18
В этот вечер лондонские переулки заполонила сырая мгла.
Когда примерно в половине девятого Бэнкс шел по Кингс-роуд, дождя уже не было. В воздухе висел густой туман, менявший знакомые очертания домов и улиц. На Кингс-роуд, как всегда, кипела жизнь. Именно за это Бэнкс любил Лондон и именно от этой суеты с радостью сбегал к себе в Гретли.
Свет от фонарей расплывался мутными пятнами, и даже шум с главной улицы казался каким-то приглушенным. И по пути к метро, и в самой подземке Бэнксу казалось, что люди вокруг как-то напряжены. Столица до сих пор не оправилась от пятничного кошмара, тем не менее лондонцы были полны решимости жить обычной жизнью во что бы то ни стало. На улицах было гораздо больше прохожих, чем Бэнкс рассчитывал увидеть в туманный и промозглый вечер понедельника. Люди не хотели сдаваться, они встречали все невзгоды с высоко поднятой головой. Бэнкс и сам испытывал то же чувство. Но все-таки самым сильным было чувство тоски: ему очень хотелось увидеть Софию.
Бэнкс свернул на ее улицу, где был поистине островок тишины, и позвонил в дверь. Сердце бешено заколотилось. Ему никто не открыл. У Бэнкса был с собой ключ, но сам открыть он не решился. Да и какой смысл заходить, если Софии нет дома? Бэнкс специально не стал звонить заранее — побоялся, что София рассердится и постарается избежать встречи.
Наверное, она на работе. Софии частенько приходилось проводить вечера вне дома — премьеры, открытия выставок и прочие культурные мероприятия. Бэнкс решил подождать ее в их любимом винном баре неподалеку. Как и все прочие попадавшиеся ему по пути сюда питейные заведения, бар был полон. На Кингс-роуд почти не было ресторанов и кафе с уличными террасами, очень она узенькая. Так что все сидели внутри, за столиками, а не успевшие захватить столик стояли, опираясь спинами на колонны опор, с бокалами, конечно, болтали. Бэнкс прошел к барной стойке и с трудом, но все же втиснулся между двумя шумными компаниями. Похоже, люди решили заскочить в бар после работы и уже успели изрядно повеселиться. На Бэнкса никто не обратил внимания, в том числе и обслуга. Барменша Энджи занималась своим любимым делом — флиртовала с посетителями. Блондинка из Австралии, теперь вот в Лондоне.
И вдруг сквозь толпу Бэнкс разглядел знакомый силуэт. За одним из столиков сидела София. Он ни с кем бы ее не спутал: эта плавная безупречная линия щеки, изящная шея, темные волосы, небрежно прихваченные коричневым с разводами (под черепаховую кость) «крабом». Несколько прядок выбились из прически и завитками легли на плечи. София сидела к Бэнксу вполоборота. Чтобы заметить его, ей надо было лишь разок оглянуться. Но она не собиралась этого делать.
Поскольку напротив нее сидел молодой блондин с длинными прилизанными волосами и трехдневной щетиной. Поверх черной майки он накинул светло-зеленый вельветовый пиджак. Бэнкс раньше его не встречал, но это ничего не значило.
У Софии было полно друзей, со многими из которых он еще не успел познакомиться. Бэнкс уже собирался было к ним подойти, когда вдруг София наклонилась к блондину поближе, так, как это обычно делают девушки, питающие к собеседнику не только дружеский интерес. Бэнкс застыл на месте. Он вдруг страшно испугался, что София его заметит. Бэнкс метнулся на улицу, так ничего и не выпив. Через пять секунд он уже брел по тротуару. Сердце гулко билось в груди. Бэнкс не знал, что же ему теперь делать.
Чуть дальше по Кингс-роуд он увидел паб «Гончар из Челси» и, не задумываясь, зашел. Свободных столиков уже не было, но ему удалось найти местечко перед окном, вдоль которого тянулась длинная полка, куда Бэнкс и поставил кружку с пинтой пива. Отсюда он видел дом Софии. Бэнкс решил: если она пойдет домой одна, он к ней заглянет. А если с блондином — сразу поедет обратно в Иствейл.
Бэнкс подобрал забытую кем-то «Ивнинг стандарт» и, поглядывая время от времени в окно, стал читать статью о последствиях теракта. В газете поместили фотографию девушки в желтом платье — оказывается, она была моделью — и еще одного из выживших во взрыве. Блондинка поведала репортеру о пережитом ужасе, но — ни слова о своем спасителе. И о том, как цеплялась за пакет из «Селфриджа». Лишь радовалась, что ее драгоценный песик Луи тоже не пострадал.
Бэнкс торчал в пабе уже почти полтора часа. Он давно дочитал газету и допивал вторую пинту «Прайда», когда увидел их на улице, Софию и ее кавалера. Снаружи по-прежнему было людно, так что Бэнкс вышел, не допив пиво, и смешался с толпой. Стоя на углу, он видел, как они подошли к дому Софии.
