53
— Привет, Плимптон.
— Руки вверх.
— Где О'Ши?
— Ну!
— Передайте боссу, что я у него в долгу. Изумруд великолепный, с нетерпением жду возможности расплатиться лично.
— Ну!
— Не перечьте, Белл, — сказал Фальконер. — Они уже застрелили моего помощника и механика.
Исаак Белл поднял руки; он достаточно долго оттягивал это, чтобы успеть оценить противника. Плимптон держал полуавтоматический немецкий флотский «люгер» и держал так, что было ясно: он умеет им пользоваться. А вот приятного вида молодые бойцы рядом с ним совсем другое дело. Один из них, тот, что постарше, вооруженный двадцатизарядным «ремингтоном», мог бы сойти за охранника провинциального банка. Помоложе, с револьвером, похож на юношу из ИМКА.[41] Белл предположил, что они появились на яхте Фальконера не вследствие заранее продуманного плана. Что-то у них пошло не так.
Что привело их в последний миг на «Динамо»? Чтобы после того, как О'Ши выпустит торпеды, уйти на самом быстром в гавани корабле? «Динамо» не хватит запаса горючего, чтобы пересечь Атлантический океан. Несомненно, О'Ши собирался уплыть с Кэтрин Ди под вымышленными именами на лайнере или обеспечить себе тайный проезд на коммерческом пароходе.
Она — вот что пошло не так, понял Белл. Кэтрин ранена.
— Девушка на борту? — спросил он Фальконера.
— Ей нужен врач! — выпалил парень с револьвером.
— Заткнись, Брюс! — приказал Плимптон.
— Я на борту, — сказала Кэтрин Ди. Она с трудом вышла из личной каюты Фальконера. Растрепанная, бледная, дрожащая в лихорадке, она была похожа на ребенка, которого вырвали из глубокого сна. Но на лице ее была ненависть. — Это все из-за вас, — с горечью сказала она Беллу. — Вы все разрушаете.
Когда он ранил ее в магазине Барлоу, она держала в руке пистолет. И сейчас он был у нее. Она дрожащей рукой прицелилась в Белла.
— Мисс Ди, — сказал Брюс. — Вам нельзя вставать.
— Ей нужен врач, — сказал Белл.
— Это я и говорю. Мистер Плимптон, ей нужен врач.
— Заткнись, Брюс, — повторил Плимптон. — У нее будет врач. Как только мы выберемся из этого переплета.
Подняв руки, детектив под молодчиком бойцов О'Ши смотрел в глаза девушки, выискивая в них какую-нибудь возможность, одновременно готовясь встретить пулю. Он не видел ни милосердия, ни колебаний, только глубочайшую усталость смертельно раненного человека. Но она намеревалась убить его раньше, чем умрет сама. Как убила Гровера Лейквуда, и отца Джека, и бог весть сколько еще для Глазника О'Ши. Скоро ли она лишится чувств? И где ее «искра божья»?
— Знаете ли вы, — спросил он, — что отец Джек молился за вас?
— Много хорошего дали его молитвы! Меня спас Брайан О'Ши.
— А для чего он вас спас? Чтоб вы убили Гровера Лейквуда? Чтоб застрелили священника?
— Как вы стреляли в меня.
— Нет, — ответил Белл. — Я стрелял в вас, чтобы спасти женщину, которую люблю.
— Я люблю Брайана. Я все для него сделаю.
Белл вспомнил слова проводника Дилбера в «Твентис сенчури лимитед». «Райкер и его подопечная полностью вне подозрений. Всегда отдельные купе».
И сам О'Ши, говоря от имени Райкера, сказал: «Девушка принесла свет в мою жизнь, где раньше была только тьма».
— А чем будет для вас Брайан?
— Он меня спас.
— Пятнадцать лет назад. Что он сделает с остальной вашей жизнью, Кэтрин? Будет вечно хранить вашу чистоту?
Руки Кэтрин тряслись.
— Вы…
Дышала она хрипло, с трудом.
— Вы убиваете, чтобы угодить ему, а он блюдет вашу чистоту? Так это действует? Отец Джек был прав, когда молился за вас.
— Почему?
— В глубине сердца, в глубине души он знал, что Брайан О'Ши не может вас спасти.
— А бог может?
— Священник в это верил. От всего сердца.
Кэтрин опустила пистолет. Глаза ее закатились, пистолет выпал из руки, она обмякла и осела на палубу, как марионетка, у которой перерезали нити.
— Плимптон, будь ты проклят! — закричал Брюс. — Она умрет без врача.
Он взмахнул пистолетом.
Откликаясь на это движение, словно гадюка, Плимптон дважды выстрелил Брюсу между глаз и снова повернулся — на движение Исаака Белла. Телохранитель допустил гибельную ошибку.
