— Ты поедешь со мной, — сказал Джим, изо всех сил стараясь не показать, как он устал и раздражен.
— А, — ответил Брад.
Джим вздохнул и снова двинулся к дверям. Брад в последний раз оглянулся на яркий приемлемый покой и пошел следом. Многие пациенты провожали глазами эту странную пару.
Друзья вышли на улицу, свежий воздух ворвался в легкие. Здесь он был гуще, чем в больнице. Тяжелее. Не такой, как надо. В этом воздухе пряталось множество запахов. Железо. Брад вспомнил, как пахло лезвие топора, и подумал о ферме.
Он посмотрел на небо. Было далеко за полдень. Хоть серая пелена по-прежнему закрывала солнце, оно все равно было необыкновенно ярким. Браду пришлось сощуриться от напряжения и заставить легкие вдыхать глубже. Попавший внутрь воздух казался грязным. Брад закашлялся и оглядел огромную автостоянку. Машины выстроились в сверкающие ряды, словно аккуратно подрезанная живая изгородь.
Скучно и пестро. Дым и шум… Брад заметил у края автостоянки клочки зеленой травы. Маленькие клочки. Больше тут нельзя. Тут людей наказывали за какие-то провинности. Они все казались родственниками. Все походили друг на друга. Все близко. Дома близко, небоскребы на горизонте тоже близко. Людей приговорили жить в этих местах.
Брад понял. Тут все очень похоже на ад. Похоже, но не то же самое. Здесь нет земли.
* * *
Ехать на машине через город было здорово. Страх отступил и поблек, превратился в неуверенность и настороженность. Мысли затуманились, стали не нужны, потому что теперь Брад видел все по-новому.
Он смотрел на солнечные блики в окнах небоскребов. Казалось, на верхних этажах бушует пожар. Свет становился оранжевым, а кое-где по уголкам притаилась тьма. На улицах понемногу темнело. Свет и тень смешались. Тени от зданий съедали свет, огромные тени, словно это сами сумерки переходили в ночь. Но сумерки были ненастоящими, их время еще не пришло. Поблизости не было скота, который требовалось бы предупредить о наступающей ночи. Она укрывала улицы. Иногда лица людей освещал прорвавшийся оранжевый лучик, и тогда они словно начинали светиться.
Людские потоки текли по асфальту. Они поражали Брада. Он никогда не видел столько людей сразу. Все неслись в разные стороны, от мелькания становилось больно глазам. Брад потер веки и снова выглянул в окно. Он не мог понять, почему люди так странно двигаются — зигзагами. Складывалось впечатление, будто они борются друг с другом.
Люди все были разные, но в чем-то удивительно похожие. Многие одевались в неестественную и слишком тесную одежду. Так же как и Джим, большинство мужчин носили костюмы. Брад решил, что это, наверное, особая порода людей, вроде дойных коров. Другие одевались в звериные шкуры, и эти шкуры удивительно облегали их тела. Повсюду что-то поблескивало так же ярко, как дуга, которую Брад иногда видел в небе после дождя.
Брад старался понять, куда идут все эти люди. Они двигались в двух основных направлениях. Но иногда кто-нибудь отделялся от толпы и скрывался в темном проходе. Некоторые компаниями ждали на обочинах, пока остановятся машины, другие, более отчаянные, кидались напролом сквозь поток автомобилей, словно хищник, выпрыгнувший из засады. Они орали на водителей, хотя было ясно, что такое поведение странно и бессмысленно.
Брад заметил, что полицейский разглядывает его в зеркало заднего вида. В доме на ферме тоже висело зеркало, но совсем другое. Это, машинное, было поменьше, и в нем все время отражались кусочки улицы. А самое главное — из него глядели глаза полицейского, спокойные и уверенные.
Брад не знал, замечают ли его эти глаза или они просто живут в зеркале, двигаются, но ничего не видят. На всякий случай Брад улыбался каждый раз, когда они появлялись. Какое-то время он наблюдал за ними, потом глаза пропали, потом вспыхнули снова, будто пытались что-то или кого-то застать врасплох. Даже смешно как-то, но Брад решил, что смеяться не время.
— Почти приехали, — сказал Джим и повернулся к Браду. Тот показал на глаза в зеркале. Но Джим не видел их и подумал, будто Брад показывает на огромный небоскреб.
— Удивительно, правда? — Джим посмотрел вперед. Адвокат решил, что с Брадом все в порядке, что парень понемногу начинает осваиваться на новом месте.
— Он же не знает, что значит «удивительно», — тихонько сказал полицейский.
Его глаза снова мелькнули в зеркале. Брад улыбнулся. Глаза исчезли.
