— Конечно.
Лукас аккуратно накрыл край бака плащом и, подтянувшись, лег на него животом. Вся верхняя часть его тела оказалась внутри, а лицо находилось не больше чем в футе от мертвой женщины.
— Кажется, у нее…
— Что?
— У нее что-то в руке… Не вижу. Похоже на сигарету.
— Не трогай.
— Я не трогаю. — Он еще немного вытянул шею. — И еще что-то на груди. Думаю, табак… Он прилип.
— На нее бросали мусор.
Лукас спрыгнул на землю и снова начал дышать.
— Часть табака покрыта кровью. Как будто она раздавила на себе сигарету.
— И что ты думаешь по этому поводу? — спросил Хелстром.
— Преступник курил в тот момент, когда убивал ее, — ответил Лукас. — Она вырвала сигарету у него изо рта. Вряд ли она курила, когда он бросился на нее.
— Если только он действительно на нее напал, — заметил Слоун. — Может быть, они решили развлечься, потом отдыхали, и он прикончил ее.
— Чушь, — возразила Меган.
Лукас кивнул, соглашаясь с ней.
— Слишком много насилия. Так не бывает после оргазма. Мы имеем дело с сексуальным возбуждением.
Помощник шерифа переводил взгляд с Дэвенпорта на Слоуна и Коннел. Она выглядела невероятно довольной словами Лукаса.
— Он курил, когда убивал ее?
— Возможно, заставлял свои жертвы скручивать для себя сигареты. Я вижу бумагу, — ответил Лукас Хелстрому. — Проверьте парковку, вдруг найдется что-нибудь подходящее.
— Мы подобрали там все, что могло иметь какое-то значение: конфетные фантики, сигареты, крышки от бутылок, всякий хлам.
— А если марихуана? — с надеждой предположила Коннел. — Можно начать с этого.
— Наркоманы такого не делают. По крайней мере, когда курят, — возразил Лукас и обратился к Хелстрому: — Когда в последний раз меняли контейнер?
— В пятницу. Их увозят по вторникам и пятницам.
— Уонамейкер пропала в пятницу вечером, — сказал Слоун. — Вероятно, убийца расправился с ней и ночью привез сюда тело. Заглянуть в контейнер можно, только встав на цыпочки, так что он, наверное, забросил ее внутрь, потом швырнул поверх тела несколько мусорных мешков — и все.
— Мы тоже так думаем, — подтвердил его версию Хелстром. — Сегодня утром люди начали жаловаться на запах. С пристани пришел служащий, поковырял в контейнере палкой, увидел колено и позвонил нам.
— Я заметил под телом маленький белый мешок. Видимо, он лежал там, когда убийца выбросил труп. Хочешь, я посмотрю, что внутри? — предложил Лукас. — Возможно, удастся узнать, кто принес его сюда. Если вы сумеете найти того, кто это сделал, можно будет установить время, когда убийца привез тело.
— Давай, — согласился Хелстром.
Лукас в последний раз посмотрел на убитую, но не увидел ничего нового: серая кожа, мухи и аккуратно покрашенные волосы с несколькими седыми прядями. «Она заботилась о своих волосах, наверное, гордилась ими. А теперь все исчезло, как испарившийся бензин», — подумал Лукас.
— Еще что-нибудь? — спросил Слоун.
— Нет, я закончил.
— Нам нужно поговорить, — сказала Слоуну Меган, которая стояла перед ним, уперев руки в бока.
— Ясное дело, — ответил Слоун несчастным голосом.
Лукас направился к своей машине и вдруг остановился так резко, что Слоун налетел на него.
— Извини, — сказал Лукас и повернулся к баку.
— Что? — спросил Слоун, а Коннел с любопытством взглянула на Лукаса.
— Помнишь Мусорщика Дуга?
Слоун отвернулся, вспоминая имя, затем щелкнул пальцами и с возбуждением посмотрел на Лукаса.
— Мусорщик!
— А это кто? — поинтересовалась Коннел.
— Сексуальный маньяк, помешанный на ножах, — ответил Лукас. — Он вырос на свалке, родных у него не было. О нем заботились парни со свалки. Мусорщик любил разрисовывать женщин ножом. Особенно моделей. Изображал виноградную лозу и подписывался, — Лукас снова посмотрел на контейнер. — Но для него это слишком грубо.
— Кроме того, он сейчас в «Сент-Питере», — заметил Слоун. — Разве нет?
Лукас покачал головой.
— Мы стареем, Слоун. Мусорщик орудовал давным-давно, с тех пор прошло лет десять или двенадцать… — Он замолчал и перевел взгляд на реку, а потом снова повернулся к Слоуну. — Боже праведный, семнадцать! Я тогда второй год как снял форму. Сколько обычно сидят в «Сент-Питере»? Пять или шесть лет? К тому же некоторое время назад на свет появилась новая теория лечения преступников, и многих выпустили из государственных больниц. Примерно в середине восьмидесятых.
