Джерард еще раз окинул взглядом квартал, убедившись, что никто не следит за ним из окна или из припаркованной где-нибудь машины.
Человек, с которым ему предстояло встретиться, был членом ультраправой группы радикалов, за деятельностью которой постоянно следило ФБР. Такого пристального внимания эти господа удостоились после взрыва в правительственном здании в Оклахома-Сити.
– Дождь идет? – спросил он.
– Ага.
– Что-то он давно идет.
– Ага.
– Задолбал меня совсем.
На эту реплику Дэвид отвечать не стал. Он ненавидел «непринужденные беседы» с полузнакомыми людьми, и скудный запас его терпения начинал истощаться.
Настоящие дела тут вершились, без всякого сомнения, в подвале. Дэвид проследовал за низеньким толстым человеком с черной повязкой на глазу вниз по крашеной деревянной лестнице в большую комнату. Стены здесь были отделаны имитацией сосны, на полу – грубый дешевый ковер, на стенах – два флага Конфедерации, на небольшом столике – фашистская каска, скорее всего муляж.
Восточная стена вся была завешена черно-белыми фотографиями, сделанными во Вьетнаме. На некоторые из них невозможно было смотреть без содрогания. По соседству с фотографиями висели какие-то похвальные листы и знаки отличия. Дэвид сильно сомневался, что человек по имени Эверетт Граймс воевал во Вьетнаме, как и в том, что повязку на глазу он носил по необходимости, а не по собственной прихоти. У таких людей очень богатая фантазия.
В дальнем конце подвального помещения стоял массивный рабочий стол. Граймс обошел его, словно купец, демонстрирующий свои диковинные товары. Он вытер руки, провел ими по рубашке и кожаной жилетке. Затем потянулся за спину Дэвиду и приглушил звук приемника.
– Кинь куда-нибудь этот журнал и садись на табуретку. Сейчас я все покажу, – сказал Граймс. Дэвид взглянул на журнал, прежде чем положить его на пол. Назывался он «Американская истина». На обложке – несколько хорошо одетых мужчин на фоне какого-то солидного банка и заголовок: «ЧТО ЕВРЕИ ДЕЛАЮТ С ВАШИМИ ДЕНЬГАМИ».
– Жиды, – пояснил Граймс, указывая на журнал, и хмыкнул: – Скоро мы их всех достанем. – Затем он кивнул в сторону стола: – Красота, правда? Несмотря на все бредовые идеи, которые рождались в голове Граймса, он был отличным специалистом по созданию бомб. Пять человек независимо друг от друга успели порекомендовать его Дэвиду.
Хоть Дэвид и изучал взрывотехнику, экспертом он не был. Чтобы стать настоящим мастером, таким как Граймс, нужны были знания по химии, электронике и пиротехнике. Больше трети начинающих взрывников сами укладывали себя в могилу или на больничную койку.
На столе были разбросаны провода, зажимы, запалы, детонаторы, батарейки различных размеров и мощностей, два серебристых контейнера размером с пивную банку и много чего еще. Один из контейнеров крепился к куску кожи размером три на пять дюймов. К нему были приделаны ремешки с пряжками, так что бомбу можно было закрепить на запястье или лодыжке.
– «Си-4», – сказал Граймс, указав на контейнеры. – Как ты и хотел. – Он неудачно попытался сымитировать говор туземцев. – Большой огонь, хозяин. Очень большой огонь.
Разновидность пластита «Си-4» была самым сильным взрывчатым веществом из доступных. Один такой контейнер мог превратить целый дом в огненный вихрь обломков. С виду и на ощупь «Си-4» казался абсолютно безобидным, похожим на детский пластилин. Но играть с подобными вещами смертельно опасно.
– Большой огонь, – снова повторил Граймс. Убедившись, что смеяться никто не собирается, он сказал: – У меня все готово. – Указал металлическим зажимом в сторону одного из контейнеров. – В этот я положил чуть побольше.
– Специальная рекламная акция – двадцать процентов бесплатно?
– Да, типа того.
– У тебя есть чемодан?
– Теперь моя очередь спросить: у тебя тоже все готово? – сказал Граймс.
– Ты о деньгах?
– О них самых.
Дэвид вынул конверт из кармана своей синей ветровки.
– Готово, – подтвердил он.
Граймс отошел в угол, где стоял специальный алюминиевый чемодан. Подхватив его, он вернулся к столу и начал неспешно и тщательно укладывать все лежащее на столе внутрь.
