– Потому что я геолог, – ответил Мак-Эндрю. – Мне не нужно говорить вам о том, что Калифорния – область, опасная в сейсмическом отношении. Каждый год здесь фиксируются тысячи землетрясений. Конечно, большинство из них очень слабые и не вызывают разрушений, но все-таки они регистрируются. А мы здесь занимаемся, в частности, тем, что составляем карты мест, где эти землетрясения происходят. Вот посмотрите. Эти места отмечены на картах булавками. Но в последний год или около того частота землетрясений вроде бы изменилась. Я еще удивлялся, что такое происходит, особенно в последние полгода. Теперь понятно. Кто-то вмешивается в природные процессы. Экспериментирует.
Зазвонил телефон. Мак-Эндрю протянул руку в направлении звонка, раздавшегося из-под груды журналов.
– Алло, – произнес он. Затем слегка отстранил трубку от уха, так, чтобы Файнштейн мог слышать разговор.
– Да, шериф Уайт. Да. Был ли он у меня? Был. А почему вы спрашиваете?
Голос Уайта звучал из телефонной трубки ровно и очень спокойно. Харрис Файнштейн был поражен, насколько умным казался Вейд Уайт при разговоре на большом расстоянии.
– Ну, если говорить откровенно, мистер Мак-Эндрю, мы здесь, в Сан-Эквино, очень беспокоимся о мистере Файнштейне. Это один из самых видных и уважаемых граждан нашего города. Он очень отзывчивый человек и принимает активное участие в деятельности многих благотворительных организаций. Надеюсь, это останется между нами, мистер Мак-Эндрю, но Файнштейн очень обеспокоен землетрясениями. Чрезвычайно обеспокоен. Он стал думать, что землетрясения являются частью заговора и что кто-то их контролирует. Теперь он пытается убедить в этом и других. Не знаю, что он вам наговорил, и сказал ли, что разговаривает с Господом Богом? Говорил он это?
– Нет.
– Короче, он чувствует себя обязанным спасти мир от землетрясений. Говорит, что это предназначение, данное ему Богом. Я разговаривал о нем с ФБР мистер Мак-Эндрю. Сказал, что он не представляет опасности. Я и многие другие в Сан-Эквино были бы вам весьма признательны, если бы вы успокоили его, пообещали бы, например, что изучите это дело. Я знаю, это помогло бы ему, и, возможно, он вернулся бы к жене. У него неприятности дома.
– Понимаю, – сказал Сайлас Мак-Эндрю, глядя поверх своих очков без оправы на джентльмена из Калифорнии. – Может быть, вы посоветуете нам провести собственное параллельное исследование того, о чем он говорит? Мы могли бы послать несколько человек в Сан-Эквино, чтобы изучить все на месте. Им не обязательно знать, что они занимаются не настоящим делом, пусть бы работали так, будто выполняют ответственное задание.
– О, нет, – ответил Уайт. – В этом нет необходимости. Вам не стоит заходить так далеко.
– А почему нет? – спросил Мак-Эндрю. Его лицо, лицо уроженца Огайо, оставалось спокойным, как тихие воды реки Майами в жаркий июльский полдень.
– Просто в этом нет необходимости, вот и все.
– Нам нужно кое-что проверить. Мы изучим то, что он говорит о землетрясениях. – Мак-Эндрю увидел, что на лице Файнштейна появилась улыбка.
В разговоре возникла пауза, как если бы трубку на том конце провода прикрыли рукой. Затем прозвучало:
– Конечно, превосходно, просто великолепно. Мы думаем, это будет чудесно. То есть, я в самом деле считаю, что это превосходно, если для того, чтобы успокоить больного человека, вы готовы пойти так далеко. Огромное вам спасибо. Пока.
– До свидания.
Обращаясь к Файнштейну, Мак-Эндрю сказал:
– Кто-то там здорово хитрит.
– Вы, как и все уроженцы северо-восточных штатов, весьма проницательны, – заметил Файнштейн. – Я знаю Уайта всю жизнь и только сейчас, когда закончился ваш разговор, понял, что он всегда представлялся не таким, каков есть на самом деле.
– Да, в том, что он говорил, было немало разумного. Если бы этот телефонный разговор состоялся до вашего прихода, я отнесся бы к вашим словам так же, как к ним отнеслись в других местах в Вашингтоне. Но я из Огайо, между прочим…
– Это как раз то, что я имел в виду, – откликнулся Файнштейн. – Человек из северо-восточных штатов…
Прежде чем они покинули кабинет, Сайлас Мак-Эндрю отпечатал на машинке стандартную записку, которая оказалась последним подарком, сделанным им и Харрисом Файнштейном Соединенным Штатам. Ничего другого им уже не дано было совершить, потому что, прилетев в Калифорнию, они сделали непоправимую ошибку, начав обсуждать проблемы этого штата с одним чудаковатым ученым и его двумя необычными ассистентками.
