Рокки остановился перед машиной и открыл крышку капота. Шевелиться я не мог, и моя попытка дотянуться до его брючины ни к чему не привела.
— Выключите двигатель.
Мотор заглох.
— Для начала проверим сцепление.
— Но с машиной все в порядке. Она никогда меня не подводила.
— Всегда наступает такой момент, когда подводит самый надежный механизм.
Глубокая мысль, но к кому это относилось?
— Скажите, доктор Пайл, вы не видели здесь самосвала?
— Нет, Рокки. Я подошел пять минут назад. И вот такая неприятность. А вы что здесь делаете? Сегодня воскресенье. Ведь доктор Хоукс отказался от дежурства.
— Да, но он забыл здесь папку с документами и попросил меня съездить за ней.
— Ну что? Получается что-нибудь?
— У вас есть инструменты?
— Есть. В багажнике.
Тяжеловес вышел из машины и направился к задней части «Шевроле». Я сделал рывок и смог продвинуться вперед. Дотянувшись до брючины Рокки, я дернул се на себя. Представляю себе его лицо в этот момент. Парень присел на корточки и заглянул под машину.
— Харви уехал, Рокки. Я жду тебя уже час.
Он ничего не ответил и встал.
— Вот, Рокки, взгляни, что у меня есть.
— Хорошо, я разберусь, а вас попрошу сходить в караулку принести воды. Сколько сможете, а то и закипеть можно по дороге.
— Ты думаешь?
— Уверен.
Я видел, как удалялись ноги в широких серых брюках. Рокки вернулся к своей машине и подогнал ее вплотную к «Шевроле». Я тем временем отполз назад и подобрался к самому краю корпуса. Парень открыл багажник и что-то достал оттуда.
— Быстро перебирайтесь, — прошептал Рокки.
Я выскользнул из-под машины и, пригнувшись, пробрался между автомобилями к лазейке. В багажнике мне пришлось сложиться чуть ли не втрое. Тайник не был рассчитан на мои габариты. Крышка захлопнулась с трудом. Сверху упали какие-то предметы, и больше я ничего не слышал.
Даже в висячем положении под самосвалом я чувствовал себя лучше, чем в этом душном ящике.
Не знаю, как Рокки удалось избавиться от доктора Пайла, но не прошло и пяти минут, как мы тронулись с места.
Прямо, налево. Скрип прогибающихся досок деревянного разводного моста. Остановка. Томительно долгий невыносимый момент. Захлопали дверцы, послышались приглушенные грубые голоса. Я взмок от напряжения и страха.
Ну вот, мотор заработал, и «Линкольн» тронулся с места. Я чувствовал, как он переваливается с боку на бок, переезжая короткий участок проселочной дороги. Затем мы выехали на шоссе, скорость возросла, я слышал мерное шипение протекторов и ритмичную работу двигателя. Мне не верилось, что я нахожусь за пределами Центра Ричардсона. Неужели удалось выбраться из глубокой ямы с хищниками, даже не поцарапанному?
Машина свернула вправо, проехала по каким-то ухабам и остановилась. Хлопнула дверца, щелкнул замок багажника, и меня ослепил яркий солнечный свет. Я видел улыбающуюся физиономию Рокки, макушки деревьев, голубое небо. До ушей долетело щебетание птиц. Неужели они существуют в природе?!
Свобода — это сказка, которую знают все, но никто не может пересказать ее.
1
Я так и не понял, узнал меня Рокки или нет, но меня этот вопрос не очень волновал. Так или иначе, но наша главная встреча еще впереди.
Мы стояли на проселочной дороге, окруженные лесом. Рядом с «Линкольном» стоял «Бьюик» военного времени, но с виду ухоженный.
— Эта машина для вас. Ее взяли напрокат, так что постарайтесь не разбить ей нос.
— Спасибо за заботу. Ты говорил, что Хоукс отказался от дежурства. Что-то случилось?
— У него назначена встреча на девять утра. Я тороплюсь, мне нужно отвезти его.
— С кем он встречается?
— Не знаю. Можете сами посмотреть. Отель «Атлантик», на первом этаже есть ресторан. У него заказан столик на девять.
Рокки сел в машину и, подняв столб пыли, сорвался с места.
Предложенный мне драндулет оказался вполне надежным автомобилем. Когда я увидел себя в зеркале, мне стало страшно. Конечно же, Рокки не мог меня узнать. Обросшая, грязная, промасленная физиономия со впалыми щеками и красными белками глаз. Новый костюмчик так же потерял свой первоначальный вид.
Я вышел из машины, прошел к опушке и нашел ручей. Чистка заняла немало времени и следовало поторопиться. По дороге в город я заехал в парикмахерскую, где мне почистили перышки, побрили и довели до нужной кондиции. Теперь я не беспокоился, что буду отпугивать своим видом встречные машины.
