Ознакомительная версия.
— Что тебе надо, Райан? — резко спросила она.
— Я не вовремя?
Райли хотелось сказать, что, если ему интересно, нужного времени для него просто не существует, но оставила это при себе.
— Да нет, — ответила она.
— Я думал о том, чтобы заехать и повидать вас с Эприл, — сказал он. — Я бы хотел поговорить с вами обеими.
Райли подавила стон.
— Я бы предпочла, чтобы ты не заезжал.
— Ты вроде сказала, что сейчас нормальное время.
Райли не ответила. Это было так похоже на Райана — выворачивать её слова наизнанку и манипулировать ею.
— Как дела у Эприл? — спросил Райан.
Она фыркнула. Было понятно, что он лишь пытается таким образом поддержать беседу.
— Мило, что ты спросил, — саркастически ответила Райли. — У неё всё хорошо.
Конечно, это была ложь. Но рассказывать о своих проблемах Райану было ни к чему.
— Послушай, Райли… — голос Райана оборвался. — Я совершил много ошибок.
«Это уж точно», — подумала Райли. Она сохраняла молчание.
Через несколько секунд Райан продолжил:
— Последнее время у меня всё не очень хорошо складывается.
Райли продолжала молчать.
— Что ж, я лишь хотел убедиться, что вы с Эприл в порядке.
Райли с трудом могла поверить его выдержке.
— У нас всё хорошо. Почему ты спрашиваешь? Тебя бросила очередная девушка, Райан? Или на работе не ладится?
— Ты жестока ко мне, Райли.
Ей же казалось, что она максимально к нему ласкова. Она постаралась понять ситуацию. Судя по всему, Райан сейчас один. Светская львица, которая жила с ним после их развода, съехала, или же какой-то новый роман не заладился.
Она знала, что Райан терпеть не может быть в одиночестве. Он всегда относился к Райли и Эприл, как к последнему пристанищу. Если она примет его назад, то продлится это лишь до тех пор, пока он не встретит новую женщину.
Райли сказала:
— Думаю, тебе придётся помириться со своей последней девушкой. Или предпоследней. Даже не знаю, сколько их у тебя было со времени нашего развода. Сколько, кстати, Райан?
Она услышала в трубке вздох. Райли определённо ударила в правильное место.
— Райан, на самом деле ты не вовремя.
Это была правда. Она только что встречалась с милым мужчиной, который ей нравится. Зачем это портить?
— Когда будет подходящее время? — спросил Райан.
— Не знаю, — сказала Райли. — Я тебе сообщу. Пока.
Она положила трубку. Во время всего телефонного разговора она ходила по комнате, теперь же села и глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.
Потом она отправила сообщение Эприл.
«Возвращайся прямо сейчас».
Буквально через несколько секунд пришёл ответ:
«Ок. Я уже иду. Прости, мам».
Райли вздохнула. Теперь Эприл казалась обычной. И скорей всего какое-то время она пробудет такой. Но что-то всё равно не так.
Что у неё происходит?
В своём тускло освещённом мрачном логове Скрэтч лихорадочно ходил взад и вперёд между сотен часов, стараясь всё подготовить. До полуночи оставалось всего несколько минут.
— Почини часы с лошадью! — кричал дед. — Они отстают на целую минуту!
— Я сделаю, — сказал Скрэтч.
Скрэтч знал, что его накажут в любом случае, но если он не подготовит всё вовремя, наказание будет особенно суровым. Прямо сейчас в руках у него было несколько других часов.
Он починил часы со скрученными металлическими цветами, которые отставали на целых пять минут. Теперь он открыл дедушкины часы и немного передвинул минутную стрелку вправо.
Он проверил большие часы с оленьим рогом — они часто отставали, но сейчас показывали правильное время, и наконец починил часы с лошадью, ставшей на дыбы. Это было кстати — они отставали на целых семь минут.
«Пойдёт, — сказал дедушка. — Ты знаешь, что теперь делать».
Скрэтч послушно подошёл к столу и взял кнут. Это была плётка-девятихвостка, дедушка начал наказывать его ею с самого раннего возраста.
Он прошёл в конец своей берлоги, в отгороженный железной решёткой угол. За решёткой сидели четыре его пленницы, мебели в углу за исключением деревянных полок с матрасами не было никакой. За полками был туалет. Вонь уже давно перестала беспокоить Скрэтча.
Ирландка, которую он привёл пару дней назад пристально смотрела на него. После долгого сиденья на одних сухарях и воде, все остальные были истощены и измождены. Две из них могли лишь плакать и стонать. Четвёртая, смертельно бледная, лишь сидела сжавшись на полу у решётки. Она не производила ни звука и выглядела еле живой.
