ответ, в который не хотел верить.
– Откуда у тебя столько обиды? Почему?!
У Хань замолчал, потом медленно открыл глаза.
– Конечно, ты не поймешь. – Его лицо стало серьезным. – И никогда не поймешь… – Он отвел взгляд от лица Фан Му и осмотрел коридоры. – С первого дня, как оказался в кампусе, я понял, что я больше не подающий надежды умник, каким меня считали в родной деревне. По сравнению с вами, ребята, я совершенно заурядный: не красавец, не богач, не могу похвастаться особыми достижениями. Единственное, в чем я лучше вас, – я знаю это здание как свои пять пальцев. – Он хохотнул и покачал головой. – Пока вы спали, учились, смеялись и шутили, я убирал за вами мусор, вот этими самыми руками, чтобы насобирать денег на оплату обучения, которое мне не по карману.
У Хань повернул голову и посмотрел на пылающую комнату 352. Тело Ван Цзяня все еще тлело.
– В то время я думал только о том, чтобы попасть в базовую группу. Это был мой единственный шанс поднять самооценку. Однако я упустил и этот шанс… – Он поднял голову и посмотрел на почерневший потолок, словно разговаривая сам с собой, и прошептал: – Когда человек лишается всего, он опасен. – Повернул голову, посмотрел на Фан Му и улыбнулся: – Не так ли?
Тот уже собирался открыть рот, но У Хань жестом остановил его.
– Нет, ты не обязан отвечать! Не хочу слушать эту нелепую чушь. – Его глаза излучали агрессию. – Лично я не печалюсь. На самом деле я вообще-то не пустое место, я нашел свою силу!
У Хань перевел взгляд на туалет на другой стороне коридора и понизил голос.
– Знаешь, как я испугался после убийства Чжоу Цзюня? – Он пожал плечами. – Но я понял, что убить человека не сложнее, чем крысу. Все вокруг задирают нос, презирают меня, смеются, видят во мне ничтожество… Но потом оказываются в моих руках – и только посмотрите на них! – Негромкий хриплый смех. – Сейчас я очень жалею, что не показал Чжоу Цзюню, кто лишил его жизни. Он должен был удивиться!
Фан Му почувствовал, как кровь во всем его теле застыла, а мозг перестал функционировать.
– Ты сошел с ума…
– Вовсе нет! – Смех У Ханя резко оборвался, когда он взглянул на Фан Му. – Когда вы, ребята, видите, что кто-то сильнее вас, вы делаете лицо моралиста и говорите, что он сумасшедший. Но разве вы не боитесь? – На его лице появилось озорное выражение. – Вы отчаянно пытаетесь скрыть страх. Убийственный формуляр напугал всех до чертиков! А я творил все это прямо у вас под носом… Но ни вы, ни полиция ничего не заметили.
Улыбка на лице У Ханя постепенно исчезла, а глаза загорелись холодным светом.
– Я твой бог, Фан Му. Бог, который контролирует все. Я могу давать и забирать в любой момент… – Он принялся расхаживать туда-сюда. – У тебя не осталось вопросов?
Фан Му вздрогнул и, не удержавшись, сделал два шага назад: в его голове, словно молния, промелькнула мысль.
– Что было в бачке?
Выражение лица У Ханя вдруг стало удивленным, он нахмурился и остановился.
– Это ты зарубил Чэнь Си?
Фан Му не ожидал, что второй вопрос вызовет насмешливую улыбку У Ханя.
– Ты не можешь заставить меня смотреть на тебя по-другому. – Тот наклонил голову, словно охотник, любующийся добычей. – Это долгая история, друг мой, если ты, конечно, хочешь послушать…
Чжоу Цзюнь, мурлыкая песенку, вышел с рулоном туалетной бумаги из своей комнаты, и тут из комнаты напротив донесся голос Фан Му:
– Спермотоксикоз!
Чжоу Цзюнь рассмеялся и выругался:
– Тупой ты хер!
С этими словами он, пошатываясь, направился в уборную.
У Хань появился на лестнице, нервно озираясь.
Здание погрузилось в глубокий сон, в коридоре царила тишина, ни души. У Хань быстро и бесшумно вошел в туалет.
Внутри, кроме Чжоу Цзюня, справлявшего нужду, никого не было.
У Хань тихонько подошел к сидящему на корточках Чжоу Цзюню и заглянул в кабинку, но парень ничего не заметил.
У Хань достал из кармана куртки веревку, взялся за концы, а потом накинул на шею Чжоу Цзюня. Тот успел лишь коротко вскрикнуть, прежде чем У Хань с силой затянул удавку. Затем присел, скрестил руки и дернул за веревку. Чжоу Цзюнь откинул голову назад; из его горла вырвалось сухое, хриплое шипение, а руки дико вцеплялись в шею.
У Хань стиснул зубы и тянул сильнее. Время от времени в коридоре раздавались чьи-то шаги. Он безотрывно смотрел на трясущуюся шевелюру за перегородкой, пока голова Чжоу Цзюня не перестала дергаться.
Чжоу Цзюнь за стенкой перестал дышать. Однако У Хань для подстраховки не отпускал его. Через несколько минут, уже обессилев, он ослабил хватку и почувствовал, как тело Чжоу Цзюня обмякло в кабинке.
У Хань стоял на коленях в кабинке, упираясь головой в стену и тяжело дыша. Через минуту он нехотя встал и, дрожа, направился к двери. Сделав несколько шагов, словно вспомнил о чем-то и обернулся. Войдя в ближайшую кабинку, увидел Чжоу Цзюня, прислонившегося к стене; тело его слегка откинулось в сторону, приспущенные брюки болтались в районе колен, по ткани растеклось пятно.
Взглянув на него, У Хань всхлипнул – от испуга и сожаления. Через несколько секунд он успокоился и выдохнул. Затем, натянув рукава нательной рубахи, чтобы не оставить следов, наклонился, не решаясь поднять голову, чтобы посмотреть мертвецу в лицо, и поменял позу Чжоу Цзюня так, чтобы казалось, будто тот справляет большую нужду. Покончив с этим, вышел из туалета и быстро спустился по лестнице. Уже на площадке услышал, как дверь одной из комнат общежития на третьем этаже со скрипом открылась, а затем раздались шаркающие шаги. Выражение лица У Ханя резко изменилось; он прислонился спиной к стене и прислушался, затаив дыхание.
Примерно через минуту шаги пошлепали обратно, но не было ни малейших признаков паники. Вскоре раздался звук закрывающейся двери, и все стихло. У Хань, истекая холодным потом, протяжно вздохнул и повернулся, чтобы, пошатываясь, спуститься по лестнице.
* * *
У Хань, неся сумку и термос, пересек пожелтевший участок травы и осторожно обошел административное здание, затем толкнул окно туалета на первом этаже, и оно бесшумно открылось. Парень огляделся и проворно залез внутрь.
В копировальной комнате на двадцать четвертом этаже Тун Цянь, позевывая, возилась с копиром.
Кто-то постучал в дверь.
– Кто там?
– Сестрица, это я.
Тун Цянь открыла дверь в копировальную комнату, и в дверях показался У Хань.
– А, это ты! – Тун Цянь узнала
