— Да уж! С доверием дело плохо обстоит, — задумчиво протянул Метелкин.
12 часов 28 минут
Где-то километрах в десяти от места происшествия, в котором погибли сотрудники милиции, случилось новое происшествие. На параллельном шоссе, ведущем к Красному Яру, произошел настоящий бой.
Человек в штатском с рацией и биноклем сидел на дереве рядом с шоссе и внимательно следил за дорогой. Когда мимо него проехала «Газель» с пассажирами, он включил рацию и коротко сказал:
— Пора.
Микроавтобус проехал еще метров сто и наткнулся на валявшийся посреди дороги мотоцикл. Пришлось остановиться. Шофер лишь увидел, как от места аварии отъехала «скорая помощь» и, включив мигалки, понеслась вперед.
— А железку кто с дороги уберет? Врачи хреновы!
Здоровяк приказал:
— Блоха и Картавый, живо уберите тачку с дороги.
Двое вышли из машины. Как только они подошли к мотоциклу, из леса раздались автоматные очереди. Палили с двух сторон не менее десятка стволов. «Газель» начала разлетаться на запчасти, а корпус превратился в решето.
Грохот затих так же неожиданно, как и начался. Тишина. Странно, но машина даже не вспыхнула. После длительной паузы из леса на дорогу начали выходить люди в пятнистой униформе с автоматами в руках. Грозные ребята. С такими лучше не встречаться.
Через десять минут майор Пустовалов получил сообщение об обнаружении и уничтожении банды, находящихся в федеральном розыске опасных преступников в количестве семи человек, вооруженных автоматами. При убитых найдено более полутора миллионов долларов США.
Глава V
КОРОЛЬ УМЕР! ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОРОЛЬ!
Город Камышин
12 часов по полудни
Генерал отошел от окна и вернулся на свое место за столом.
— Я не против инициативы, если она разумна и согласована. А то, что устроили вы, смахивает на дешевую самодеятельность. Кому из вас пришла в голову идея ликвидировать семерых уголовников?
Майоры переглянулись.
— Идея слишком очевидна, чтобы возводить ее в ранг стратегической операции, — спокойно ответил Требухин. — Параллель с прошлым, не доведенным до конца делом. Трупы опознаны по отпечаткам пальцев. Каждый из них скрывался в течение нескольких лет от неотвратимого возмездия. Где же они пропадали все эти годы? Делали фальшивые деньги, и при них найдено полтора миллиона фальшивок. Мы не могли три года назад связать Артюхова и бандитов Смурыгина, которого Артюхов убил вместе с двумя специалистами. Кстати, труп еще одного полиграфиста мы найдем на днях.
— Убивать профессионалов я-вам не позволю.
— Его не надо убивать. Он сам умрет от рака легких. Врач его уже осмотрел — добавил Пустовалов.
— Так вот, — продолжил Требухин. — Трое из семи погибших сидели вместе с Факиром. То есть со Смурыгиным, и их связь очевидна. Роль же главаря банды можно отдать капитану Ершову
— Слишком мелкая сошка
— Какое это имеет значение? Существует факт, свидетели, протоколы. В бандитском сообществе произошел передел сфер влияния и кончился он бойней. Милиция вовремя вмешалась. А бандиты в качестве охранников нам больше не нужны. Своими силами обойдемся. Вновь созданный северный округ области превратится в закрытую зону. Никто в него не войдет и никто не выйдет. Ну, а если в наших местах расположить какой-нибудь военизированный объект или закрытое оборонное предприятие, то к нам и генеральная прокуратура носа не сунет без спецразрешения.
Генерал задумался.
— Пожалуй, это первая здравая мысль. Я поду-f аю, что можно сделать.
Пустовалов нарушил субординацию и задал вопрос в лоб.
— Извините, товарищ генерал. Но при новых условиях мы должны знать имя нашего заказчика, чтобы не повторялись старые ошибки. Мы знаем, что Артюхова и Ершова в наш лагерь заслал господин Нейман. Либо он являлся заказчиком, либо хотел перетянуть одеяло на себя.
— И еще он прислал твою жену, Требухин, — добавил генерал. Я об этом знаю. Вот что, ребята. Работать с вами можно. Но у нас тут свой узел и выше нам не прыгнуть. Вы не задавались вопросом, почему Нейман не интересуется своими агентами, получившими задание три года назад? Они должны что-то делать, отсылать отчеты, но не тут-то было. Молчок. Кому же нужны такие работники? А все очень просто. Господин Нейман два с половиной года назад уехал в командировку в Арабские Эмираты и не вернулся. Жив он или мертв, никто не знает. Исчез человек и все. По дипломатическим каналам и по данным разведки ничего установить не удалось. Кто заменил Неймана, мне не известно. Однако заказы продолжают поступать, мы их выполняем и получаем с этого свою долю. Ничего не изменилось. На нашей деятельности это никак не отразилось. Схема работает прежняя. Вот только фургоны у нас не крадут. Мало того, нам вернули украденное. Пришел состав из Питера, а на нем те самые машины. Получатель — автобаза. Я это понимаю как своего рода извинение. Мол, простите, ребята, такие глупые выходки больше не повторятся.
