— О каком богатстве идет речь? — поинтересовалась Бритт.
— Общество «Rex Deus» создало орден тамплиеров, что бы легче было искать Святой Грааль и несметные сокровища, зарытые под храмом Соломона. На эти деньги они смогли создать в Европе единую банковскую систему и начали финансировать орден иезуитов в обмен на то, что те скрывали и сохраняли чистоту родословной до самого Второго Пришествия. Таким образом, чтобы следовать стопами Христовыми, «Rex Deus» придумал превосходный тайник в самом лоне церковной паствы.
— Я не совсем понимаю, — перебила Бритт. — Что, если эта легенда правдива? Вы хотите уничтожить то, что должны оберегать, — волю Господню?
Кристофоро покачал головой:
— Именно потому я и собираюсь это сделать. Если бы мое намерение противоречило воле всемогущего Бога, я бы не смог его осуществить. Неизвестное Евангелие от Иакова было найдено три года назад, и это событие заставило меня еще раз взвесить последствия нашего дела и его потенциальную угрозу для христианства. В документе говорится, что Господь явился Иакову и попросил сохранять Святой Грааль и Его мужскую наследственность до Второго Пришествия. И бесценный Святой Грааль, и Евангелие от Иакова, подкрепленные свидетельствами пятерых ведущих европейских банкиров — потомков королевской крови, поставили бы церковь перед нешуточной угрозой.
— Что такое Святой Грааль? — указал Романо на саркофаг. — Если это прах Марии Магдалины, как теоретизировала в своей книге Бритт, то Богу это разве не все равно?
— Статуя Марии Магдалины — это оссуарий для ее праха. — Кристофоро кивнул на изваяние в углу помещения, а затем широким жестом обвел контейнер с саркофагом: — Вот где хранится подлинный Святой Грааль. Это неправильный перевод слова «sangraal», которое на самом деле должно звучать как «sang raal», что на старофранцузском значит «королевская кровь». Поэтому в действительности Святой Грааль — мумия Иисуса Христа.
Романо и Хэймар недоверчиво переглянулись.
— Апостолы Христа умастили Его тело и завернули в холст, а затем тайно переправили в Египет, где оно было мумифицировано и сокрыто в подземелье Иерусалимского храма. Позже рыцари-тамплиеры обнаружили мумию наряду с несметными богатствами, и она перешла на хранение к «Rex Deus». Именно ее спасали четверо членов Ближнего Круга, спускаясь по скальной крутизне во время осады катарского Монсегюра. Они спрятали ее в пещере неподалеку от Ренн-ле-Шато, где она пролежала до восемнадцатого века. Позже Святой Грааль был тайно погребен в склепе одного из аристократических семейств. Когда аббат Беранже Соньер раскрыл секрет захоронения, он запросил у «Rex Deus» выкуп за него, и пятеро глав европейского Совета Пяти навестили его и заплатили священнику за возвращение реликвии и за его молчание. После этого они выстроили этот сверхнадежный комплекс, где и разместили обретенные святыни.
— Подвергались ли эти останки экспертизе? — поинтересовался Романо, опершись на стеклянный контейнер. — Есть ли доказательства, что здесь действительно покоится тело Иисуса Христа?
— Нынешний состав Совета Пяти поднимал вопрос об анализе Грааля, но председатель Кристиан Фортье выступил против, заявив, что, потревожив священные останки, мы совершим богохульство. После того как обнаружилось Евангелие от Иакова, Совет отверг необходимость экспертизы, поскольку документ и так подтверждал наши устные предания. — Кристофоро взглянул на часы и обошел контейнер, встав напротив Романо: — Впрочем, теперь это уже не важно. Я уверился в том, что традиция «Rex Deus» полностью построена на лжи — или, по крайней мере, на искажении истины. Отец Хуан Маттео — Уриил, отец Тэд Метьюс — Рафаил, отец Натан Синклер — Мазальдек, отец Ганс Йозеф — Михаил, я сам — Гавриил: мы последние представители родословной.
— Но отец Ганс Йозеф сейчас в Вене, — потрясенно произнес Романо.
— Он вылетел сюда сразу после встречи с вами. Я попросил Михаила поспешить ради его же собственной безопасности, — ухмыльнулся Кристофоро. — Члены Совета Пяти в этот момент, вероятно, таращатся на его тело, распростертое на столе в конференц-зале. — Он снова проверил время: — Совсем скоро и я, последний из последних, присоединюсь к своим братьям, а Совет Пяти и эти священные реликвии исчезнут с лица земли.
