— Откуда это известно?
— Они заказали билеты на завтрашнее число. Если мы не сделаем работу сегодня, завтра они исчезнут из города. Возможно, навсегда.
— Навсегда?
— Да. Мы не исключаем возможности, что они что-то заподозрили. В том числе и поэтому их нужно зачищать первыми. Пока паника не распространилась.
— Когда?
— В семнадцать часов. Мы выезжаем в шестнадцать. В пятнадцать вы должны быть готовы.
— Я должен осмотреть оружие.
— Конечно.
Бойцы принесли в комнату бронежилет. И пистолеты. Макарова, Стечкина и «ТТ».
Полковник выбрал «ТТ». Два «ТТ». Как наиболее часто употребляемые в разборках пистолеты. Как оружие криминальных киллеров.
— Китайские? Если китайские, то лучше не надо.
— Нет, наши. Списанные из армии. Полковник внимательно осмотрел один из пистолетов, отвел назад затвор.
— А патроны?
— Патроны получите на месте.
— Почему на месте?
— У нас здесь их нет.
— А где есть?
— Ну, там, в другом месте.
— Вы держите меня за дурака?
— Ну что вы… Что вы?! Просто они не здесь… Мы боялись держать их здесь…
— А пистолеты не боялись? Молчание.
— Вы боитесь, что, получив оружие, я перестреляю вас?
— Нет. Мы верим вам…
— Тогда дайте патроны.
— Но…
— Или будете выполнять работу сами.
— Но мы…
— Так и передайте вашему начальству! Объект отказался выполнять работу! В связи с отказом предоставить ему средства производства.
Полковник демонстративно сел в кресло и развернул газету.
Бойцы вышли из комнаты. И тут же зашли. Положили на стол горсть патронов.
— А обоймы?
— Обоймы получите на месте…
В шестнадцать часов боевая группа спустилась вниз. Пересекла двор. На улице, подойдя к обочине, подняли руки. Остановились сразу две машины. Их машины. Зубанов по вновь выработанной привычке сел на заднее сиденье. Его с двух сторон стиснули бойцы.
Поехали.
— Хотим предупредить, что у братьев теперь серьезная охрана.
— Она всегда была серьезной.
— Не такой, как теперь.
— Что изменилось?
— После гибели Стылого они наняли профессионалов.
— Откуда вы знаете, что профессионалов?
— По манере поведения.
— Это неконкретно. Мне нужна достоверная информация.
— Достоверной информации нет.
— Что есть?
— Используемая ими при охране объекта тактика. И общее ощущение.
— Почему вы не предупредили меня раньше?
— Потому что увидели их только сегодня.
— Где они были раньше?
— Скорее всего в Швейцарии. Они появились у него после Швейцарии.
— Они что, их оттуда привезли?
— Мы не знаем.
— Но разговаривают-то они по-русски?
— Мы не видели, чтобы они разговаривали…
— Сколько их?
— Мы заметили четверых.
— Это меньше, чем было раньше.
— Но лучше.
Наличие профессиональных телохранителей усложняло задачу. Профессиональный охранник — это не урка с пистолетом, который в ситуации боя способен лишь орать и палить в белый свет как в копеечку. Профессионал в качестве телохранителя — это серьезно. Если, конечно, бойцы в своих выводах не ошиблись.
Но даже если ошиблись, им лучше поверить. Лучше поверить, чем проверить их гипотезу в бою.
— Я считаю, что акцию нужно отложить.
— Как отложить?
— Просто отложить. Сейчас отложить.
— Сейчас?
— Да. Прямо сейчас! Надо развернуться и поехать домой.
— Но почему?
— Потому что открылись новые, до того неизвестные обстоятельства.
— На сколько отложить?
— До выяснения вновь открывшихся обстоятельств.
— Но завтра днем братья улетят!
— И что?
— Мы можем их упустить!
— Но точно так же мы можем упустить их, если бросимся в бой, не проведя предварительной разведки. Вы же военные училища заканчивали. Это азбука! Нельзя ввязываться в драку, не зная силы противостоящего вам противника! Нарваться можно!
— Но завтра их в городе уже не будет! Навсегда не будет! Мы должны использовать этот единственный шанс.
— Используйте. Без меня.
— Без вас нельзя. Вы у нас солист. Мы лишь подыгрывающий вам оркестр.
— Значит, вы должны меня слушать.
— Нет, не вас. Оркестром руководит дирижер. Мы должны слушать дирижера. И вы должны слушать!
— Вы настаиваете на акции?
— Категорически!
— И если я откажусь…
— Вы не откажетесь.
