Бензин почти полностью смывает кровь с того, что некогда было моими руками. Он обжигает их как кипяток, и обрубки пальцев смешно шевелятся, корчась от боли.
Я слышу какой-то звук и поднимаю взгляд. Ты стоишь передо мной и, криво ухмыляясь, потряхиваешь зажатый в руке спичечный коробок. На мгновение боль покидает меня, вытесненная ужасом. Я стараюсь раскачать стул, однако он почти не движется.
С первой попытки у тебя ничего не получается. Я слышу, как покрытая серой головка спички чиркает по коробку, однако характерного шипения пламени за этим не следует. Ты пожимаешь плечами, берешь коробок и следующую спичку и быстрым движением ударяешь спичкой по серной поверхности. Сыплются искры, и пламя наконец вспыхивает. Пару секунд ты удерживаешь спичку в наклонном положении, чтобы дать огню разгореться.
Наши взгляды встречаются.
В твоих глазах ясно читается нетерпение пополам с уважением. Я делаю глубокий вдох и задерживаю дыхание.
Мы подошли к концу пути.
Как в замедленном кино, вращаясь в воздухе, спичка летит ко мне. Огонек, преодолевая сопротивление воздуха, становится голубоватым, маленьким, однако совсем не гаснет. Траектория полета спички заканчивается где-то в районе моего паха. Однако она не успевает меня коснуться — прежде, с громким хлопком, вспыхивают пары бензина. Пухх! Разноцветное сине-желто-красное пламя мгновенно с головы до ног охватывает меня.
В первые секунды я абсолютно ничего не ощущаю. Я вижу языки огня, почти осязаю его, однако боли не чувствую. Свитер начинает плавиться, появляется запах горелой синтетики. Жар охватывает шею и ползет вверх. Загораются волосы, и жар становится нестерпимым. Одновременно боль вспыхивает и в руках. Обрубки пальцев пылают, как крошечные факелы, и шевелятся помимо моей воли. Я напрягаю все силы, стараясь разломать стул. Тело отчаянно извивается в попытке укрыться от пожирающего его пламени. Боль поистине невыносимая. Она словно взрывается во мне слепящей белой вспышкой, не имеющей ни центра, ни краев, и даже не думает стихать, а, наоборот, с каждым мгновением разрастается. Моя кожа плавится. Крик заглушает какое-то бульканье и клекот, как будто в горло мне вливают раскаленный жидкий свинец. Горящие волосы клочьями осыпаются с головы и с шипением падают под стул в лужу крови. Скотч на левом запястье лопается, и рука взмывает к потолку, инстинктивно стараясь, насколько возможно, отдалиться от объятого пламенем туловища. Обретя свободу, она выписывает дымные круги в воздухе и напоминает вольную копию руки американской статуи Свободы. Я не властен над ней, но вскоре она сама, чувствуя, что от огня не укрыться, бессильно падает вниз. То, что когда-то было моей ладонью, плюхается мне на лицо и залепляет рот.
Боль исчезла или, скорее, стала такой неистовой, что мое сознание больше не в состоянии ее вмещать. Чувства отказывают одно за другим, повергая меня во мрак и тишину. Я перестаю слышать звуки, ощущать вкус и запахи. Вокруг только темнота. Время будто остановилось, мгновение длится целую вечность, однако я понимаю, что скоро все кончится.
Вот и хорошо.
Я достиг того, чего хотел.
Хочется верить, что я исправил хотя бы часть глупостей, которые мне довелось натворить, заплатил по счетам тем, кому принес разочарование и боль, компенсировал обиды и зло, причиненное случайным людям. Разумеется, я опоздал. Теперь во всем этом мало проку, однако, по крайней мере, отныне такая зараза, как Франк Фёнс, перестанет отравлять воздух своим смрадным дыханием.
Внезапно справа в поле моего зрения вновь возникает туманное облако.
