Через пять минут к бензоколонке подъехал синий автомобиль и остановился. Рабочий-заправщик тут же испарился. Из машины никто не выходил, но я видел, что в ней сидит только один человек. Мы выждали десять минут, чтобы убедиться, что никто не последовал за Франсиску. Ну, тронулись.
Араган то смотрел на часы, то начинал нервно озираться. Заметил.
Мы с Нельсуном вышли из машины, то же самое сделал Франсиску. Ему было явно жарко: крупные капли пота стекали по его лысине, придавая ей неопрятный засаленный вид. Он никогда прежде не видел Нельсуна, но меня узнал сразу и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал и промолчал. Он все еще не знал, какой информацией располагаем мы.
— Спасибо, что приехали, — я ласково улыбнулся. — Не возражаете, если мы обыщем вас и ваш автомобиль?
— Это произвол, — успел выкрикнуть толстяк, но Нельсун уже прижал его к капоту и не торопясь, обстоятельно стал прощупывать одежду. Араган дернулся пару раз, но, осознав безнадежность своих действий, быстро угомонился. Я осмотрел машину. В бардачке лежал пистолет, я вручил его Роналду.
— Где мой сын?
Нельсун приглашающим жестом открыл багажник. Франсиску-младший дергался и мычал, но, увидев отца, умолк.
— Отпустите его немедленно!
— Отпустим, — пообещал я. — Всему свое время. Сначала мы кое-куда съездим. На вашей машине.
Мы с Франсиску загрузились на заднее сиденье. Нельсун вручил заправщику деньги — очевидно, премия в придачу к тому, что тот уже получил раньше, — и сел за руль. Роналду, Эуклидис и, конечно же, наш трофей, по-прежнему лежавший в багажнике, ехали следом.
Рубашка Арагана насквозь промокла от пота. Стиснув зубы, он мрачно наблюдал за маршрутом.
Чем выше мы забирались в гору, тем серее становилось небо. Солнце исчезло. Мы ехали по верхнему краю широкой долины, вдоль которой текла бурная река. По обе стороны долины земля была возделана, и каждые несколько километров нам попадалась очередная небольшая деревушка. Ближе к вершинам холмов травянистый покров сменился плотной стеной деревьев. Мне вспомнилась ночь, когда я плутал в темноте Тижуки.
Вот и Сан-Хозе. За фермами Нельсун заглушил двигатель. В четверти мили от нас стоял заброшенный домик. Еще выше были уже только деревья и скалы, а долина сливалась с горным склоном.
Я открыл дверцу машины и жестом велел нашему невольному пассажиру выйти.
Здесь было прохладно. Трава и грунтовая дорога блестели от росы. Под небольшим мостом мутный ручей торопливо сбегал к Атлантическому океану. Тишину нарушало лишь далекое урчание трактора, плеск воды и блеяние овец. Все будто вымерло. Две большие, похожие на ворон, птицы кружились над белым домиком.
— В том доме, вон там, сидит похищенная Изабель Перейра, — сказал я. — Вы должны ее освободить.
Франсиску запротестовал.
— Я уже сказал, что не имею никакого отношения к ее похищению! Я не могу освободить ее. Верните моего сына. Немедленно!
— Нет, дорогой мой, — мне все труднее удавалось сохранять спокойствие. — Сейчас ты пойдешь к этому дому и объяснишь людям в нем, что им нужно отпустить пленницу. Твой сын у нас. Как только Изабель начнет спускаться к нам, мы пошлем твоего сына наверх. Даю слово, полиция ничего не узнает. Тебе и всем тем, кто сейчас находится наверху, не причинят никакого вреда.
— Да вы сдурели все, что ли? — Голос Арагана сорвался на визг. — При чем тут я? Я ничего не знаю!
Я посоветовал ему заткнуться.
— Думаю, ты найдешь способ убедить их отпустить Изабель. Мы подождем. Кстати, если через десять минут она не появится, мы уедем. Вместе с твоим сыном.
— И что вы с ним сделаете?
— Это решать Луису. Ты ему не нравишься. И вряд ли он будет тебе сочувствовать. А теперь шевелись.
Я подтолкнул Франсиску по направлению к домику.
Он двинулся вверх по склону быстрым шагом, размахивая руками. Когда он приблизился, дверь приоткрылась, и он исчез внутри.
Хороший знак. Ясно, что кто бы там ни был, они знают нашего гонца. Хотя я и не поверил его яростным протестам, в глубине души все-таки зашевелилось беспокойство: вдруг он и в самом деле непричастен, и мы совершаем чудовищную ошибку?
Нельсун выволок Франсиску-младшего из багажника и поставил его посреди дороги, повернув лицом к заброшенному белому домику.
Теперь мы ждали на дороге вчетвером: Роналду, Нельсун, я и перепуганный паренек.
