Зазвонил телефон, Лукас поднял трубку и стал слушать.
— Спасибо, — сказал он, закончив короткий разговор. — Пришла Рукс, — сообщил он Коннел. — Нам надо поговорить с ней.
В помощь им были приданы Слоун и Дел, а отдел сбора информации выделил фургон, оборудованный рацией, которая позволяла шифровать переговоры. Лукас и Коннел поехали в ее машине; Слоун и Дел последовали за ними в своих. Грив и О’Брайен сели в фургон. Они встретились на парковке магазина «Таргет» и выбрали ресторан, где можно было спокойно все обсудить.
— Начнем мы с Меган, — сказал Лукас. — Меняемся каждые несколько часов. Кто-то из вас будет проезжать мимо дома, потом мы на фургоне, чтобы он ничего не заподозрил… А сейчас давайте позвоним ему, чтобы выяснить, на месте ли он.
Коннел набрала номер, дождалась, когда трубку взяли, и попросила позвать мистера Кларка из отдела красок.
— Он там, — сообщила она, отключив сотовый телефон. — И он показался мне сонным.
— Пошли, — сказал Лукас.
Они проехали мимо коттеджа Купа, совершенно заурядного на фоне множества домов, имеющих свой характер, и припарковались в двух кварталах, откуда открывался хороший обзор. Лужайка была аккуратной, но не идеальной, ее немного искусственный зеленый цвет говорил о том, что ею занималась садовая служба. Гараж с единственной дверью был рассчитан на два автомобиля. Окна закрывали деревянные ставни. Ни на крыльце, ни на лужайке Лукас не заметил газет.
Он пробрался между сиденьями фургона к заднему окну, где стояли два кресла, пустой холодильник и рация, которую они не использовали. Коннел изучала дом в бинокль.
— Ничего необычного.
— Он не станет вешать перед домом плакат, — сказал Лукас. — Несколько лет назад я столкнулся с одним типом, который жил в доме на четыре квартиры. Все дружно твердили, что он отличный сосед. Возможно, так и было… когда он не убивал женщин.
— Я помню, — кивнула Коннел. — Бешеный. Ты убил его.
— Он в этом нуждался, — ответил Лукас.
— А как прошел бы суд? Ну, если бы ты его не застрелил?
Лукас едва заметно усмехнулся.
— Ты хочешь сказать, если бы он выжил после того, как я в него стрелял? Улик хватало. Он напал на женщину во второй раз.
— Он был ею одержим?
— Нет, он был в ярости. Из-за меня. Он каким-то образом понял, что мы следим за ним, ускользнул от нас и напал на женщину. Это было похоже на… не знаю, что-то вроде вызова. Полнейший псих.
— Но на Купа нет серьезных улик.
— У нас вообще ничего нет, — сказал Лукас. — И меня это беспокоит.
Они немного поболтали, но постепенно все темы иссякли. Ничего не происходило. Через два часа они поменялись со Слоуном и О’Брайеном и пошли в ресторан, чтобы посидеть с Делом и Гривом.
— Давайте сходим в кино, — предложил Дел. — У всех есть пейджеры.
— Я считаю, что мы должны оставаться тут, — с тревогой возразила Коннел.
— Посмотрим, что ты скажешь после того, как выпьешь пятнадцать чашек кофе. Я устал мочиться, — проворчал Грив.
Потом настала очередь Дела и Грива, их сменили Лукас и Меган. О’Брайен снова принес свой «Пентхаус», но оставил его в фургоне. Коннел листала журнал, разглядывала фотографии, читала какие-то заметки и изредка смеялась. Лукас старался смотреть в другую сторону.
Когда Куп вышел из дома, дежурили Дел и Грив. У полицейских одновременно загудели пейджеры, и все посетители ресторана удивленно обернулись.
— Съезд врачей, — сообщил Слоун разинувшему рот деревенскому парню, когда они уходили.
— Что у тебя, Дел? — спросил Лукас по телефону.
— Дверь гаража открылась, — ответил Дел. — Там стоит пикап, красно-белый «шевроле»…
Они в первый раз увидели Купа, когда тот вышел из машины возле ресторана «Денни».
— Бороды нет, — сказала Коннел, посмотрев на подозреваемого в бинокль.
— После нападения на Харта по телевизору много говорили о мужчине с бородой, — ответил Лукас. — Он вполне мог сбрить ее. Двое свидетелей убийства Миллер сказали, что он был чисто выбрит.
Куп припарковался на стоянке за рестораном и вошел внутрь. У него была энергичная пружинистая походка. Джинсы и футболка не скрывали мощного тела.
— Он культурист. Настоящая горилла, — сказал Лукас.
— Вижу его, он занял одну из передних кабинок, — ответил Слоун по телефону. — Хотите, чтобы я вошел?
— Давай я схожу, — предложила Коннел.