— Почему в этом так уверены?
— Мы получили на этот случай соответствующие инструкции.
Какие, полковник переспрашивать не стал. Чтобы не нарваться на ответ — «увидите…».
За жабры взяли его соседи по трехкомнатной квартире. Так что дышать стало затруднительно.
Конечно, можно им отказать. И гарантированно нарваться на неприятность. Потому что у них есть инструкция. О содержании которой нетрудно догадаться.
Можно с ними согласиться и получить шанс встретиться с профессионалами. Если они таковыми окажутся.
Кто лучше? Вернее, безопасней?
Друзья?
Или враги?
Пожалуй — враги. Их меньше. Квалификация их не известна. И они не ждут нападения. Есть шанс выкрутиться.
А друзья — вот они, рядом. И могут в любой момент…
Друзья опасней. Как говорится — спаси нас, боже, от таких друзей, а с врагами мы как-нибудь сами разберемся.
Разберемся?
А куда деваться?..
— Хорошо, предлагаю компромисс. Бойцы-телохранители насторожились.
— Мы начинаем операцию по ранее утвержденному сценарию акции… Согласно кивнули. — Я занимаю исходные позиции, ожидаю подхода клиентов…
Снова кивнули.
— Вы отслеживаете подходы и сообщаете мне количество охраны. Пока согласны?
— Согласны.
— Я дожидаюсь подхода клиентов, оцениваю обстановку и, если она благоприятная, завершаю работу.
— А если она неблагоприятная?
— Не раскрываю себя и, всячески избегая столкновения, эвакуируюсь. Оставляя возможность использовать свой шанс позже. Ну как?
— А кто будет оценивать степень благоприятности обстановки?
— Я буду!
— Но…
— Или тот, кто хочет сделать эту работу вместо меня. Я не гордый. Я готов уступить свое место более достойному.
— Где гарантии, что вы не перестрахуетесь?
— Я никак не пойму, чего вы добиваетесь? Тем, что хотите бросить меня в бой, несмотря на обстоятельства? Вы хотите, чтобы я непременно погиб? Непременно в момент нападения на Заикиных? /
— Нет, вы нас…
— Если вам нужна моя смерть, то за этим не надо далеко ходить. Если нужна смерть в этом конкретном подъезде, то вы ошибаетесь, я не доставлю вам этого удовольствия. Я не полезу на рожон, чем бы вы мне ни угрожали.
— Нет, мы не хотим вашей смерти в этом подъезде… Хотя бы потому, что это не последний подъезд. Но мы хотим иметь гарантии, что вы сделаете дело.
— Никаких гарантий быть не может. Я не страховой агент. Хотя и работаю с клиентами.
— Тогда мы сомневаемся.
— Я тоже. Но иного выхода у нас нет. У вас нет. И у меня нет. Мы должны доверять друг другу. Или должны отказаться от проведения этой операции! Лично я голосую — за отказ…
— Ладно, мы согласны.
И на том спасибо!
В шестнадцать двадцать пять машины были в условленном месте. За много кварталов от дома, где на четвертом этаже, в трех расположенных на лестничной площадке квартирах, проживали братья Заикины. Братья были не только братьями, но еще и соседями. Что упрощало, улучшало и удешевляло работу охраны.
— «Аллигатор» убыл, — доложила группа «наружки» из аэропорта. — Едет. Через тридцать минут будет здесь.
Машины тронулись с места и разъехались в разные стороны. Двадцать минут они крутились в автомобильном потоке, постоянно сворачивая на перекрестках, возвращаясь в сторону, откуда приехали, проскакивая светофоры под только что загоревшийся красный свет.
— Ну что?
— Все чисто.
— Поехали на место.
Машины припарковали в соседних, заранее облюбованных проходных дворах.
— Выходим.
Бойцы открыли дверцы.
— Прошу вас без глупостей, — предупредил один из телохранителей. Главный в этой группе.
— Или что? — задираясь, спросил Зубанов.
— Или мы будем вынуждены стрелять. На поражение.
— Тогда я — тоже!
Бойцы нехорошо переглянулись.
Надоел им этот полковник. Словами. Уж лучше бы делом. Лучше бы действительно попытался сбежать. Чтобы кончить со всем этим разом.
— Выходим!
Все, кроме водителя, покинули автомашину. Веселой компанией прошли к нужному подъезду. Не к тому, где жили братья Заикины. Совсем к другому.
Поднялись на чердак. И по нему дошли уже до нужного подъезда.
— Спуститесь на пятый этаж. Будете смотреть в окно. Когда увидите, что они приближаются, спуститесь…
