И все же сбежать от неприятностей Эвану не удалось. Силвербуш позвонил Линкольну Бердону и рассказал про убийство. Бердон определенно насторожился, поскольку подослал двух китайцев-киллеров допросить с пристрастием Рональда Ла Салля. По долгу службы Бердон имел доступ в архивы «Восхождения» и прекрасно знал, что Ла Салль связан с Эваном тесными деловыми отношениями. Он уже давно заподозрил, что с финансами у Эвана дело нечисто, и начал искать пути решения.
Джастин мог только догадываться, что именно Бердон хотел выпытать у Ла Салля, и догадка у него была.
Бердон хотел узнать одно из двух: первое — не остался ли Эван в живых, второе — как заполучить присвоенную им платину. Ведь если поставки платины в Китай прекратятся, Бердон потеряет самого ценного клиента. Миллиардные прибыли, маячившие на горизонте в случае успеха, грозили сорваться. Джастин знал, что миллиарды вполне могут толкнуть на убийство.
Углубляясь в область догадок, Джастин решил, что Ла Салль наверняка был посвящен в тайну Эвана. Он знал, что убийство инсценировано. Ведь, как говорил Винс Эллерби, Эван о своих фокусах должен был кому-нибудь рассказать, иначе пропадает весь интерес. Ла Салль был одним из немногих, с кем Хармон мог бы поделиться. К тому же Ла Салль мог вести дела Эвана, пока тот заляжет на дно.
Тогда легко решается и другая загадка, не дававшая Джастину покоя: зачем Ла Салль тайком выскользнул из дома на рассвете и куда направлялся. Сам ведь говорил Реджи, что Ванда не любит работать без информаторов. Наверняка на этот раз в качестве источника потрудился Ла Салль. Честный парень, пытавшийся поступить по совести. Когда его прижали Ленни Рубин и Бруно, совесть велела ему обратиться в ФБР. О лучшем информаторе Ванда и мечтать не могла. И честный Ла Салль немедленно был завербован. Вот почему Ванда села на хвост Бруно. Вот почему так много знала о финансовых делах Ленни. Вот почему она смогла, сопоставив ряд фактов, догадаться, что гибель сухогруза «Гадес» — дело рук Бруно. Вот почему была осведомлена о махинациях Эвана Хармона. Чего она не знала — поскольку не знал и Рон Ла Салль, — это насколько сильно в делах Эвана замешаны Хармон-старший и Бердон. В любом случае, против этих двоих ей бы потребовались железные доказательства. К тому же ей хватало ума не сразу раскрывать карты. Бердон и Хармон — птицы высокого полета, у них есть нужные связи, которыми они не преминут воспользоваться. Поэтому в самом начале Ванде пришлось хранить все в строжайшей тайне, иначе расследование могли прикрыть по-быстрому. Она предпочла разыграть свой козырь — положиться на информатора. Рональда Ла Салля убили, когда он тайком пробирался на встречу с Вандой. Тут у Джастина не было и тени сомнения. Его убили, когда он выполнял свой долг.
С большой долей вероятности можно предположить, что Рон Ла Салль заговорил перед смертью и выдал своим истязателям, что Эван Хармон жив. А значит, Бердон знал почти с самого начала. И тогда у него появлялись две возможности прибрать к рукам платиновые контракты Эвана и компании, выпускающие запчасти на основе драгметалла. Можно было отыскать Эвана и заключить с ним сделку. А можно найти Эвана, убить его — и заключить сделку с вдовой убитого, наследующей все имущество.
Деньги и власть.
Так Эбби переметнулась на темную сторону.
Дальше начался бег с препятствиями: Бердон выслеживает Эвана, Бруно ищет того, кто присвоил «законное» имущество мафии, Джастин мечется туда-сюда и ломает голову над тем, что происходит.
Интересно было бы узнать, какова степень причастности Хармона-старшего. Отец знает, что сын жив. Из распечаток ясно, что они несколько раз говорили по телефону. Пытался ли Хармон прикрыть сына? Или наоборот, вместе с Бердоном хотел присвоить его активы? Или и то и другое? Джастин подозревал, что ответа он так никогда и не получит. Однако мог бы сказать, к чему склоняется сам. Вряд ли Хармон-старший питал к сыну теплые отцовские чувства. Отпрыск успел достать его еще в средней школе. На этот раз Г. Р. должен был предпочесть деньги. Может, его потом мучила бы совесть, может, пришлось бы даже пару раз пропустить гольф-клуб… но деньги есть деньги. Толстый слой грязи не скроешь под тонким налетом достатка и благополучия.
Джастин почти приехал.
Он припарковал машину на расстоянии квартала от загородного дома. Длинная подъездная дорожка, довольно крутой подъем — а на вершине, как на ладони, маленький домик, почти избушка. Перед домом два автомобиля. Один взят в прокате, тот самый, на котором Эллис Сент-Джон катил на встречу со смертью.
