— Ничего, я возьму себя в руки. Честно. Не беспокойтесь. Вы лучше постарайтесь найти Дерека. Детей я отправила в школу, как обычно. Мне показалось, так будет лучше. Ну а со мной побудет миссис Глендон, наша соседка. В общем, не волнуйтесь, — повторила она.
— Главное, чтобы вы успокоились, — сказала ей Энни. — Помните, я рядом. Если что вдруг услышите или узнаете…
— Тут же вам позвоню, — пообещала Кэрол. — Ох, надеюсь, с ним все в порядке. Пожалуйста, найдите его.
— Не беспокойтесь. Обязательно его отыщем.
Бэнкс сразу заметил, что в конференц-зале как-то подозрительно тихо. Команда отдела по расследованию особо важных дел сидела за сильно блестевшим лаковым овальным столом. Со стен на них неодобрительно взирали викторианские «шерстяные бароны». По широким створчатым окнам струились капли. Дождь с грохотом обрушивался на покатую крышу, потоки лились по желобам и старым стокам. Вот вам и лето.
— Так, — сказала Жервез, вставая и опираясь ладонями о стол. Похоже, настроена она была по-боевому: пришло время раздать сестрам по серьгам. Воздать каждому по деяниям их. — Вижу, инспектора Кэббот с нами пока нет, — заметила Жервез. — Ну что же. Давайте все равно приступим. Пора подвести итоги. Начнем с вас, сержант Джекмен.
— Да, мэм, — чуть не подпрыгнула Уинсом.
— Вы допустили в субботу непростительную оплошность. Согласны со мной?
— Но, мэм, говоря объективно…
— Говоря объективно, — прервала ее Жервез, — вы вполне могли бы вызвать подмогу и дождаться, когда они обезвредят подозреваемого. Вы же знали, он крупный мужчина, к тому же вооружен как минимум ножом. Переваливать всю ответственность на опергруппу мы не будем, хотя к двум полицейским, участвовавшим в задержании, скорее всего, будут применены дисциплинарные меры.
— Мэм, никто и подумать не мог, что Бык так себя поведет.
— Сержант Джекмен, вы должны понимать: там, где замешаны наркотики, предсказать что-либо практически невозможно. Торос Кемаль находился под воздействием метамфетамина. Учитывая, по какому поводу вы поехали с ним говорить, могли бы и догадаться, чем это все чревато. И не оправдывайтесь — бесполезно.
— Хорошо, мэм. — Уинсом опустила глаза. Бэнкс заметил, что у нее дрожит нижняя губа.
Жервез сделала небольшую паузу. Вновь повернувшись к Уинсом, она продолжила:
— Слышала, вы ловко наподдали этому мерзавцу. Молодец, сержант Джекмен, отлично сработано.
Уинсом просияла:
— Спасибо, мэм.
— Но больше так не делайте. Мы не хотим вас потерять. А как дела у нашего бешеного быка?
— Я вчера заезжала к нему в больницу, — ответила Уинсом. — Его жизнь уже вне опасности. Он пришел в сознание. Увидев меня, высказал все, что обо мне думает. Повторить его слова я, пожалуй, не решусь.
— Не скажу, что меня это удивляет, — рассмеялась Жервез.
— Но у него много травм, — заерзала на стуле Уинсом. — Перелом ключицы, руки и ноги. И помимо этого, небольшая трещина в черепе. Ну, ушибы и порезы имеются, множественные.
— Доигрался. А все потому, что много о себе мнит, — заметил Бэнкс.
— Наверное, поэтому и обругал меня последними словами, — предположила Уинсом.
— Инспектор Бэнкс, — повернулась к нему Жервез, — утешьте меня, скажите, что я могу больше не дергаться из-за дела Хардкасла — Сильберта, с которым вы продолжали возиться, несмотря на мои запреты.
— Извольте, — ответил Бэнкс. — Все кончено. Дерек Ваймен признал, что нанимал частного детектива для слежки за Лоуренсом Сильбертом. Детектив сфотографировала Сильберта и мужчину, с которым тот встречался. Вчера мы беседовали с Вайменом, и он заявил, что снимки добывал по просьбе Хардкасла. Якобы Марка встревожили постоянные отлучки Сильберта в Лондон и он заподозрил измену. В общем, банальная ревность. А молчал Ваймен потому, что чувствовал за собой вину и боялся, как бы мы его не арестовали.
— Ясно, — кивнула Жервез. — Ну и что, вы ему поверили?
— Не особо, — ответил Бэнкс. — По словам Эдвины Сильберт, Марк Хардкасл знал, что ее сын все еще работает на разведку. Знал, что поездки в Лондон и Амстердам связаны именно с работой. Зачем ему тогда просить Ваймена последить за Сильбертом?
— Возможно, Марк и впрямь заподозрил что-то, — предположила Жервез. — Нашел платок с незнакомыми инициалами или чужие трусы в корзине с грязным бельем. Ну и подумал, что Сильберт мог ссылаться на работу, а на самом деле встречался с любовником. Может, так оно и было.