Минуту постояли перед дверью, разговаривали. А потом София вставила в замок ключ. Повернув его, она глянула на улицу, где до сих пор стояла машина Бэнкса, затем отворила дверь. Парень обнял ее за талию, и они скрылись внутри.
Круто развернувшись, Бэнкс ушел.
Обходя припаркованную машину, Энни кляла на чем свет стоит бесконечный дождь. Бешеный ветер выворачивал зонтик, и вскоре она закрыла его, толку от него не было никакого. Сегодня Энни надела кожаную куртку, попрыскав на нее водоотталкивающим спреем, джинсы, для которых такого спрея еще не придумали, и красные поливиниловые сапожки, которым нипочем любая лужа.
Намокли лишь волосы, но это ерунда: они совсем коротенькие теперь, сохнут мигом. Энни вспомнила, как Кэрол Ваймен убеждала ее покраситься в блондинку. Действительно, надо подумать.
А пока Энни изучала «рено» 2003 года выпуска, принадлежащее Дереку Ваймену. Примерно час назад патруль обнаружил его припаркованным в трех километрах от деревушки Кинсбек, на придорожной площадке напротив паба «Топор дровосека», соответственно в тридцати километрах к юго-западу от Иствейла, сразу за пустошами Гретли и Хелмторпа.
На вызов поехали Энни и Уинсом и сейчас пытались осмотреть машину, то и дело отгоняя любопытных овец. О находке сообщили патрульные — угрюмые и довольно отвратные субъекты, Друри и Хакетт. Энни все донимала идиотская мысль: такие имена просто находка для комедийного дуэта. Патрульные покуривали сигареты, облокотившись на свою машину, им явно не терпелось поскорее смотаться. Наверное, хотят вернуться в паб, где и проторчали все свое дежурство, догадалась Энни.
Она не собиралась потакать этим придуркам. Друри и Хакетт всячески давали им понять, что отнюдь не рады подчиняться приказам каких-то баб, одна из которых еще и черная.
Пока что никаких настораживающих улик не было, и ограждать местность не стоило, но Энни решила, что ситуация может вскоре измениться, и тогда потребуется тщательный осмотр автомобиля. Но кое-что она хотела проверить и сама. Энни подергала водительскую дверь, но она оказалась закрыта. Закрыта, стало быть, закрыта, не взламывать же. Стерев с окошка дождевые капли, Энни заглянула внутрь: ключей там не было. Бегло осмотрев салон в неверном свете фонарей, Энни ничего особенного там не заметила. Крови не видно, следов борьбы тоже. Никаких наскоро написанных таинственных посланий на ветровом стекле.
Она повернулась к констеблю Друри:
— Не самое лучшее место для парковки, правда? Как думаете, почему он тут остановился?
— Может, бензин кончился? — предположил Друри. — Хотите, проверю?
— Отличная мысль, — обрадовалась Энни. Пусть мужлан делает сугубо мужскую работу — окунает в бак с бензином измерительный щуп. Справившись с этим непростым заданием, Друри самодовольно улыбнулся, и Энни поняла, что он оказался прав.
— Ни капельки не осталось, — заявил Друри. — А до ближайшей заправки километров шесть, не меньше.
— А в деревне?
— Была одна заправка, но год как закрылась.
— Думаете, он отправился за бензином пешком?
— Может, и так, — пожал плечами Друри. — Лично я на его месте завалился бы в «Дровосек» и вызвал техпомощь, а заодно и выпил бы пивка. — Друри показал на дорогу, ведущую из деревни. — К заправке ведет вот эта дорога, заблудиться тут никак нельзя. — Он взглянул на часы. — Правда, они, наверное, уже не работают.
Было всего восемь часов, но Энни знала, что в этих местах почти все закрывается очень рано.
— Может, сгоняете туда, проверите, нет ли кого? — спросила она. — Разрешаю даже их разбудить, если понадобится. А мы подождем вас там, — кивнула она в сторону паба.
Друри смерил ее суровым взглядом, но все же отправился посоветоваться с напарником. Тот злобно бросил недокуренную сигарету и растоптал ее. Оба с демонстративной неторопливостью залезли в свою патрульную машину и укатили.
Уинсом и Энни вошли в уютный салон-бар. Там было пусто, если не считать старика с собакой, гревшегося у камина, да двух работяг у барной стойки. Посетители, приободрившись, уставились на девушек.
— Добрый всем вечер, — с улыбкой сказала Энни, подходя к стойке. Рабочие, разинув рот, выпялились на Уинсом, потом, спохватившись, отодвинулись, освобождая место. — Спасибо, — поблагодарила их Энни и повернулась к бармену: — Две колы, пожалуйста.