Когда шериф Вейд Уайт увидел два тела в мотеле «Ковбой», расположенном на горном шоссе прямо на выезде из Сан-Эквино, он только и мог сказать: «О сладчайший Иисус, Боже милостивый, нет, нет…»
Пошатываясь, он выкатился из номера-люкс в мужской туалет в вестибюле, где его вырвало в писсуар и продолжало выворачивать снова и снова. Содержимое его ланча в виде красных и белых комков свидетельствовало о том, что он до сих пор так и не научился правильно пережевывать пищу.
– Нет, – говорил он, держась за рычаг для спуска воды, – нет, он же еще вчера был в Вашингтоне. Нет…
– Да, – сказал его молодой заместитель. – Я вызову окружного следователя?
– Да-а… Следователя. Конечно.
– И городскую полицию? Мотель всегда относился и к округу, и к городу.
– Нет, – ответил Уайт. – Никакой городской полиции. Мы сами займемся этим.
– А фотографа вызывать?
– Да-а… Хорошая мысль. Фотографа.
– Они оба, конечно, выглядят неважно. Не правда ли, шериф?
– Да-а… Неважно.
– Что, как вы думаете, их убило?
Шериф Уайт не ответил. Он знал, кто и что убило их, и был до смерти напуган. Голова его оставалась опущенной вниз, к писсуару. Он вдыхал свежесть холодной, струящейся возле самого лица воды, пахнувшей почти чистой хлоркой.
– Вы вернетесь в номер, шериф?
У шерифа перехватило дыхание. Но он сказал:
– Да-а… Придется.
– Они, конечно, выглядят ужасно, как будто их схватили две огромных ручищи и выдавили, как виноградины. Фу.
Шериф Уайт подошел к раковине и привел себя в порядок. Глаза его были налиты кровью. Руки дрожали. Ополоснув лицо холодной водой, он осушил его бумажным полотенцем. Это был единственный в округе Сан-Эквино мотель, который предоставлял своим гостям кровати с массажерами и электрическими розетками на передних спинках, куда подключались любые устройства, какие только может пожелать клиент. Электрические батарейки к ним продавались у стойки в вестибюле мотеля.
Шериф взглянул на своего юного заместителя в зеркало. Тот что-то жевал.
– Ты что, ешь что-нибудь? – удивился Уайт.
– Нет. Просто сосу леденец.
– Убирайся отсюда, парень, пока я тебя не вышвырнул. Уходи.
Приглаживая руками свои коротко остриженные волосы, шериф Уайт услышал, как хлопнула дверь. Он надел шляпу, которую перед тем повесил на рычаг писсуара, и опять вышел в вестибюль. Там он приказал собравшимся постояльцам разойтись по своим комнатам, говоря, что ситуация находится под контролем.
Хозяин мотеля стоял возле «люкса», Уайт подошел к нему.
– Не уходи далеко. Мой заместитель задаст тебе несколько вопросов.
– Шериф, не знаю, как сказать… но… понимаете, я узнал одного из этих несчастных. Они не заплатили за номер. У Них были кредитные карточки «Америкэн экспресс», я теперь некому подписать их счета…
– А что ты хочешь от меня? Один из них ведь из ваших…
– Нет, я армянин, – ответил хозяин мотеля.
– Это значит еврей, не так ли?
– Да нет. Видите ли…
– Ты выглядишь как настоящий еврей.
– Но я не еврей…
– Что ты мелешь, бэби, ты же совсем как они. А теперь держись подальше от этого номера. Я иду туда. Ты видел их?
– Да.
– Ужасно, а?
– Когда некому подписать счета, это ужасно… Понимаете, мотель «Ковбой» – рискованный бизнес…
Шериф Уайт захлопнул за собой дверь. Они все еще лежали на кровати с жужжавшим электрическим массажером. Оба были совершенно голые, как два младенца. Кто бы мог подумать такое о Файнштейне? Конечно, шериф Уайт называл его гомиком, но не таким же, как сейчас – голым, в постели с молодым парнем, который, судя по удостоверению личности, был Сайласом Мак-Эндрю, геологом министерства внутренних дел. Тем самым, с которым Уайт еще вчера говорил по телефону.
Шериф Уайт не отводил глаз от их колен и животов, чтобы не глядеть на их рты. Он не мог смотреть ни на их рты, ни на их головы. Он взглянул на воду, пропитавшую всю кровать возле животов этих несчастных, затем его взгляд невольно скользнул к их головам, и он опять выскочил из номера. Потому что он снова увидел двух мужчин с выдавленными через рот внутренностями, как будто они захлебнулись собственными кишками. Темно-красные органы были выдавлены из их тел, как зубная паста из тюбика.
Его предупреждали, что он может столкнуться с подобными случаями. Такая же смерть может поджидать и его самого. Но он в это не верил. До этого момента.