К отелю «Атлантик» я подъехал в четверть десятого. Машина Хоукса стояла на площадке напротив центрального входа. Рокки сидел за рулем, уткнувшись в журнал.
Я свернул за угол, оставил «Бьюик» и вернулся к отелю. В холле было многолюдно. Отъезжала группа туристов, и весь персонал был занят с клиентами. Слева находились кабины с лифтами и лестничная площадка, справа стеклянные двери ресторана. Я подошел к входу и заглянул через стекло в зал. На огромном пространстве находилось больше двух десятков столиков, накрытых белыми скатертями. Посетителей было мало. Войти — значит засветиться. Хоукс сидел за столиком в противоположном конце зала. Я видел его напряженное лицо. Человека, сидевшего напротив, я видеть не мог. Широкая спина в сером костюме и черный затылок.
Официант составлял закуски на стол. Они его не замечали. Когда официант направился с подносом к подсобке, я приоткрыл дверь и махнул ему рукой. Он удивленно осмотрелся и, никого не увидев вокруг, понял, что подзывают его. Он поставил пустой поднос на стоику и подошел к двери.
— Слушаю вас, сэр.
Я взял его под руку и вывел наружу.
— Правильно делаешь, что слушаешь. Только слушать надо не меня, а своих клиентов. Если ты перескажешь мне их разговор, то получишь двадцать долларов. Тебе за неделю столько не заработать.
— Я вас понял, сэр. Сделаю, что смогу. Он растворился в зале. Я видел, как официант принес другой поднос, поставил его на соседний столик и начал возиться с бутылкой вина. Любого другого на его месте вышвырнули бы с работы. Его руки превратились в парализованные, и складывалось впечатление, что он откупоривает первую в жизни бутылку. Этот прохвост знал свое дело. Стоя под носом у людей, он умел превращаться в невидимку. Экстра-класс.
Я отошел в сторону и сел в кресло в углу холла. На столике валялись старые журналы и рекламные проспекты. Я взял «Тайме» и по-шпионски загородился прошлогодним изданием.
Спустя сорок минут вышел Хоукс, следом его собеседник. Я тут же прикрыл лицо. Мой наниматель имел свидание с моим крестным — Джеком Юджином, а если быть точным, то с Сирато Пако.
Они пожали друг другу руки и разошлись в стороны. Хоукс направился к выходу, а Пако к лифту отеля. Странно, что его не сопровождала охрана, Очевидно, его визит носил секретный характер.
Через минуту появился официант. Он осмотрелся, увидел меня и подошел.
— Что нового, приятель?
— Несколько незначительных фраз, сэр. В первый отрезок я слышал, как мужчина, сидящий лицом к выходу, сказал: «Пока я не буду знать все наверняка, никаких соглашений. Мне нужны доказательства. В пять часов я буду все знать». Мужчина, сидящий к вам спиной, ответил: «Я дождусь тебя в городе. Приедешь ко мне от шести до семи. Третий этаж, номер 366. Я уверен в положительном результате».
Второй отрезок ничего не дал. Они молча поедали салат. Расплатившись, мужчина из нашего отеля сказал: «Запомни, история принимает плохой оборот. Если ты дашь отбой, я тебе руки не подам. А очень скоро тебе понадобится моя помощь».
На что гость ответил: «Плевать я на вас хотел. Моя позиция однозначна, и у меня хватит сил отстоять ее».
На чай они оставили два доллара, сэр. Если бы я это знал, то не отошел бы от стола ни на минуту.
— Придется компенсировать тебе убытки. — Я отдал ему двадцатидолларовую бумажку. — Так кто из них кому угрожал?.
— Боюсь, сэр, они оба готовы были перегрызть друг другу глотку. Встречу не назовешь приятной.
— Твоя оценка для меня многое значит. Желаю удачи.
— Спасибо, сэр.
Я вышел на улицу и вернулся к своей машине. Мне еще оставалось выполнить одно поручение. Я обещал Бобу Мейеру достать доклад из тайника и дать ему ход. Я не верил в силу доклада спустя столько лет, его материалы устарели, но я должен был выполнить просьбу мальчика. Из-за этих бумаг из него сделали инвалида, и они должны сработать. Ради них он подверг свою жизнь таким испытаниям, о которых люди понятия не имеют.
Библиотека имени Вашингтона занимала старый особняк у северной окраины города, где располагался студенческий городок.
Приняли меня приветливо, несмотря на помятый вид. Пожилой мужчина с близорукими глазами бесцеремонно разглядывал мои ресницы и поры на лице.
— Что вас интересует, любезнейший?
— Мне хотелось бы просмотреть «Историю зарождения жизни на Южном полушарии».