Скрэтч отпер дверцу в клетку. Ирландка бросилась вперёд, пытаясь бежать. Скрэтч жёстко хлестнул её по лицу кнутом. Она отпрянула. Он снова и снова стал бить её кнутом по спине. Он по опыту знал, что даже сквозь разодранную блузку удары очень болезненны, особенно учитывая рубцы и порезы, которые он уже оставил на её коже.
Тут воздух наполнил дикий шум: все часы начали отбивать полночь. Скрэтч знал, что он должен делать теперь.
Под продолжающийся шум он пробился к самой слабой и тощей девочке, которая казалась еле живой. Она странно посмотрела на него. Она была единственной, кто пробыл здесь достаточно долго, и кто знал, что он собирается делать. Казалось, что она готова к этому, может быть, даже рада.
У Скрэтча не было иного выбора.
Он присел рядом с ней и сломал ей шею.
Жизнь покинула тело девушки, а он посмотрел на старинные часы с орнаментом, которые стояли по другую сторону решётки. Перед ними взад-вперёд двигалась вырезанная вручную фигурка смерти, одетая в чёрный плащ, её ухмыляющийся череп выглядывал из-под капюшона. Она одинаково сражала рыцарей, королей, королев и нищих. Это были любимые часы Скрэтча.
Шум вокруг постепенно стихал. Вскоре осталось лишь одновременное тиканье всех часов и стенания женщин, оставшихся в живых.
Скрэтч перебросил тело мёртвой девушки через плечо. Она весила не больше пушинки, так что ему не составило труда это сделать. Он открыл клетку, вышел наружу и закрыл за собой решётку.
Он знал, что время пришло.
«Хороший ход», — подумала Райли.
Голос Ларри Муллинса задрожал. Когда он дочитал своё подготовленное заявление на слушании по досрочному освобождению перед семьями жертв, казалось, что он вот-вот разрыдается.
— У меня было пятнадцать лет, чтобы подумать обо всём, — закончил Муллинс. — И не прошло ни дня, когда меня не переполняло бы сожаление. Я не могу вернуться и изменить содеянное. Я не могу воскресить Натана Беттс и Яна Хартера. Но у меня впереди ещё есть время, чтобы сделать вклад в общество. Пожалуйста, дайте мне для этого шанс.
Муллинс сел. Его адвокат подал ему платок и он вытер глаза — хотя настоящих слёз Райли не заметила.
Слушающий офицер и ведущий дела шёпотом обменялись мыслями, то же сделали все члены комиссии по условно-досрочному освобождению.
Райли знала, что скоро придёт её черёд давать показания, а пока она изучала лицо Муллинса.
Она хорошо его помнила и решила, что он почти не изменился. Он и тогда был гладко выбрит и гладко говорил, с видом искренней невинности. Если он и ожесточился, он скрывал это под жалкой грустью. Раньше он работал няней — или «нянем».
Что больше всего удивило Райли, так это то, что он почти не постарел. Он сел в тюрьму, когда ему было двадцать пять, и до сих пор он сохранил то же очаровательное, мальчишеское выражение лица, что было у него тогда.
О родителях жертв же этого сказать никак было нельзя: обе пары выглядели преждевременно постаревшими и сломленными. От мысли об их долгих годах в скорби и сожалении у Райли заболело сердце.
Она жалела, что не смогла с самого начала действовать по отношению к ним правильно. Жалел и её первый партнёр в ФБР, Джейк Криваро. Это было одно из самых первых дел Райли в качестве агента, и Джейк отлично показал себя в качестве её наставника.
Ларри Муллинс был арестован по обвинению в убийстве ребёнка на детской площадке. В ходе расследования Райли и Джейк выяснили, что в другом городе в аналогичных обстоятельствах погиб другой ребёнок, которого тоже нянчил Муллинс. Оба ребёнка были задушены.
Когда Райли задержала Муллинса, прочла ему его права, надела на него наручники, его ухмылка и злорадное выражение лица безошибочно сказали ей, что он виноват.
«Удачи», — саркастически сказал он ей.
И удача действительно отвернулась от Райли и Джейка, пока Муллинс был в заключении. Он твёрдо отрицал свою причастность к преступлениям. И несмотря на все попытки Райли и Джейка, доказательства они находили лишь косвенные. Было невозможно установить, как именно были задушены мальчики, не было найдено и орудия убийства. Муллинс признавал лишь то, что на какое-то время упустил их из виду, но не то, что сам убил их.
Ознакомительная версия.