Постепенно оно меняет форму, затем их становится несколько, они медленно уменьшаются. Это фотография. Карточка очень светлая — сплошные белые тона. Трое сидят на скамейке. На всех белые одежды, всех заливает солнечный свет. Взрослая женщина и две девочки в летних платьицах. Женщина сидит посередине. Она и старшая из девочек смотрят прямо в камеру, младшая занята волосами матери. На голове у женщины венок из цветов, сплетенный, быть может, слегка небрежно и неровно в смысле распределения белых и золотистых цветов. Малышка хохочет, остальные же, глядя в объектив, держатся более сдержанно. Старшая девочка улыбается немного загадочно, как будто она заметила в лице фотографа нечто такое, чего там быть не должно, и готова поделиться с остальными своими тайными наблюдениями и вместе с ними посмеяться над ними. На лице женщины также улыбка. Смешливые глаза щурятся от солнца, возле них — мелкие морщинки. Губы слегка искривлены, так что видна узкая полоска безупречно белых зубов. На одной щеке — веселая ямочка с отходящей от нее едва заметной складкой кожи.
Видно, что смеется она часто.
Настоящая рукопись объемом четыреста три страницы формата А4 была обнаружена на месте преступления поблизости от трупа и приобщена к материалам дела в качестве вещественного доказательства под номером #09234.07.
Описанные в ней события — убийства Моны Вайс, Вернера Нильсена и Линды Вильбьерг — совпадают с датами, когда были найдены соответствующие трупы. С Меретой Андерсен, больше известной среди проституток с Вестербро как Малышка Мария, связаться пока не удалось.
Описание сцены заключительных истязаний, содержащееся в найденном документе, судя по состоянию тела покойного, по всей видимости, в основном соответствует действительности. Следует, однако, отметить, что в нем присутствуют и мелкие неточности. Так, найденная бутылка виски имеет этикетку «Джонни Уокер. Ред Лейбл», в теле покойного были обнаружены следы приема препарата «ипрен» (см. прилагаемый отчет судебно-медицинской экспертизы № 6357), кроме того, найденные на месте преступления улики позволяют сделать вывод, что пальцы покойного могли быть отрезаны позже, чем указано в рукописи.
Насколько все это связано с делом, покажет дальнейшее расследование.
Неподалеку от места преступления обнаружена пара черных перчаток (вещественное доказательство номер #09234.22), подходящих под описание, содержащееся в рукописи. Содержащееся на них ДНК принадлежит двум лицам, одно из которых — покойный. Установить личность другого лица без проведения дополнительных экспертиз представляется невозможным.
Инспектор Ким Венделев.
Город в Дании. — Здесь и далее примеч. ред.
Самый крупный остров Балтийского моря и второй после Гренландии остров Дании.
Copycat (англ.) — дословно: «кот-копиист», «кот-имитатор».
Город в Египте на берегу Красного моря.
В Дании очередность призыва на срочную воинскую службу зависит от вытянутого жребия.
«Форум» — культурный центр в Копенгагене, где среди прочего проходят ежегодные национальные книжные выставки-ярмарки.
Стрёгет — центральная пешеходная улица Копенгагена.
«The Cure» — английская музыкальная рок-группа, образованная в 1976 году.
«Экстра Бладет» — популярная датская «желтая» газета.
Озера — цепь искусственных озер недалеко от центра города, расположенная на месте прежних крепостных рвов.
«Карлсберг» — крупнейшая пивоваренная компания в Скандинавии.
Мортис — mortis (лат.) — мертвец.
Нюхавн — район Копенгагена.
Надземка — городская электричка — один из наиболее распространенных видов городского транспорта в Дании.
Исландская пристань — район Копенгагена, расположенный в северо-западной части острова Амагер.
Билли Холидэй — американский джаз-певец и музыкант (1915–1959).
Улица в центре Копенгагена.
Мортен Корх — Morten Korch (1876–1954) — известный датский писатель, основной темой произведений которого было описание патриархального быта датской деревни. Многие романы его экранизированы.
«Уикэндависен» — крупный копенгагенский еженедельник, публикующий литературные обзоры.
TV-3 — негосударственный телеканал в Дании.
Люнгбю — пригород Копенгагена.
Тиволи — парк развлечений в Копенгагене.