— Какое у вас живое воображение, мэм, — взглянул на нее Бэнкс. — Конечно, это вариант. Но это уже не важно — все равно предъявить нам Ваймену нечего.
— Значит, я была права, и ваша малоубедительная версия насчет плетения интриг в духе Яго оказалась несостоятельной?
— Похоже на то, — буркнул Бэнкс. — Если, конечно, мы решим поверить его показаниям.
— И спецслужбы тут ни при чем?
— Это вопрос спорный. Как выяснилось, Сильберт не окончательно отошел от дел. Мне кажется, что тот загадочный незнакомец, с которым он встречался в Лондоне, и есть таинственный Джулиан Феннер, судя по визитке занимающийся каким-то там «экспортом-импортом». Впрочем, никакого отношения к убийству, повлекшему впоследствии самоубийство, это все не имеет.
— Вы уверены?
— Как вам сказать. Когда имеешь дело с людьми этой профессии, невозможно что-то знать наверняка, — заметил Бэнкс, повторив слова Эдвины. — Но в общем и целом мне кажется, что все было именно так.
— Значит, начальник полиции и те, кто на него давил, могут быть спокойны? Так ему и передать?
— Да. Правда, что-то мне подсказывает, что начальник полиции и так уже в курсе.
Жервез опасливо глянула на Бэнкса, но оставила его последнюю фразу без комментариев.
— Хорошо. Ну, надеюсь, вы извлекли из всего этого полезный урок.
— Конечно, мэм, — кивнул Бэнкс.
В этот момент в комнату ввалилась Энни Кэббот, и Жервез тут же переключилась на нее:
— А, инспектор Кэббот! Рада, что вы все-таки надумали к нам присоединиться.
— Извините, мэм, — сказала Энни. — Я была на вызове.
— По какому делу?
— Пропажа человека, — ответила Энни, мельком взглянув на Бэнкса. — Пропал Дерек Ваймен.
— Чего это он? — удивилась Жервез. — Вы же вроде говорили, что отпустили его подобру-поздорову и ему больше ничего не угрожает.
— Так оно и есть, — подтвердил Бэнкс. — Отпустили. Когда это случилось? — спросил он, повернувшись к Энни.
— Вчера днем. Он ушел из театра после дневного спектакля, а на вечернем представлении так и не появился. И это еще не все.
— Что такое? — подняла брови Жервез.
— Вам не понравится мой ответ, мэм, — предупредила ее Энни.
— Мне вообще не нравится все, что вы тут говорите.
— Вчера днем к Вайменам пришли посетители — мужчина и женщина. Они до усрач… до ужаса напугали его жену, забрали с собой кое-какие фотографии и документы и ушли. Сказали, что они действуют по поручению правительства.
— Черт знает что! — воскликнула Жервез. — Прямо вчера?
— Да. Я же говорила, что вам это не понравится.
— Ваши «я же говорила» оставьте при себе, они делу не помогут, инспектор Кэббот, — рявкнула Жервез.
— Может, он добрался до дома как раз тогда, когда туда заходили эти двое? — спросил Бэнкс. — Или выходили? Тогда они могли его заметить и… прихватить с собой.
— Возможно, — согласилась Энни. — По крайней мере, по времени все совпадает.
— Старший инспектор Бэнкс только что заверил меня, что дело окончательно закрыто и никаких новых проблем с ним не будет, — встряла Жервез.
— Ну, так оно и было. Возможно, так оно и есть и до сих пор. Может, Ваймен просто решил удрать. Например, к любовнице. Или просто перепугался. Всякое ведь случается. Никто и не утверждает, что его похитили, чтобы потом подвергнуть допросу в одном из своих секретных лагерей.
— Нет у них никаких секретных лагерей!
— Как скажете, мэм. В один из своих несуществующих секретных лагерей.
— Не умничайте, инспектор Кэббот. У вас и так чересчур бурное воображение, — огрызнулась Жервез.
— А у людей от правительства есть доступ к материалам наших расследований? — спросил у нее Бэнкс.
— Если и есть, то моей заслуги в этом нет, — съехидничала она. — В нашем отделе никто бы их к документам не подпустил.
— А вам не кажется, что начальник полиции в последнее время часто к нам наведывается?
— Действительно, довольно часто, — помолчав, ответила Жервез. — Вы на что намекаете, старший инспектор Бэнкс?
— Думаю, вы и сами понимаете, мэм. Признавать этого, конечно, не хотите, но понимаете. Они с самого начала заинтересовались этим делом — вернее, как только поняли, что меня не удовлетворяют официальные результаты расследования. Они следили за мной и, возможно, за Энни тоже. Им известно то же, что и нам. Мы им никакой информации не сообщали, возникает вопрос — откуда они все узнали? Я думаю, от самого верха. Между прочим, начальник полиции — амбициозный человек и мечтает о политической карьере.