Вскарабкавшись наверх, Джастин еще долго не мог отдышаться.
«Вернусь, первым делом в спортзал», — пообещал он себе.
В дом он вошел без стука. Дверь оказалась не заперта, поэтому он просто толкнул ее и шагнул внутрь. И сразу же достал пистолет.
В открытой кухне у плиты кашеварил Квентин Кинтель. Входную дверь он видеть не мог, поскольку стоял спиной, но, видимо, что-то почувствовал, потому что осторожно опустил на стол миску и медленно повернулся. В глазах промелькнул испуг, который довольно скоро сменился покорностью судьбе и едва уловимым облегчением. Джастин повел пистолетом, давая Кинтелю знать, что вооружен, и приложил палец к губам. Директор школы чуть заметно скосил глаза, указывая на лестницу. Джастин кивнул и начал подниматься.
Эван Хармон обнаружился в одной из двух спален.
Он лежал на узкой кровати. Не спал, просто смотрел в потолок, сцепив руки под головой. Джастин с пистолетом в руке шагнул в комнату. Ни испуга, ни покорности, ни облегчения Эван не выказал. Просто улыбнулся и пожал плечами, как будто наконец подошла к концу долгая шахматная партия.
— Я все пытался угадать, кто меня вычислит, — заявил он. — Вас, если честно, я вообще в расчет не принимал.
— Полагаю, вы кое-где ошиблись, — откликнулся Джастин.
Эван встал с кровати и без сопротивления позволил надеть наручники. Джастин свел его вниз по лестнице на улицу. Они шли по дорожке, Эван чуть впереди, и полицейский удивился его легкой, почти мальчишеской походке.
«Он радуется, — подумал Джастин. — Теперь все узнают о его подвигах. Все услышат, какую аферу ему почти удалось провернуть. Он радуется, что его схватили».
И тут он услышал звук. Из-за деревьев по правую сторону дорожки. Сучок хрустнул. Шаги.
Джастин повернулся. Успел краем глаза увидеть тень внушительных размеров, но больше ничего. Быстрый и точный удар сшиб его с ног. Второй пришелся куда-то за левым ухом, в глазах потемнело. Он отключился, ненадолго и не насовсем. Каких-нибудь пара минут. Однако на эти несколько минут окружающий мир исчез из виду. Что-то хлопнуло совсем рядом, не громче хрустнувшей ветки, зато ближе. Джастин не мог разглядеть сквозь застилавший глаза туман, что это. А когда в голове чуть посветлело и он смог встать на четвереньки, превозмогая невыносимую ломоту в затылке, было поздно.
Джастин вздохнул и выругался вслух, увидев распростертого на дорожке Эвана Хармона с дырой в затылке, из которой еще сочилась кровь.
С трудом он повернул голову, но вокруг уже никого не было. Однако на сырой земле рядом с дорожкой остались следы. Отпечатки мужских ботинок. Глубоко вдавившиеся в сырую землю с обломками прутиков.
Хозяин этой обуви — человек явно не маленького роста. Кто-то очень массивный и высокий.
Джастин закрыл глаза, но, почувствовав головокружение, тут же открыл снова. Потом, борясь с накатывающей тошнотой и болью, взвалил на себя тело Эвана Хармона и потащил к машине. Там он положил его на заднее сиденье и повез в Ист-Энд-Харбор.
Утром в день похорон Эвана Хармона окружной прокурор Ларри Силвербуш подал в отставку. Он публично принес извинения Дэвиду Келли, а оба таблоида разместили на первой странице фотографию, где Келли и Силвербуш пожимают руки у ворот риверхедской тюрьмы.
Линкольн Бердон на похоронах не присутствовал. Накануне специальный агент Зак Флетчер явился вызвать его для официального допроса. Флетчеру сказали, что Бердон покинул Штаты. Из регистрационного журнала в аэропорту Титерборо, Нью-Джерси, агенты выяснили, что личный «Челленджер» Бердона вылетел в Лондон. Однако в Хитроу самолет так и не приземлился, поэтому к моменту похорон его местонахождение оставалось неизвестным.
Г. Р. Хармон появился на церемонии прощания. Местная полиция и ФБР в сотрудничестве с окружным прокурором Нью-Йорка пыталась определить, достаточно ли у них доказательств против Хармона. Предварительные обсуждения показали, что недостаточно.
Проводить Эвана в последний путь пришли немногие. В толпе было больше папарацци, чем скорбящих родственников и друзей. Из «Восхождения» не явился никто. Равно как из «Рокуорт и Уильямс».
Г. Р. сидел рядом с Абигайль Хармон. На ней было короткое черное летнее платье — по случаю жары без чулок. Джастин, сидевший через проход от Г. Р. с Эбби, отметил про себя, что вдове Хармон темное всегда было к лицу.
