— Можешь не верить, но мне очень жаль, — негромко сказал Пайн. — Я не хотел, чтобы все закончилось именно так.
Она не стала отвечать.
«Пусть он думает, что я сбита с толку».
— Кто… это?
— Это Арти.
Дарби облизнула губы и дернула ремень еще раз. Он застрял в очередной петле.
— Арти, что… Что вы здесь делаете?
— Ты слышала Кинга. Я пытаюсь вправить тебе мозги. — Голос его звучал мягко и ласково. — Дарби, эти парни потратили массу сил и времени на то, чтобы отыскать эти пленки. Если ты не скажешь мне, где они, тобой займется Кинг. Поверь, тебе это не понравится.
— А вы тоже есть на этих пленках? И поэтому вы работаете с ними?
— Это не один из дерьмовых фильмов о Бонде, где я выбалтываю тебе все секреты перед смертью.
Ремень наконец-то выскользнул из предательской петли. Осталась еще одна, последняя.
— Скажи, где Кендра спрятала пленки, — продолжал увещевать ее Пайн, — или мне придется позвать Кинга.
— Это вы нажали на курок, Арти? Или вы всего лишь подставили моего отца? Что из двух?
Пайн откашлялся.
— Что рассказал тебе Иезекииль?
«Нужно выиграть время…»
— Он сказал мне, что Кендра узнала об участии ФБР, о том, что Бюро поставило своего агента, Бена Мастерса, во главе ирландской мафии. Это правда?
Он вздохнул.
— У нас нет времени для этого.
— Простого «да» или «нет» будет достаточно.
— Да. Да, это правда. Федералы внедрили своего агента в ирландскую мафию и сделали его главарем клана.
— Человека, который стал серийным убийцей.
— Поздравляю, ты все-таки сложила головоломку.
Пряжка ремня застряла на последней поясной петле.
— Федералы действительно подводили свидетелей и информаторов под программу защиты, после чего те исчезали?
— Они никогда не подпадали под программу защиты свидетелей, — ответил Пайн.
— Они просто исчезали.
— Да. А теперь…
— Вы подставили моего отца, верно?
Пайн не ответил.
— Иезекииль рассказал мне, что отец поставил своего человека наблюдать за отелем, — человека, которому доверял, — сказала она. — Полагаю, этим человеком были вы.
— Мне нужно знать, где Кендра спрятала свои пленки и бумаги. Мне нужны эти улики. Мы не можем допустить, чтобы они так и остались ненайденными. Ты прекрасно понимаешь, почему они так стремятся заполучить их.
— Она не сказала Иезекиилю, где хранила оригиналы пленок, фотографии и документы Фрэнка Салливана, то есть Бена Мастерса, я имела в виду.
Пряжка никак не хотела проскальзывать в последнюю петлю.
— Клянусь Богом, это правда, Я бы перекрестилась и все такое, но у меня руки… ну, вы понимаете.
Пайн встал.
«Задержи его!»
— Зато я знаю, где находятся копии.
Она уперлась спиной в кресло и дернула ремень из последних сил. Голове не понравились подобные движения, во рту появился отчетливый привкус желчи. Но Дарби упрямо продолжала тянуть…тянуть…
Готово.
— Я слушаю, — поторопил ее Пайн.
— Одну минуточку, моя голова… Дайте мне сосредоточиться. — Дарби пошевелила пальцами, чувствуя, как веревка больно впивается в кожу, и нащупала пряжку. — Кажется, меня сейчас стошнит.
Пайн, скрестив руки на груди, прислонился к подоконнику. Она вцепилась в пряжку и вытащила из потайных ножен острый как бритва клинок.
— Я не знаю, где она хранила оригиналы пленок и бумаги, но я знаю, что копии всегда были у нее с собой. — Дарби медленно и тщательно выговаривала слова, стараясь потянуть время. — Она хранила все копии на USB-флешке, Сканированные документы. Аудиофайлы и снимки. Я не знаю, где оригиналы.
— Ты видела их? Эти отсканированные документы?
— Видела. Их там десятки, если не сотни.
Зажав рукоятку пальцами, Дарби развернула клинок и принялась резать веревку, стягивающую запястья.
— Что на них записано? — спросил Пайн, явно начиная терять терпение.
— Вы обещаете, что конец будет быстрым? Я больше не смогу терпеть боль.
Пайн уселся на свой стул и подкатился поближе к ней. Щеки его заколыхались. Он положил руки Дарби на колени, и она уловила исходящую от него вонь дешевых сигар.
— Даю тебе слово.
— Но сначала вы должны ответить на несколько моих вопросов. Думаю, я это заслужила.
Он вздохнул.
— Ну, давай побыстрее.
Дарби почувствовала, как ослабло натяжение веревки.
