Всего в квартале от гостиницы обнаружилась неплохая кубино-китайская забегаловка, где готовили на вынос. Путешественники вернулись в комнату с картонными упаковками риса и блоком из шести банок пива «Цинь-Цуо».
Пока Дюран просматривал формы на согласие, Эйдриен принесла тарелки и стала накрывать столик в углу.
– Я могу ослепнуть, – проговорил Джефф, – или «претерпеть изменение личности». Послушай, вот мое любимое место: «утрата когнитивной функции».
Эйдриен протянула ему банку пива.
– И как это понимать?
– Это значит, что я могу стать идиотом.
– Господи! – проговорила девушка, метнув на него нерешительный взгляд. – Ну, не знаю…
– О чем ты?
Эйдриен покачала головой:
– Я не стану давать тебе советов – не хочу брать на себя ответственность.
Все блюда были настоящим объедением.
– Интересно все-таки придумали – объединить китайскую и кубинскую кухню, – сказала Эйдриен. – Как им такое в голову-то пришло? Я бы не додумалась.
Джеффри пожал плечами и пояснил:
– Ничего удивительного: в Вест-Индии полно китайцев. Во всяком случае, на Ямайке и Гаити точно. Собственно, почему бы им не перебраться и на Кубу тоже?
Собеседница так и застыла, не донеся деревянные палочки до рта.
– Ничего себе, какая осведомленность.
– А чему ты удивляешься?
– Ты что, разве бывал на Ямайке?
Дюран задумался и не очень уверенно проговорил:
– Наверное. На Гаити точно.
– Давай копнем поглубже. Может, что-нибудь вспомнишь.
Джефф со смаком прожевал очередную ложку риса с бобами и прильнул губами к пивной банке. Наконец закрыл глаза и начал:
– Большой белый дом с верандой. Зелень вокруг. – Он остановился на миг: в ушах стоял шум транспорта – глухой однообразный гул. – Поднялся ветер и поворошил кроны растущих вокруг пальм. Только это был не тихий шелест гуляющего в листве ветерка, а настоящий шквал. – Дюран помолчал и продолжил: – В такую погоду садовник всегда забирался на деревья…
– Зачем? – удивилась Эйдриен.
– Срезал кокосы, а то они веранду побьют.
– Продолжай, – подбадривала собеседница, отложив в сторону палочки. – Помнишь, как мы с тобой в шахматы играли, а потом ты стал вспоминать? Ром, зной.
Джефф сидел напротив девушки, его лицо расслабилось – казалось, будто он тихо и мирно спит, только вот веки подрагивали. Вдруг он вскочил на ноги и вытаращил глаза.
– Что с тобой? – вздрогнула Эйдриен.
Дюран тряхнул головой и отвернулся. Сделал пару глубоких вдохов, пытаясь успокоиться, и обратил взгляд на девушку:
– Слушай, я такое увидел… Господи. Такое уже было – и не раз. Ужас какой-то. Когда я вдруг вроде бы начинаю вспоминать прошлое, внезапно возникает та комната… Уф, аж волосы дыбом встали.
– Что за комната?
Он покачал головой и отошел к окну. Выглянул на улицу.
– Я не хочу об этом говорить.
– Придется.
Дюран все смотрел в окно, будто выискивая что-то.
– Я пытался понять, какой там цвет.
– Где?
– В комнате. Не желтый… Охра. И все в крови. – Джефф испустил тяжелый вздох. – Неприятно об этом говорить.
– Тебе же самому это нужно. Давай возьми себя в руки. Попробуй еще вспомнить, может, что-нибудь получится.
– Нет!
– Ну, как знаешь. – Эйдриен взяла палочки, помешала рыжеватый соус и принялась сосредоточенно ловить черный боб.
– Прости, – сказал Дюран. – Просто я не могу. Это все… Не знаю, как тебе объяснить.
– Ладно, забудь, – небрежно бросила его собеседница. – Не важно.
– Послушай…
– Просто мне кажется, что здесь – зацепка. Я подумала, за нее стоит ухватиться.
Джефф некоторое время сидел молча, прижав пальцами упавшую на лоб темную прядь.
– Пойми, я просто не могу дальше продолжать, это невыносимо.
Эйдриен вздохнула и промолчала.
– Я вижу ту комнату и будто теряю сознание, – сказал Дюран. – Мне хочется отключиться и забыть обо всем.
Девушка покачала головой, словно желая таким образом сменить тему разговора.
– Ладно, тебе еще о многом предстоит подумать.
Джефф был озадачен:
– О чем о многом?
– Ну, к примеру, об операции на мозге.
Эйдриен поймала заостренным концом палочки черный боб и проткнула его.
– А ты всегда так делаешь? – уже просветлевшим голосом поинтересовался Дюран.
– Как?
Он указал на горки риса и овощей, которые та соорудила на тарелке:
– Просто у доктора Фрейда есть очень занятная теория на этот счет.
