Ознакомительная версия.
– У нас достаточно топлива, Джерри. Я бы не ждал. Одному богу известно, на что способны эти твари. Честно говоря, я не понимаю, почему ты не хочешь нанести по ним ядерный удар.
– Ракетами по нашим городам? – возмутился Дейтс. – Я вырос в Пасадене, Тони, ты хоть и родом из Сиэтла, но прожил в Лос-Анджелесе всю свою жизнь.
– Ты сам видел, во что превратился город. Я не думаю, что остались кто-нибудь, кроме тех выродков, – полковник Хоуэрдиннер покачал головой, – я не верю во все эти сказки с пророчествами Майя и прочую белиберду, но происходящее напоминает мне судный день. Я бы ударил по ублюдкам «Томагавками», Джером. На худой конец – «Сайдвиндерами».
– Может, ты и прав, Тони, – засомневался генерал, принимаясь тереть бороду, – ударим ракетами, пускай только отойдут от города.
– У них теперь есть вожак, Джерри. Это человек, может, и мутант, скорее всего, именно так, но, тем не менее, твари идут за ним, – полковник печально взглянул на карту, – он ведет их к границе, но зачем?
– Тот ублюдок разнёс наш вертолет голыми руками. Это немыслимо. Возможно, вирус делает их сильней. Поймать бы мутанта живьем и отдать доктору Лэнсу, чтоб поковырялся. Мы могли бы с лёгкостью претендовать на мировое господство, Тони. Вырастим послушного нам мутанта-лидера и получим под своё командование миллионы этих тварей. Используем их для войны с Китаем или русскими, а затем уничтожим.
– Дьявольский план, Джерри. Но хороший. Но как ты захватишь ублюдка? Кто с ним справится? – Полковник хитро улыбнулся. – Пошлёшь спецотряд?
– Да, эти ребята мне самого дьявола живьём достанут, – в глазах генерала вспыхнули алчные огоньки, – усыпим гада и притащим в лабораторию, а остальных похороним в ядерном котле.
– Я отдам приказ ребятам МакДугласа собираться. – Полковник встал с кресла и направился к выходу из шатра.
– Да, Тони, пускай собираются, – генерал Дейтс улыбнулся, – зададим жару недоноскам.
Караван выехал из города, покосившаяся вывеска «Добро пожаловать в Лос-Анджелес» привлекла внимание Рарруга. Демон схватил когтистой лапой железный знак, насмешливо смял и бросил в стену заправочной станции. Удар оказался настолько сильным, что кирпичная стенка треснула.
Воздух запах гарью, в безоблачном небе возникли четыре тёмные точки. Квин поднял уродливую голову, завизжал, бросился к лимузину.
Луиза открыла дверцу, проворный слуга заскочил внутрь.
– Хозяин, в небе враги! Четыре корабля летят сюда! – Квин испугано вращал глазами.
– Не бойся, Квин, – ответил Рино спокойно, – Владыка даст мне силы. Мы встретим врага во всеоружии.
Нога вдавила педаль тормоза, лимузин заскрипел, остановился.
– Приведи пятьдесят пленников, – в тёмных глазах итальянца вспыхнул холодный огонь, – устроим дорогим гостям достойный приём.
Колонна расступилась, пропуская вперед связанных людей. Измученные тела покрывали ссадины и кровоподтеки, с некоторых лохмотьями свисала плоть, оголяя белые кости. Шипенье и стрекотание стихло, пространство заполнилось рыданием и криками пленников.
Людей согнали в кучу, обступили кругом. Ракшасы жадно скалились, Рарруг стоял молча, немигающий взгляд демона жадно поглощал сочащуюся из ран кровь, из громадной пасти по клыкам стекала слюна.
В центр круга вошел обнажённый итальянец. В левой руке – длинный армейский нож, отобранный у нападавших солдат.
– Слуги мои! Создания вечного мрака! Пришел наш час! – Гулкий бас итальянца завораживал, твари прекратили чирикать, повтягивали шеи.
– Мы долго боролись, несли потери, но я принёс нам успех! Слабое человечество больше не будет довлеть над нами! Их раса раздавлена, пята гавваханов наступила на горло врага! Мы непобедимы!
Итальянец размахнулся, сталь блеснула на солнце. Нож вонзился в грудь перепуганного мужчины. Изо рта лейтенанта хлынула кровь. Громадная рука схватила пленника за горло, рывком подняла в воздух. Затрещали ребра, Рино ухмыльнулся, острое лезвие вскрыло грудь.
– Мы теперь хозяева, – итальянец вырвал из груди ошеломленной жертвы ещё бьющееся сердце, воздел вверх окровавленную руку, – пируйте, слуги, выбейте из этих ничтожных существ как можно больше гавваха! – Рино небрежно бросил солдата в сторону, словно тряпичную куклу. Тело упало на землю, острые зубы тварей вонзились в живую плоть. Кровь струилась ручьями по шоссе. Рино лишь ухмыльнулся, жестом велел подвести следующего солдата.