— Как они вышли на Кендру?
— Через Векслера. Доктора Векслера, владельца дома. Он позвонил мне и сказал, что недавно у него состоялся телефонный разговор с Кендрой, которая спрашивала, не может ли она остановиться на несколько дней в его доме.
— Почему Векслер позвонил вам?
— Мы… работали вместе. Он оказывал нам кое-какие неотложные медицинские услуги, когда жил в Чарльстауне. Ты же не можешь просто взять и пойти в больницу с ножевой или пулевой раной.
— А откуда его знала Кендра?
— Векслер был ее врачом в Чарльстауне. Она продолжала приходить к нему на прием даже после того, как он переехал в Белхэм.
— То есть ее звонок стал для него полной неожиданностью?
— Да. Это была удача чистой воды.
«Для тебя», — подумала. Дарби, не прекращая орудовать лезвием и размышляя при этом, сколько же еще людей состояли на довольствии у федералов.
В памяти у нее всплыли слова Купа:
«Это скользкие ребята. Они никогда не сядут в тюрьму, У них всегда есть помощники внутри».
— Кендра не могла снять номер в отеле, — продолжал Пайн. — Там больше не принимают наличные, теперь необходима кредитная карточка. Кендре нужно было где-то пожить несколько дней, а останавливаться слишком близко к Чарльстауну она не хотела. Вот она и решила попытать счастья, нашла адрес Векслера и позвонила ему. А он предложил ей воспользоваться его домом.
— А потом внезапно ушел в отпуск, чтобы вы могли собрать своих дружков и нагрянуть к ней в гости.
— Теперь твоя очередь.
Зазвонил телефон Пайна. Он принял вызов, но не произнес ни слова.
Дарби вытащила правую руку из веревочной петли, но та скользнула вниз и упала на пол. Проклятье!
«Здесь темно, так что будем надеться, что Пайн ничего не заметит».
Она принялась за путы на левой руке, работая с лихорадочной быстротой. Лезвие резало веревку вместе с кожей, но она не чувствовала боли.
Пайн закончил разговор.
— У нас есть две минуты, а потом сюда придет Кинг.
— Файлы защищены паролем.
— Это же аудиопленки. Кассеты нельзя защитить паролем.
— Это аудиофайлы. Вы знаете, что такое флешка?
— Нет.
— Это маленький жесткий диск. Он устанавливается в USB-разъем компьютера. Кендра перевела записи в МР3-файлы, взяла свои бумаги и отсканировала их, а потом записала все на крошечную флешку, которая прекрасно уместилась в наручных часах.
— Мне нужны оригиналы.
— Я не знаю, где они. А вот флешка уже у комиссара полиции. И как только компьютерщики взломают пароль, у нее будут все материалы.
Пайн прищурился.
— Ты что, за дурака меня держишь?
— Позвоните ей. Уверена, она будет рада вас услышать.
Он встал и вытащил телефон. Дарби попыталась высвободить левую руку.
У нее ничего не получилось.
Пайн не стал звонить Чадзински, вместо этого он поговорил с Кингом. Дарби слышала его голос, доносящийся из крошечного микрофона.
Против ее ожиданий, на лице Пайна не отразилось никаких эмоций, оно оставалось спокойным и равнодушным, как у человека, ждущего автобус. Он стоял всего в нескольких шагах от нее. А вот Дарби встать не могла; лодыжки ее по-прежнему были примотаны к ножкам кресла. Если бы ей удалось освободить хоть одну ногу…
«Зато у тебя свободны обе руки, а он держит телефон, а не оружие. Начинай действовать, пока он…»
Пайн сложил телефон. Дарби, сжимая в пальцах клинок с четырехдюймовым лезвием, прыгнула вперед.
Дарби изо всех вонзила лезвие в пах Пайну. Тот взвыл от боли, а она еще и провернула клинок в ране, прежде чем выдернуть его.
Он схватился обеими руками за мошонку и согнулся пополам. Дарби ударила его ножом в шею. Но Пайн повернулся слишком быстро, и клинок лишь распорол ему щеку до кости. Он пошатнулся и повалился лицом вперед, подминая ее своим огромным телом.
Дарби вместе с креслом отлетела назад, ударилась спиной о стену, но ножа из рук не выпустила и принялась перерезать путы на правой ноге.
Пайн с криком катался по полу, держась обеими руками за мошонку, и кровь фонтанчиком била у него между пальцев. Его вопли эхом отражались от стен маленькой комнаты, и Дарби не сомневалась в том, что Кинг и все прочие, кто находился в здании, уже услышали их и спешат на помощь.
Веревка с треском лопнула.
— Сука! — верещал Пайн. — Проклятая сука, ты заплатишь мне за это, заплатишь за ВСЕ!