Глядя на него, Дэвид думал о том, что ему удалось узнать об оппозиционных подпольных движениях за последние несколько месяцев. В шестидесятые правительственные здания взрывали хиппи. Сейчас это делали ультраправые. Жили они в основном в небольших городах, на фермах и в мотелях. По выходным во всех штатах проходили собрания, объединившие в общей численности около двух миллионов человек. Парни, которые в армии не могли дослужиться до звания выше капрала, с большой охотой становились генералами этих новых маленьких армий. Неплохой карьерный рост, нечего сказать.
– Знаешь, все проблемы западного мира берут начало в тех временах, когда евреи захватили банковскую систему. Сразу же после того, как они убили Христа, – произнес Граймс, не поднимая глаз.
– А что, уже тогда были банки?
– Ну, вроде того, – махнул рукой Граймс. – И жиды уже владели большей их частью, представляешь?
– Да, ты, похоже, действительно их ненавидишь.
Граймс поднял глаза. В них пылал гнев.
– Ты христианин?
– Слушай, мне просто нужна бомба, и все. У меня нет времени на проповеди.
– У тебя есть Библия?
– Должна быть. Где-то валяется.
– Прочитай про распятие. Прочитай про то, как евреи обошлись с нашим Спасителем. Тогда ты будешь ненавидеть их так же, как и я.
«Псих чертов», – подумал Дэвид. Ему пришлось провести там еще пятнадцать минут, в течение которых Граймс дважды пытался просветить его на тему евреев.
На столе лежало оружие: пистолет-пулемет «Инграм МАК-10»; девятимиллиметровый вальтер и штурмовая винтовка «Хеклер и Кох-94».
Ральф Харриган проверял их в течение последних двадцати минут. Дэвид Джерард назначил его ответственным за огнестрельное оружие. Во Вьетнаме Харриган был зеленым беретом. Последующие пятнадцать лет он жил тем, что работал наемником по всему миру. По большей части он тренировал солдат, не участвуя в боевых действиях. При этом всегда зарабатывал больше 150 000 долларов в год и получал множество дополнительных привилегий. Одно это дело сулило ему полмиллиона.
– Все в порядке? – спросил Тим Кейтс.
– Думаю, уместнее будет, если этот вопрос задам я, – ответил Харриган.
Он был высоким мускулистым мужчиной, недавно разменявшим шестой десяток. Отсутствие волос на голове придавало его облику еще больше мужественности. Его кожа загорела под солнцем многих стран мира, в которых ему довелось побывать. Черные брюки, белая рубашка и очки без оправы делали его похожим на преуспевающего бизнесмена.
– Знаешь, ты не похож на мою маму, – попытался пошутить Кейтс. – Так что можешь не беспокоиться.
– Мы должны были встретиться здесь вчера в десять вечера и еще раз все обговорить.
– Ну, у меня были дела, – сказал Кейтс, отпивая горячий кофе из чашки довольного Рональда Макдоналда. Кейтс был прямой противоположностью Харригана. Ковбой. Те, кто разбирается в подобных вещах, сразу бы поняли, что перед ними боец. Светлые волосы до плеч, порез на левой скуле, нос сломан именно там, где надо, суровые темные глаза – всем своим видом он демонстрировал, что его следует опасаться. Ему было не больше двадцати пяти.
Одевался он тоже соответствующим образом – рубашка, дорогая замшевая куртка синего цвета, коричневые брюки, идеально сидящие на нем, и ботинки из змеиной кожи, за которые он отвалил тысячу долларов. Когда шесть месяцев назад ему предложили работу, он был при деньгах, только что провернув одно дельце на Балканском полуострове. С помощью оружия можно получить очень многое, от техасских ботинок до одиннадцатилетних девочек, если есть такое желание.
– Ага, – фыркнул Харриган. – У тебя были дела, мать твою, до полседьмого утра? Джерард был в бешенстве.
– Я был с женщиной.
– Мог бы привезти ее сюда.
– Я боялся, что ты станешь подсматривать.
– Это не смешно. Он платит нам по полмиллиона, парень.
– Расслабься, Харриган.
Дом, в котором они находились, был расположен на северо-западной окраине города; их голоса эхом отдавались от стен с осыпающейся штукатуркой. В нескольких милях к северу начинались кукурузные поля. Они успели провести здесь две недели. Своим знакомством Харриган и Кейтс были обязаны Дэвиду Джерарду. Хоть они и занимались одним родом деятельности, раньше их пути не пересекались и, несмотря на то что оба были настоящими головорезами, на поверку они оказались совершенно разными людьми.
– Знаешь, сортир снова сломался. Я хотел спустить воду, но ручку заклинило.
– По-моему, теперь твоя очередь его чинить, Кейтс.
– Я ни хрена не понимаю в технике. Так что извини.
Он уставился в свою кружку, потом поднялся:
– Нужна дозаправка.