— С чего ты взял? — возмутился Джим. — Может, он в миллион раз умнее, чем ты и я, вместе взятые. Кто сказал, что мы единственные и неповторимые? Все так думают просто потому, что полагают себя самыми умными.
— Только не надо тут философию разводить, Джимми.
— Почему?
— Если ты и правда так считаешь, тогда, может, он и в самом деле умнее тебя.
— Кому об этом судить? А вдруг он видит то, чего никто другой увидеть не может? Ты посмотри на него. Он настоящий, понимаешь? Живой.
Полицейский с минуту задумчиво жевал тонкие губы. Провел пальцами по усам и прищелкнул языком.
— Оно, конечно, так, вот только что именно он видит? Или слышит? — спросил он. — Что за голоса с ним говорят?
* * *
Неожиданно машина покаталась вниз по бетонному покрытию, и они оказались под землей. Звуки, доносившиеся сквозь окна, стали гулкими, как в погребе.
Браду понравилось, что здесь гораздо тише, чем снаружи. Он наклонился к переднему сиденью и стал смотреть на приближающуюся стену. Машина внезапно затормозила, Брада мотнуло вперед, потом назад.
Джим повозился с ремнем, вышел из машины и открыл дверцу для Брада.
— Это твой новый дом.
Брад высунул голову наружу, потом осторожно ступил на бетон. Покрытие было гладким и ровным Браду казалось, что он как-то уж чересчур прямо стоит из-за этого нового покрытия.
— Дом, — повторил он, оглядывая ряды машин, желтые цифры на полу, грубые серые стены. Все было серым — над головой, под ногами и вокруг. Браду не хотелось здесь жить.
— Да нет же, — рассмеялся Джим. — Не тут. Наверху.
Он показал на потолок. Брад поднял глаза, но увидел только свет ламп и сплетение проводов. Он опустил голову и с любопытством уставился себе под ноги, а потом подпрыгнул.
— Ты не понял! — Джим явно развлекался. — Сюда — Он ткнул пальцем вперед, потом нагнулся к пассажирскому окну машины и сказал: — Спасибо, Стив.
— Да ради бога, — спокойно ответил полицейский и включил заднюю передачу. — Всегда рад помочь.
В тишине гаража громко взвизгнули шины, автомобиль попятился и остановился, качаясь по инерции. Полицейский пропел: «Мы встретимся снова в условленном месте».
Машина со скрежетом рванулась вперед, въехала на бетонный пандус и скрылась из виду.
— Стив мой брат, — сказал Джим, — но иногда. Не знаю. Одного из нас, наверное, подменили в колыбельке.
Он скривился и покачал головой, а потом пошел к железным дверям. Брад двинулся следом, не отрывая глаз от черных матовых ботинок адвоката.
У выхода Брад еще раз оглянулся на машины и тусклые лампы гаража.
— Тихо, — прошептал он и услышал, как собственный голос отдается в ушах. — Мило.
* * *
Лифт остановился в холле, и внутрь шагнул какой-то чернокожий. На Брада и Джима он даже не взглянул Брад уже понял, что эта маленькая комнатка — вовсе не комнатка, но нечто вроде прохода в другие места. Чернокожий человек целиком завладел вниманием Брада. Он был одет в темный костюм, пальцы сжимали ручку серебристого металлического чемоданчика. Куда же они с ним поедут? Куда еще, кроме как в темное страшное место, где во тьме ярко горят чьи-то глаза? Ночной сарай. Брад вспомнил. Там на него смотрели глаза множества мертвых вещей. Животных. Они хотели рассказать ему о несчастьях, постигших их на жизненном пути.
Из легких Брада вырвалась тоненькая струйка воздуха.
— О-о-ой!
Он, не отрываясь, глядел в затылок чернокожего, на жесткие, ровно подстриженные завитки. Брад хотел потрогать их, но тут лифт остановился и чернокожий вышел Браду понравилось, что они не пошли следом. Там ведь могло быть опасно. Опасность все в мире меняла Брад слышал, как чернокожий мягко ступает по ковру и как закрывается за ним дверь. Он слышал, как кто-то вдалеке кашлянул, и знал, что это тот самый человек. Кашель почему-то успокоил Брада.
— Черный человек, — сказал Брад и посмотрел на свое отражение в зеркале лифта. Там и Джим тоже отражался.
— Правильно, — ответил Джим.
Он смотрел наверх, туда, где появлялись кружочки с номерами, наконец зажегся последний номер и тренькнул звоночек.
— Твой отец сам выбрал для тебя это место. — Джим вытащил из внутреннего кармана пиджака конвертик и разорвал его, потом перевернул и вытряс на ладонь ключ. — Тебе понравится. — Он подошел к двери и осторожно вставил ключ в замок — Конечно, я тоже помогал ему выбирать. — Лицо Джима сияло гордой улыбкой.