К двум черным птицам присоединилась еще пара таких же. В нашу сторону двигался трактор, но он вскоре свернул к первой ферме. Мы были видны как на ладони.
Я не сводил глаз с дверей заброшенной фермы. Впрочем, ферма — это слишком сильно сказано. Скорее, двухэтажная хибарка. Наверное, пара-тройка закутков на каждом этаже. Краска на стенах облупилась и теперь свисала лохмотьями, обнажая серый цемент. Я поежился, не дай Бог оказаться запертым здесь на два месяца. Рядом с домом стоял красный грузовичок — видимо, тот самый, на котором сюда добирался тайком Эуклидис.
Мои нервы были натянуты как струна. Причиной был не только вполне понятный страх за жизнь Изабель — хотя и этого достаточно. Но сейчас, когда она вот-вот должна появиться, именно сейчас я запаниковал. Причинили ли ей боль, изнасиловали, изувечили? Как она меня встретит? Горько осознавать себя эгоистом, но я ужасно боялся обнаружить, что, возможно, ничего для нее не значу. И никогда не значил.
Но где же она? Я посмотрел на часы. Десять минут прошли. Пусть даже несколько из этих минут ушли на то, чтобы Франсиску, пыхтя, поднялся вверх по холму, — но им пора ее выпустить.
Я повернулся к Нельсуну.
— И что дальше?
Он тоже посмотрел на часы.
— Дадим им еще немного времени. Возможно, они обсуждают, как лучше все сделать. Но мы не можем оставаться здесь слишком долго.
Я с беспокойством посмотрел на дорогу. Машин почти не было, но чем черт не шутит. Если те, кто в доме, успели связаться с сообщниками, те уже в пути. Другой вопрос, что путь им может предстоять неблизкий, но все же…
Даже если мы ее не дождемся, это еще не значит, что все потеряно. Франсиску-младший по-прежнему будет у нас, а пока он в наших руках, Изабель в безопасности. Но играть в такого рода игру долго не получится, и не только потому, что мы не приучены похищать чужих детей. Но нас теперь знают в лицо.
Они начнут искать нас, искать паренька — а их методы вряд ли будут отличаться гуманизмом. Нет, такого поворота событий надо избежать любой ценой.
Я снова посмотрел на Нельсуна. Он пожал плечами. Наш юный пленник страшно трусил, даже губу себе прокусил от страха, бедолага.
Вдруг он напрягся. Я быстро обернулся и увидел, как дверь домика открывается. Чьи-то руки вытолкнули какую-то фигуру. Тонкую, хрупкую. Изабель.
Я повернулся к Нельсуну. Он без церемоний придал ускорение пареньку. Обмен был в самом разгаре.
Я прикинул, что между нами и фермой было метров четыреста. Мальчишка, хотя ему предстоял подъем, двигался быстрее, чем Изабель, и должен был оторваться от нас раньше, чем она от своих похитителей.
Внезапно от дверей отделился какой-то человек и рванул вниз по склону. Высокий, подвижный, спортсмен, что ли? За ним, что-то крича, бежал Араган-старший.
— Беги, Изабель, беги! — запоздало закричал я.
Она споткнулась, повернула голову, увидела преследователя, и только тогда ускорила темп. Франсиску-младший мчался как ветер.
Черт бы их всех побрал! Я не мог стрелять в мальчишку, но если он уйдет, все наши усилия пойдут псу под хвост. Я должен поймать его раньше, чем он добежит до спортсмена.
Меня словно ветром сдуло с места.
Сзади раздались два выстрела. Нельсун стрелял в сторону Франсиску-младшего, и я увидел, как фонтанчики грязи взлетели вверх слева от него. Разумеется, он не собирался убивать беглеца, но выстрелы только заставили парня бежать еще быстрее.
Быстрее — но не так быстро, как я. Расстояние между нами неуклонно сокращалось. Пистолет за поясом ужасно мешал, но я не решался его выбросить. Парень был длинноногим, но явно уделял недостаточно внимания спорту, к тому же руки у него по-прежнему были связаны, а кляп наверняка затруднял дыхание. Спортсмен наконец настиг Изабель, набросился на нее, и они оба упали на землю. Пока они пытались подняться — всего в нескольких метрах от нас, — я буквально на лету успел поймать мальчишку за ногу. Он тоже полетел на землю, и я тут же оказался сверху, приставив пистолет к его виску. Предохранитель был предусмотрительно снят.
Араган-младший был еле жив от страха и боялся шевельнуться. Его грудь бурно вздымалась. Изабель тем временем удалось встать на ноги. Но преследователь уже обхватил ее шею левой рукой, держа в правой пистолет, который нацелился ей в голову. Изабель с ужасом смотрела на меня. Я попытался приободрить ее хотя бы взглядом, но не успел. Бандит потащил ее обратно. Теперь я смог рассмотреть его. Ему было лет тридцать, жилистый, крепкий парень.
