Из газеты Касси перешла на исследовательскую работу в телекомпанию «Вести», которая привела ее на должность помощника продюсера. В дополнение к таланту и живому уму она была еще и хороша собой. Через несколько лет Касси уже готовила эфирные материалы для воскресных информационных передач.
Когда Касси узнала, что беременна, она обрадовалась, но все же ее заботили мысли о возможных осложнениях в карьере. Но когда в родильной палате она увидела влажную головку новорожденной Ханны, сердце ее готово было выскочить из груди от счастья. Не без терзаний вернулась она на работу уже через шесть недель после родов. Но как ни трудно ей было оторваться от ребенка, Касси не могла отрицать того, что прочно срослась с телевизионной службой новостей. Работа давала ей жизненный стимул, приносила удовлетворение, она ценила присутствовавший в редакции дух товарищества.
Семья и работа требовали внимания. Касси управлялась со всеми проблемами, проявляя ловкость жонглера. Это определенно было искусство, но равновесие обеспечивалось очень шаткое. Ей следовало заметить, что это слабое место, и понять неизбежность прорыва. «Господи, прошу, я уже расплатилась сполна, да и не один раз. Пожалуйста, не надо больше никаких отмен. Пусть хоть на этот раз не придется ломать планы. Только бы эта буря не переросла в ураган», — мысленно молила она.
Дэнни Грегг, помощник шерифа округа Сарасота, вошел в свою маленькую служебную резиденцию на Сиеста-Бич. В руках у него был стаканчик с кофе, купленный в магазине круглосуточной торговли «Севн-илевн». Утро сулило жаркий день и предвещало очередную неделю зноя. Молодому офицеру еще не исполнилось и тридцати. Ему грех было бы жаловаться на внешность и крепость сложения, и к тому же он был доволен выбранной карьерой. Служба в качестве одного из десяти помощников шерифа на острове Сиеста-Ки предоставляла Греггу гибкий график работы, разнообразие впечатлений, и чаще всего рабочий день завершался для него чувством удовлетворения. Вернувшись домой после дежурства, он всегда был готов дать четкий ответ, когда Коллин просила рассказать о произошедшем за день. О поимке воришки в одном из магазинов в Сиеста-Виллидж, дорожном происшествии на подъезде к дороге на насыпи, а также о том, как на пляже потерялся и был вскоре найден ребенок.
Дэнни нравилось, что в его распоряжении находится четыре транспортных средства. На белом полицейском фургоне он патрулировал фешенебельные жилые кварталы и выезжал по вызову на дорожные происшествия. На велосипеде Дэнни разъезжал по городку и проверял, все ли в порядке в пестреющих товарами магазинчиках, небольших ресторанах и сувенирных лавках. Для осмотра берега вокруг острова и бухты у Дэнни имелся катер с реактивным двигателем. А на желтовато-зеленом вездеходе с большими шинами он колесил по песку пляжа, когда считал нужным.
Жесткого графика работы у него не было. Поэтому никто не стоял у него над душой и не следил, где он находится и чем занят. Его назначили на этот пост на Сиеста-Ки, потому что начальство увидело в нем инициативного, добросовестного и надежного работника.
Поставив бумажный стаканчик с кофе на стол, Дэнни поправил пристегнутую к ремню кобуру. По душе ему была и форма, которую он носил с удовольствием: травянисто-зеленые шорты и белая рубашка с коротким рукавом, с темно-зеленой вышитой надписью над правой грудью: «Департамент шерифа округа Сарасота, помощник шерифа Д. Грегг.» Немного найдется судебных чиновников, которые могли одеваться на службу, словно отправляются играть в гольф.
Срочное указание поступило в тот момент, когда Дэнни щедро смазывал руки кремом от загара: «Выезжайте к Старому пирсу. У волнолома найдена человеческая рука».
— Как вы сказали?
— Нам сообщили, что мальчиком была найдена отсеченная кисть руки.
Когда Дэнни поспешно забрался в вездеход, его пронзила мысль о жене, которая в этот момент преспокойно находилась дома с их восьмимесячным сынишкой Робби. Сегодня ему будет что ей рассказать. Вездеход проворно катил по почти что безлюдному пляжу, оставляя на мокром песке четкие отпечатки протекторов. Не отвлекались от своих занятий немногочисленные любители пеших прогулок и пробежек, также как и несколько бродивших по берегу сборщиков ракушек. Но подъезжая к северному краю пляжа, помощник шерифа приметил сгрудившихся у волнолома людей. Толпа раздалась, давая дорогу вышедшему из машины Дэнни.
Рядом с комом водорослей стоял с хозяйским видом мальчик с рыжеватыми волосами лет девяти-десяти, как определил для себя Дэнни. Он смотрел на парнишку с ощущением, что видит его не в первый раз.