Эйдриен засмеялась:
– А, знаю, игра с едой. – Она соединила все в одну горку и расплющила ее в квадрат. – Мои недоброжелатели считают, что это единственная игра, на которую я способна.
– У тебя есть недоброжелатели?
Девушка провела диагональные дорожки через квадрат пищи, разделив его на четыре треугольника.
– Угу… Я не из тех, кого называют душой компании. Скорее пчелка-трудяга, воплощенная деловитость.
Джефф засмеялся:
– Они просто завидуют.
Эйдриен улыбнулась:
– Спасибо, – и подумала: «Держись».
Она уже начинала привязываться к этому парню. А если быть до конца честной, он ей почти нравился – а может, даже и больше. И вот это было бы настоящей катастрофой. «Похоже на стокгольмский синдром»[32], – подумала Эйдриен, хотя Дюран и не держал ее здесь насильно, а они вместе являлись узниками нелепой ситуации. Собственно, нет ничего удивительного, что ей кажется, будто они чем-то связаны. Они ведь на самом деле… команда. Эйдриен провела пальцем по «Цинь-Цао», подняла баночку и осушила ее.
Прошел час.
Эйдриен стояла в кухне и мыла посуду, когда до нее донеслись слова Дюрана – он разговаривал по телефону. Девушка закрыла кран, поставила тарелку в сушилку и прислушалась.
– Да, док, – говорил Джеффри. – Это Джефф Дюран… Верно. Прекрасно, спасибо. Послушайте, я хотел сказать: я все обдумал и… решился.
Шоу позвонил в восемь утра, разбудив Эйдриен. Дюран досматривал сон, накрыв голову подушкой, и ей пришлось подойти к телефону самой.
– Прооперируем во вторник, – сообщил психиатр. – Я заручился согласием Ника Аллалина – это замечательный нейрохирург. Насчет операционной договорюсь. В целом уже все готово, остались мелочи.
Эйдриен свесила с кровати ноги и села.
– Во вторник?
В ее голосе сквозило явное разочарование, и это не укрылось от внимания собеседника.
– Быстрее просто не получится. Считайте, что нам крупно повезло и так.
– Нет-нет, вторник – в самый раз, – заверила его Эйдриен. – Просто я думала, чем занять время. Да и цены здесь невероятные. Еще целых три дня тут жить…
– Так съездите домой. Джеффу не помешает отдохнуть перед операцией, а вас, вероятно, уже на работе обыскались.
– Пожалуй, так и поступим.
В Бетани въехали в сумерках и первым делом остановились у супермаркета.
– Как бы я хотела приготовить что-нибудь сказочное, – пробормотала Эйдриен, стоя у прилавка с копчеными курами. Продавец ловко снял птицу с железных зубьев и сунул в пакетик с подкладкой из фольги. Они пошли дальше вдоль длинного ряда стеллажей и остановились у расфасованных салатов.
– Хотя, если уж начистоту, – продолжала девушка, – удивить мне тебя нечем – мы дома разносолами не баловались.
– А мне, помню, колбасный хлеб нравился, – мечтательно проговорил Дюран.
– Мясной хлеб – это вообще деликатес. Я тебе скажу, что было моим любимым блюдом – картофельная запеканка в горшочке, – поведала Эйдриен. – И еще гамбургеры с гарниром – большие такие полуфабрикаты, и болтанка из тунца. И еще знаешь, сладкое с зефиром и кокосом. Это я вообще обожала.
– А на что похожа болтанка из тунца? – поинтересовался Джефф. – Звучит занятно.
– Лучше не спрашивай. Кладешь лапшу, добавляешь приправу для грибного супа и засыпаешь все это солеными галетами.
Вернулись в коттедж, припарковав машину за домом. Привычно захрустел под колесами мелкий гравий, и Эйдриен невероятно обрадовалась возвращению домой.
После трапезы девушка переоделась в джинсы и свитер, и они вдвоем отправились прогуляться по пляжу, невзирая на холод. Эйдриен нравились запах моря, глухой шум прибоя, шорох гальки. На морозном воздухе изо рта выходил пар, и от этого становилось зябко. Она поежилась, и Джефф обнял ее за плечи и склонил голову, борясь с дующим с моря ветром. На миг девушка оцепенела. Скорее даже от застенчивости, чем от холода – впрочем, скоро отогрелась и по-хозяйски прижалась к такому теплому и уютному спутнику.
Прошло некоторое время, и Эйдриен спросила:
– Волнуешься перед операцией?
Он пожал плечами.
– Это вполне объяснимо. Тут только ненормальный не волновался бы.
Джефф хохотнул.
– В том-то все и дело, не находишь?
Еще пара сотен ярдов, и они оказались дома, свежие и бодрые после прогулки. Эйдриен отнесла компьютер за обеденный стол и сообщила, пока машинка загружалась:
– Хочу еще раз кое-что проверить. Наверняка что-нибудь пропустила. Кстати, а ты в таких вещах разбираешься?