Душераздирающие крики вынудили Луизу закрыть ладонями уши, ужас подбирался к горлу, душил. Выстрел прошел мимо её внимания.
Игла транквилизирующего снаряда впилась точно в середину груди. Рино взглянул на торчащий из мышц дротик, расхохотался.
– Этим!? Вы хотите остановить меня этим?! Потребуется нечто большее, чем теразин. Враг слаб, мои слуги! – Рино развел руки в стороны, поймал взглядом тёмную точку в небе. – Ну же! Ещё!
Вертолет развернулся, готовился к атаке. Снайпер прильнул к оптике, опытная рука держала винтовку ровно, несмотря на манёвр. Бритая голова итальянца находилась в прицеле.
– Цель на мушке, сэр, какие будут приказы? Теразин его не берет, может, мутанты к нему не восприимчивы?
– Стреляйте на поражение, сержант, – кивнул офицер, – но не убивайте, засранец нужен нам живым, – сплюнул за борт, взгляд заскользил по пейзажу, – как в Ираке, тот же дурацкий песок и толпа придурков.
Снайпер сосредоточился, молниеносно нажал на курок. Пуля пронеслась в дюйме от шеи итальянца, разорвала щеку, задела нижнюю челюсть, засела в плече.
– Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб? А Я говорю вам: не противься злому. – Итальянец ухмыльнулся, из разорванного лица по шее текла кровь. – Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два. – Рино поднял руки к небу. – Вы слышали, что сказано, но не услышали. Вот моя вторая щека, бейте её! Я наг, возьмите мою рубашку, а воины мои прошли со мной не одно поприще, как и я с ними! – Голос итальянца звучал, подобно грому. – Вы слабы! Никто не может победить меня, играя по моим правилам и в моей родной стихии, – расхохотался Рино. – Вы слышали, что сказано, но не услышали. «Кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую, но не дай себя ударить».
Пилот замер, немигающим взором уставился в горизонт. Боевой вертолет накренился влево.
– Я принесу вам свет и огонь, но не потому, что так хотите вы или творец, а потому, что так хочу я, и пришло время понять, кто есть кто. Я заставлю вас понять. – Голос превратился в рёв, внезапно поднялся буйный ветер, твари испуганно жались к земле, ища спасения.
– Не думайте, что Я пришел принести мир на землю, не мир пришёл Я принести, но меч, ибо Я пришёл разделить человека с отцом его и дочь с матерью её, и невестку со свекровью её. И враги человеку – домашние его, – рокотал голос, – только Я есть свобода, и, лишь утопая в хаосе, вы сбросите оковы. Никто не может управлять хаосом. Мой глас нельзя игнорировать, нельзя отвергнуть, кто не со мною, тот против меня, и того обращу во прах.
Небеса потемнели, налились алым, пустыня заполнилась зловещим духом. Схватившись за голову, снайпер вывалился из кабины вертолета. Пилот не приходил в себя, боевая машина падала, земля приближалась с огромной скоростью.
– Ни пространство, ни время не властны надо мной, ибо Я есть и пространство, и время, и сила. Преклонившийся предо мной обретёт жизнь вечную, а восставший – познает мой гнев. Никто не превосходит меня яростью и властью, которую даёт мне Хаос. Вы увидите силу и познаете свободу через ярость, обжигающую и уничтожающую рабские формы иерархичности.
Вертолет тяжело упал на шоссе, столб пламени взметнулся вверх, покорёженный металл разлетелся в стороны. Взрыв казался лишь сдавленным шепотом по сравнению с бушующей яростью Владыки.
– Борьба со мной бесполезна, ибо Я и есть сама борьба, дух борьбы и чёрное пламя духа, – говорящий рассмеялся, – истинно говорю вам, преклонитесь перед вечным пламенем, отсекающим всё старое. Ибо мир преобразится, и вы преобразитесь вместе с ним.
Луиза выглянула в окно, глаза Владыки полыхали пламенем.
«Как же он горд и прекрасен. И как ужасен».
Опустила взгляд, прикрыла глаза.
«Беспощадный свет, от которого нельзя спрятаться, чёрное пламя. Пламя внутри меня».
Луиза открыла дверцу лимузина, вышла наружу, одежда осталась лежать на заднем сидении. Багровое сияние неба отразилось в темно-синих глазах. Блондинка опустилась на колени, склонила голову.
– Я здесь, мой господин, преклоняюсь пред твоим величием, ибо ты есть пространство и время, и сила. Великая свобода, могучий дух.
– Великая сила зреет в тебе, – ответил громогласный, – я нарекаю тебя Лилит, ибо она избрала тебя как достойный сосуд.
Ознакомительная версия.
