Танце Солнца.
До тюрьмы свою принадлежность к индейцам Уилсон воспринимал как нечто, что следует изжить и преодолеть, а до того прятать как клеймо преступника. А то, что его звали Джек Уилсон, не более чем совпадение. Живут же в нынешней Америке полные тезки Джорджа Вашингтона или Томаса Джефферсона, и никто из них не претендует на автоматическое избрание в президенты!
Но когда у него украли его изобретение и его будущее и бросили за решетку, он мог размышлять долго и неторопливо. И пришел к мысли, что никакой случайности не было. Он реинкарнация того, кого белые называли Джек Уилсон, а краснокожие — Вовока. Он, Джек Уилсон, родившийся в 1969 году, на самом деле Танцующий дух.
Вдруг его вроде бы нелепая личная трагедия налилась смыслом. Он и не мог не пострадать. Ибо то, что случилось с ним, есть логическое продолжение традиционного геноцида коренных американцев. Что его бросили в тюрьму, было предопределено свыше — всей историей индейского народа. А за что посадили — дело десятое. Таким образом, Джек Уилсон обречен сразу по двум причинам: потому что краснокожий и потому что гений.
Глупые белые не могут остановиться, им надо кого-то топтать и унижать. Свернули в бараний рог индейцев, теперь губят умнейших среди своих. Уилсон пытался замаскироваться под белого — и все равно ему голову срубили. Потому что он всех на голову перерос…
Покачиваясь на спине в теплой воде бассейна, Уилсон подытожил весь ряд своих мыслей: правильно говорят, что перед тем, как мстить, надо сначала хорошенько остыть. Что ж, за десять лет — или даже за сто лет, если брать обе его жизни, — Джек Уилсон не мог не остыть до нужной кондиции!
Лондон 15 мая
Майкл Берк стоял в одиночестве под моросящим дождем на углу Саут-Одли-стрит и Гросвенор-сквер и наблюдал за американским посольством. Накануне он обнаружил, что в конце дня толпа сотрудников покидает здание не через главный вход, а через черное крыльцо. Очевидно, и Коваленко пользуется менее приметным выходом.
До пяти оставалась пара минут. Берк ждал уже час. Было бы проще подкарауливать агента ФБР возле его квартиры. Наверняка она или совсем рядом, или чуть дальше, в фешенебельном Найтсбридже. Однако телефона Коваленко не было ни в телефонной книге, ни в базах данных Интернета. Чтобы раздобыть его телефон и адрес, Берку пришлось бы нанимать детектива или завести дружбу с кем-нибудь из посольских, кто мог выболтать сведения о Коваленко. Кружные, долгие и опасные пути; Берк предпочел самый немудрящий: топтаться напротив выхода.