Только теперь Романо догадался посмотреть в глаза Кристофоро — и разглядел в них сосредоточенность и внимание, граничащие с одержимостью. Зрачки у отца Данте были расширены, словно его посетило видение — сродни тем, что, по свидетельствам истово верующих, случаются при нисхождении Святого Духа. Романо перевел взгляд на Бритт и понял, что она пришла к тому же выводу: живым им отсюда не выбраться.
Бритт почувствовала, как ее захлестывает волна гнева. Ее брат оказался вторым Дэвидом Корешем, и вся история грозила обернуться новым инцидентом в Уэйко.[32] Он собирался лишить жизни и себя, и тех, кто, по его мнению, представлял опасность для созданного им извращенного образа — плода странного религиозного мифа. Все это так живо напомнило Бритт Средневековье с гонениями на еретиков и сжиганием ведьм на кострах, что ее даже затошнило. Она потеряла и сына, и мужа, потому что не знала о своей генетической наследственности, а теперь и Джозефу придется погибнуть по этой же при чине. Но ведь Кристофоро — ее родной брат. Может быть, еще удастся убедить его, что он ошибается?
— А что случится с вашими будущими потомками? — спросила Хэймар. — Где же дети нового поколения?
Кристофоро, хитро улыбаясь, выдержал ее взгляд:
— Ты, моя дорогая сестренка — наглядный пример тому, что случилось с родословной. Из-за близкородственных браков возникли проблемы с наследственностью. Ты могла бы стать идеальным вместилищем нового поколения, но вместо этого тебя отстранили от выполнения этой задачи и отдали на усыновление — ведь ты носительница гена Тея-Сакса. Кандидаты в Ближний Круг все чаще рождались с серьезными генетическими мутациями, и их приходилось выбраковывать.
— Почему же не позволить Богу и природе самим разрешить эту проблему? — предложил Романо.
— Потому что эмбриональные исследования и чудеса криоконсервации подсказали Совету Пяти другой выход. Они решили, что новое поколение нашей родословной будет ждать Второго Пришествия Господа в криогенной камере, в виде эмбрионов. — Кристофоро слегка склонил голову набок и посмотрел прямо в глаза Романо: — А вы были знакомы с одной из трех избранных производительниц этих эмбрионов. Честное слово, нагнали вы страху на членов Совета, когда им стало известно про вас с Мартой.
Романо вздрогнул и попятился. Голос его дрожал, когда он спросил:
— Что с ней случилось?
Кристофоро с сожалением покачал головой:
— Только те пятеро в конференц-зале могут сказать, что с ней случилось и где хранятся эмбрионы. И только они знают на память секретные коды доступа к этим зародышам. Никаких записей на этот счет не существует, и когда эти люди умрут, вместе с ними умрет и будущее.
— Но вы нарушаете Божью заповедь: «Не убий»! — вскрикнула Бритт. — Это не повод: убивать, чтобы спасти церковь! Если она существует по воле Бога, то выживет, несмотря ни на что. За два тысячелетия церковь уже прошла через столько испытаний…
— Стоит вам уничтожить эти артефакты, и у ваших соратников не останется никаких доказательств для своих притязаний. У них не будет никакой возможности подтвердить, что вы или те эмбрионы родственны Христу. Остановитесь же! — призывал Романо.
— Слишком поздно. Из этого комплекса нет выхода. Взрывное устройство, которое я заложил, сработает через несколько минут и уничтожит все остатки ереси. Поверьте, это безболезненно. — Он окинул Хэймар и Романо холодным взглядом. — Будет похоже на Армагеддон. — В его расширившихся глазах проступила зловещая сила: — А может, это и есть Армагеддон. Может, взрыв ознаменует начало Судного дня и в нем — кто знает? — свершится воля Господня.
Бритт охватила дурнота. Она придвинулась ближе к Романо. Кристофоро меж тем простер к ним обоим руки над стеклянным контейнером:
— Давайте соединим наши длани и помолимся над телом Господа нашего.
Бритт испытывала одновременно и гнев, и страх, но по мере того, как она вглядывалась в лицо своего брата-близнеца, страх исчезал, уступая место неприкрытой ярости.
Романо все еще не мог оправиться от потрясения, связанного с правдой о Марте, но теперь у него была более насущная задача: спасти жизнь Бритт и свою собственную. Он склонился над стеклянным контейнером и схватил Кристофоро за руку, а сам меж тем оглядывал комнату. Бывший дверной проем за это время полностью слился с черной стеной.
— С ума вы сошли, что ли? — взвизгнула Бритт. — Мы все здесь умрем!