— Подожди минутку, — сказал Лукас и снова позвонил Слоуну. — Куп один?
— Да.
— Не входи до тех пор, пока он с кем-нибудь не заговорит. В противном случае жди. — Он повернулся к Коннел. — Старайся не попадаться ему на глаза. Если мы не закроем дело в ближайшее время, ты будешь находиться рядом с Иенсен, значит, он не должен видеть тебя.
— Ясно, — кивнула Коннел.
— Слоун, Куп видит оттуда свой фургон? — спросил Лукас.
— Нет.
— Тогда у нас появилась возможность самим взглянуть на него, — сказал Лукас, и они подъехали к мойке автомобилей. — Вперед, — сказал он Коннел.
Она развернулась и поставила машину рядом с пикапом Купа. Лукас вышел, заглянул в машину подозреваемого и тут же вернулся назад.
— Господи…
— В чем дело? — удивленно спросила Коннел. — Ничего интересного?
— На приборной доске лежит пачка «Кэмел».
— Что? — снова спросила Коннел, словно ничего не поняла.
— «Кэмел» без фильтра.
Она посмотрела на Лукаса широко раскрытыми глазами.
— О мой бог, — выдохнула она. — Это он.
Лукас включил рацию.
— Слоун и все остальные, слушайте внимательно. Мы только что получили подтверждение. Похоже, это наш парень. Сохраняйте хладнокровие и не приближайтесь к подозреваемому. Нам потребуется техническая поддержка…
Слежка за Купом продолжилась, а Лукас и Коннел отправились в департамент, чтобы обсудить ситуацию. Томас Трой из окружной прокуратуры считал, что улик для ареста недостаточно.
В кабинете Рукс собрались Лукас, Коннел, Трой, Микки Грин, еще один помощник окружного прокурора, и сама Рукс.
— Убитая в Айове женщина сказала своей подруге, что она идет на свидание с копом. Но Куп никогда не служил в полиции, — сказал Трой.
— Хиллирод видел его в Мэдисоне, он утверждает, что Куп узнал его тюремную татуировку, — вмешалась Коннел.
— Для суда это не аргумент, — возразил Трой.
— К тому же Хиллирод не помнит, как он выглядел, — добавил Грин. — А самого Хиллирода только что арестовали за серию серьезных преступлений, в том числе за нарушение режима условного освобождения. У него длинный список судимостей. Защита будет настаивать на том, что Хиллирод готов на все, чтобы уменьшить свой срок. Кстати, мы уже заключили с ним сделку.
— Двое свидетелей видели, как убийца избавлялся от трупа, — сказала Коннел. — Они описали его самого и грузовичок, на котором он приехал.
— Тем не менее показания очевидцев противоречивы, все описывают машину по-разному, — возразил Трой. — К тому же они видели убийцу с большого расстояния и в темноте. Один из них продает крэк, другой дружит с наркодилерами.
— «Кэмел», — продолжала приводить доводы Коннел.
— В Миннеаполисе живет около пятидесяти тысяч мужчин, которые курят «Кэмел». Весьма вероятно, многие из них водят пикапы, — ответил Трой.
— У него такое же телосложение, как у человека, напавшего на Эвана Харта.
— Свидетель сказал: высокий, крупный и мускулистый, — снова возразил Трой. — А Куп не слишком высокого роста. Кроме того, нападение на Харта вовсе не обязательно связано с убийствами женщин. Мужчина, набросившийся на Харта, был с бородой и в очках. Куп гладко выбрит, в его водительских правах не написано, что у него проблемы со зрением, и в то утро никто не видел на нем очков. Свидетели не смогли выбрать его фотографию, когда им предложили идентифицировать его.
— Вы работаете против нас! — вспыхнула Коннел.
— Ничего подобного, — Трой пожал плечами. — Я просто указываю на самые очевидные ходы защиты. Хороший адвокат с легкостью разобьет все ваши обвинения. Нам нужна одна серьезная улика. Всего лишь одна. И как только вы представите ее, мы его арестуем.
Первый день слежки Куп бесцельно кружил по Городам-близнецам в своем пикапе. Отправился в спортивный зал «У двух друзей», провел там два часа, затем двинулся дальше. Пару раз остановился, чтобы поесть в кафе. Один раз заехал на бензоколонку.
— Думаю, он нас заметил, — сообщил Дел по рации, когда они застряли в пробке на шоссе I-94 между Миннеаполисом и Сент-Полом. — Или он полный псих.
— Мы знаем, что он псих, — сказала Коннел. — Вопрос лишь в том, что он делает.
— Куп не проверяется — для этого он едет слишком быстро, — ответил Лукас из третьей машины. — К тому же он ни разу не вернулся назад. Он просто катается. Складывается впечатление, что он и сам не знает, куда направляется, и в результате ездит по кругу или попадает в тупики.