— Первое убийство, с которым я столкнулась, совершено в восемьдесят четвертом году и до сих пор не раскрыто, — сказала Меган.
— Нужно проверить Мусорщика, — предложил Слоун.
— Вряд ли он имеет к этому отношение, но он настоящий безумец, — сказал Лукас. — Помнишь, что он сделал с моделью, за которой проследил после показа в «Дейтоне»?
— Помню, — Слоун задумчиво потер щеку. — Давай поручим Андерсону проверить его?
— Я тоже займусь им, — сказала Коннел. — Увидимся в конторе, Слоун.
— Пока, Меган, — с несчастным видом ответил тот.
В машине Слоун пристегнулся, завел двигатель и сказал:
— Слушай, тебя хочет видеть шеф.
— Да? По какому делу? По этому?
— Думаю, да.
Они выехали с пристани и направились в сторону моста.
— Слоун, что такое? — с подозрением спросил Лукас.
Слоун виновато хохотнул.
— Слушай, в нашем департаменте есть только два человека, которые могут поймать этого типа. Ты и я. В данный момент я расследую сразу три серьезных дела. На меня орут все подряд, причем каждые пять минут. Проклятое телевидение разбило лагерь прямо перед моим домом.
— Я на такое не подписывался, когда согласился вернуться, — возразил Лукас.
— Прекрати вести себя, будто ты примадонна, — сказал Слоун. — Этот подонок убивает людей.
— Если он существует.
— Он существует.
— «Собщество иезуитов», — вспомнил Лукас через мгновение.
— Что?
— «Собщество иезуитов». Они пишут две буквы после своего имени, например отец Джон Смит, СИ. Как те, что мы видели на теле Уонамейкер.
— Придумай другую теорию, — сказал Слоун. — Убойный отдел Миннеаполиса не станет гоняться за какими-то иезуитами.
Когда они ехали по мосту, Лукас посмотрел вниз, на мусорный контейнер, и увидел, что Коннел по-прежнему разговаривает с Хелстромом.
— А что представляет собой эта Коннел? — спросил он.
— Шеф тебе расскажет, — ответил Слоун. — Это настоящая заноза. Впрочем, она начала это дело. Я не видел ее вот уже пару месяцев. Быстро же она сюда добралась.
Лукас оглянулся на пристань.
— Коннел производит впечатление.
— Ей нужно как можно скорее поймать этого типа, — сказал Слоун. — В ближайшем месяце или даже раньше.
— Да? С чего такая спешка?
— Она умирает.
Секретарь начальника полиции была худощавой женщиной с маленькой родинкой на скуле и густыми бровями. Увидев Лукаса, она нажала кнопку интеркома и доложила:
— Шеф, Дэвенпорт пришел.
Она посмотрела на него, сложила большой и указательный пальцы, изобразив пистолет, наставила их на дверь кабинета и сказала:
— Входи.
Роуз Мари Рукс сидела за широким столом из вишневого дерева, заваленным отчетами и докладными записками, и нюхала незажженную сигарету. Когда Лукас вошел, она кивнула, секунду подержала сигарету в руке, вздохнула, открыла ящик стола и бросила ее внутрь.
— Садись, Лукас, — предложила она ему хрипловатым от никотина голосом.
Когда Лукас уходил со службы, кабинет Квентина Даниэля, где всегда царил полумрак, поражал своей чистотой и безупречной аккуратностью. Кабинет Рукс был завален книгами и отчетами, на столе валялись разрозненные листки бумаги, калькуляторы, компьютерные диски и стояли картотечные ящики. Все вокруг заливал резкий свет флуоресцентных ламп под потолком, который добирался даже до самых дальних углов. Даниэль никогда не пользовался компьютером, сейчас же рядом с письменным столом красовалась новейшая модель «Ай-би-эм», а в левом верхнем углу экрана моргала лампочка ждущего режима. Рукс заменила кожаную мебель, популярную в мужских клубах, на удобные мягкие стулья.
— Я читала отчет Купичека по делу разграбления могил, — сказала она. — Кстати, как он?
— Ходить не может.
У Лукаса имелось два помощника — Дел и Дэнни Купичек. Сын Купичека наехал ему на ногу, когда сидел за рулем «доджа каравана».
— Его не будет месяц.
— Если средства массовой информации заинтересуются делом о могилах, ты сможешь ответить на их вопросы? Или нужно будет обратиться к Купичеку?
— Конечно смогу, — ответил Лукас. — Только сомневаюсь, что они узнают об этом.
— Ну не знаю… История-то классная.