— Извините, Тарас Андреич, — подал голос Пустовалов, — но вас лично не интересует вопрос, на кого мы работали?
— Чем меньше знаешь, тем крепче спишь. Что толку от того, что я и еще несколько генералов знали Неймана. Ни давления, ни влияния мы на него не имели. А он взял да и сгинул. И что изменилось? Мы ничего не потеряли и не нашли. Вопрос закрыт.
Генерал подошел к сейфу, достал из него коробку и положил на стол.
— Это вам мелкие сувениры.
Пустовалову он подал конверт.
— Путевка на учебу твоей дочери и ее загранпаспорт с визой. Пусть летит в Лондон ума-разума набираться. А это тебе, Требухин. — Он подал ему погоны подполковника. — Приказ уже вышел. С завтрашнего дня прошу не нарушать форму одежды и сменить погоны.
Офицеры встали.
— Идите и заканчивайте убирать за собой мусор. Прокурор вами доволен. Расследование проведено грамотно, и прокуратуре делать нечего. Без них обошлись.
— Он в курсе? — спросил Требухин.
— Суходрев с нами никак не связан. Он служака и делает свое дело. Главное, что он нам не мешает, а потому пусть работает. На сегодня все. Свободны.
Пустовалов достал из папки лист бумаги и положил на стол.
— Что это?
— Рапорт об отставке.
— Ах, да. Месяц еще поработаешь. Вдвоем вы быстрее разберетесь с делами. Идите.
По лестнице спускались молча. И только в машине Пустовалов сказал:
— А ведь Крептогорский — пешка в генеральских погонах. Вряд ли он шельмует. Игрок из него никудышный. Под стать Хлебникову.
— Он здесь не один, Рома. Попытаемся сегодня узнать, кто играет в его команде.
— Как?
— Есть один способ.
Город Елань
17 часов 12 минут
Они очень внимательно просмотрели все фотографии. Придраться не к чему.
— Тут все очевидно, — сказал Метелкин. — Дуэль на берегу не подстроена, — она проходила наяву. То, что Ершов застрелил постовых, — тоже доказано. Водителя он не заметил, тот спал, положив голову на рулевое колесо. Его разбудили выстрелы Увидев Ершова с пистолетом, он попросту струсил и сполз с сиденья под руль, а когда капитан подобрал ся к кабине, он не выдержал и дал по нему очередь Убит в упор. И деньги в машине Ершова найдены Той самой серии. Не подкопаешься. Неужели Пустовалов и Требухин честные ребята?
— Это с какой колокольни смотреть. Может, обозлились. Сколько лет их за нос водили. Решили объединиться и перевернуть все вверх тормашками. Молодцы! Грамотно сработали. А по поводу честности, ты не забывай, Женечка, что Пустовалов тебя месяц в погребе мариновал. До поры до времени. Нужен стал — тебя выпустили. А теперь смотри. Пустовалов позвонил тебе в начале девятого и попросил приехать в район Жирновска. Но в это время ничего еще не случилось. Зачем ты ему понадобился? Фотографировать было нечего. Ты потерял два часа времени, а потом тебе звонит уже Требухин и просит приехать к пристани. И надо же, как кстати ты оказался в том районе! Через пятнадцать минут был уже на месте, в самом центре событий. И весь день Требухин держал тебя возле себя. Скрывать-то ему нечего. А Пустовалов тем временем выпустил из бункера семь человек и по-отечески с ними простился. Потом выяснилось, что это были отпетые уголовники, нарвавшиеся на подразделение спецназа, и их уничтожили в перестрелке.
Журавлев замолчал и отпил из кружки пиво.
— Похоже, Дик, весь фейерверк был подстроен. Но как они могли с такой точностью все просчитать? Кто мог знать, когда Артюхов выползет из берлоги и почему он доверится Ершову?
— Я даже гадать не хочу. Захотят, сами расскажут. Мы им больше не нужны. Спектакль закончен, занавес закрылся. Время аплодисментов. А если мы с тобой не поняли пьесы, то это наши трудности. Режиссеры не обязаны отчитываться перед критиками. Подождем. Посмотрим, что они нам скажут на прощание. Одно я точно знаю. В этом спектакле положительных героев не было. Придется нам самим их придумывать.