— Это я нашел, мистер, и потом прикрыл водорослями, чтобы солнце не высушило, — гордясь своей предусмотрительностью, проговорил мальчик и приготовился откинуть космы морской травы, но офицер остановил его:
— Теперь, парень, предоставь это дело мне. И попрошу всех отойти, — распорядился Дэнни.
Круг любопытных расширился на самую малость. Никому не хотелось отодвигаться далеко и упускать возможность все разглядеть. Прежде чем прикоснуться к зеленоватой груде, он надел перчатку и поглубже вздохнул. Перед ним лежала самая настоящая кисть руки, и смрад от нее шел ужасный. Что с этой рукой произошло, было известно одному лишь богу. Толпа тем временем росла, так как все, кто оказался в этот утренний час на пляже, не могли не подойти, чтобы полюбопытствовать, что произошло.
— Всех прошу разойтись, расходитесь, пожалуйста, — поднявшись с корточек, объявил Дэнни.
Но никто не двинулся с места, и помощник шерифа не заметил в толпе и намека на желание подчиняться должностному лицу. Приходилось срочно обращаться за помощью. Он достал рацию и связался с участком.
— Пришлите сюда детективов и кого-либо из криминалистов.
В ожидании подкрепления Дэнни занялся бумажной работой. В задней стенке вездехода был прикреплен металлический ящик с бланками отчета о правонарушении. Он проставил дату и время, после чего спросил, как зовут мальчика.
— Винсент. Винсент Бейлер.
— И сколько тебе лет, Винсент?
— Одиннадцать.
Помощник шерифа отметил про себя, что паренек был маловат ростом для своих лет. Судя по виду, мальчик дома не засиживался: солнце отбелило кончики ресниц и волоски на руках и ногах, покрытых бронзовым загаром. Дэнни все еще не мог припомнить, где мог видеть этого мальчика.
— А где ты живешь?
— Калле де Перу, шестьсот три.
Теперь Дэнни вспомнил. Он ездил по этому адресу прошлой зимой. Винсент позвонил в службу спасения, когда у его младшего братишки случился сильный приступ кашля. Малыш страдал муковисцидозом. Мать оставила младшего сына на попечение старшего. Но Дэнни помнил, что она сразу же бросилась домой, как только ей позвонил сын. Именно она посоветовала Винсенту позвонить в полицию, пока ее нет. Они добрались до маленького домика, где жила семья, почти одновременно: мать мальчиков и помощник шерифа. Тогда шел дождь. Ему вспомнилось, как тяжелые капли тропического дождя выбивали на жестяной крыше гулкую и нескончаемую барабанную дробь, и таким же бесконечным казался надрывный кашель ребенка.
Вызов завершился поездкой в больницу, где в отделении скорой помощи помощник шерифа и оставил всех троих. Теперь Дэнни стало совестно, что после он так ни разу и не наведался узнать, как у них дела. Дэнни также припомнил, что этот случай произошел накануне того дня, когда его Коллин родила Робби. Теперь он все вспомнил очень отчетливо. Как смотрел на лежавшего в кроватке своего здоровенького новорожденного сына и молча благодарил Бога, что его малышу никогда не придется так мучиться, как младшему Бейлеру прошлым вечером.
И сейчас Дэнни смотрел на серьезное лицо Винсента с уважением и сочувствием. Этому одиннадцатилетнему пареньку приходилось нелегко. У него был тяжелобольной братишка, и кроме того, дети, как видно, росли без отца, по крайней мере, так показалось Дэнни. В облике мальчика ощутимо чувствовалась печаль. Он был не по-детски грустным и серьезным.
Откуда было знать помощнику шерифа Греггу, сколько труда стоило Винсенту, отвечая на его вопросы, сохранять серьезное выражение на своей веснушчатой физиономии. Винсент подробно рассказал о том, как обнаружил руку, а затем подозвал одного из любителей бега и попросил позвонить в полицию. Во время своего рассказа Винсент не вынимал сжатые в кулаки руки из карманов мешковатых шорт, что не укрылось от глаз помощника шерифа. Но Грегг не мог и предположить, что в левой руке Винсент крепко сжимал перстень с рубином, который он снял, изрядно повозившись, с пальца отрубленной руки, и только после этого позвал на помощь.
Касси покончила с рутиной обычных утренних дел, села за руль своего «форда-эксплорера» и, миновав пост охраны, открыла ворота щелчком пульта. По пути на бульвар Бискейн она заехала на заправку фирмы «Тексако», при которой имелся небольшой бакалейный магазинчик. Часы работы и ассортимент превращали его в истинного друга работающей женщины. Здесь можно было купить молоко, сок, хлеб, готовые и замороженные продукты, даже выбор вин был вполне приличным. Касси не хотелось вспоминать, сколько раз по пути домой после длиннейшего трудового дня она заезжала сюда купить бутылочку мерло от Кенделл-Джексон, зная, что в ее компании она будет коротать остаток вечера.