Белл дважды выстрелил из «браунинга». Первым упал Плимптон, за ним второй громила. Падая, он выронил обрез, и выстрелы из него оглушительно прозвучали в тесной каюте. Пули полетели под диван и в ноги Фальконеру и членам его экипажа.
Белл накладывал жгут Фальконеру, когда в дверь осторожно просунул голову Дональд Дарби.
— Я подумал, вы захотите знать, мистер Белл. «Холланд» идет под Бруклинским мостом.
— Всплываем! — крикнул Дик Кондон, первый помощник, которому после убийства капитана Хэтча О'Ши поручил командование лодкой.
— Нет! — возразил О'Ши. — Оставайтесь внизу. Нас увидят.
— Нас убивает прилив, — крикнул в ответ испуганный ирландский мятежник. — Скорость течения четыре узла. На электрической тяге мы делаем всего шесть. Нужно подняться, чтобы использовать бензиновый двигатель.
О'Ши схватил Кондона за плечо. Паника в голосе первого помощника передалась людям, работавшим с балластными цистернами и готовившим выпустить торпеды. А ведь именно для этого он решил использовать подводную лодку. Кто-то должен сохранять ясность ума.
— Шесть? Четыре? Ну и что? Мы все равно на два узла быстрей.
— Нет, мистер О'Ши. Только когда идем прямо. Но когда я развернусь боком, чтобы выпустить торпеду, прилив нас унесет.
— Попробуем, — сказал О'Ши. — Рискни!
Дик Кондон переключил руль глубины на ручное управление вместо менее точного пневматического и осторожно передвинул его. Палуба под их ногами накренилась. И тогда Ист-ривер подхватила стофутовую подводную лодку с яростью акулы, хватающей слабого пловца. Людей в тесном помещении ударяло о трубы, коробы, клапаны и трубопроводы, лодка дрожала.
— Всплыть! — истерически закричал Кондон.
— Нет.
— Я должен поднять башню на воздух, сэр. Это ведь неважно, мистер О'Ши, — умолял он. — С поверхности стрелять еще лучше. Первая торпеда уже заряжена. Мы можем выпустить ее, погрузиться, позволить течению нести нас, пока перезаряжаем, и снова подняться. Вы получите то, что вам нужно, сэр. А если нас кто-нибудь увидит, то увидит английский корабль. Как мы и хотим. Пожалуйста, сэр. Вы должны прислушаться к голосу рассудка, иначе все погибнет.
О'Ши оттолкнул его от перископа и посмотрел сам.
По реке ходили волны. Пена залепила стекло. Стекло очистилось, но его тут же залила волна, и все потемнело. Лодку сильно качало. Неожиданно перископ поднялся над водой, и О'Ши увидел, что они почти рядом с верфью.
«Нью-Гэмпшир» стоял именно там, где нужно. Он и сам не мог бы лучше разместить длинный белый корпус. Но хотя винт продолжал вращаться и электрический мотор грозил вот-вот загореться, лодку сносило назад.
— Хорошо, — согласился О'Ши. — Атака с поверхности.
— Средний вперед! — приказал Кондон. Двигатель перестал работать на пределе, лодка перестала дрожать. Кондон следил за продвижением, контролируя снос искусными поворотами вертикальных и горизонтальных рулей. — Приготовиться к всплытию.
— Что это за шум?
Ветераны королевского флота удивленно переглядывались.
— Что-то не в порядке с мотором? — спросил О'Ши.
— Нет, нет, нет. Это в воде.
Экипаж застыл, насторожив уши: необычный высокий звук набирал громкость, к нему присоединился второй.
— Корабль?
Кондон поворачивал перископ, рассматривая реку. Инженер сказал то, что думали все члены экипажа.
— Не похоже на корабль.
— Уходим! — закричал Кондон. — Уходим под воду.
* * *
— Куда он делся? — выдохнул Лоуэлл Фальконер.
К удивлению Белла, окровавленный капитан забрался на мостик, где Белл на скорости в тридцать узлов вел «Динамо» к Бруклинскому мосту.
— Он прямо перед нами, — ответил Исаак Белл. Одну руку он положил на регулятор пара, второй держал руль. — Жгут помогает? — спросил он, не отрывая взгляда от реки.
— Без него я бы уже умер, — сквозь стиснутые зубы ответил Фальконер. Он был бледен от потери крови, и Белл сомневался, что он надолго останется в сознании. От него, должно быть, потребовались геркулесовы усилия, чтобы подняться на мостик. — Кто в машинном отделении? — спросил Фальконер.
— Дядя Дарби клянется, что был кочегаром на пароме, ходившем от Статен-Айленда, а когда механик напивался, он его заменял.
— «Динамо» идет на жидком топливе.
— Он догадался, когда не нашел лопату. У нас достаточно пара.
— Я не вижу «Холланд».
— Он опускается и поднимается. Несколько мгновений назад я видел перископ. Вон он!
