Райм не нашелся, что сказать.
Послышался стук в дверь.
Приехала машина.
— Вы бы не могли снять кандалы с ног? — трогательным голосом спросил Танцор двух конвоиров, моргая единственным глазом, чтобы прогнать слезу. — Пожалуйста. Мне так больно. И в них оченьтрудно ходить.
Один из охранников, сочувственно посмотрев на него, вопросительно взглянул на Райма.
— Только освободите их на одну дырочку, — небрежно заметил тот, — и вас тотчас же освободят от этой работы и больше в нашем городе вас никуда не возьмут.
Конвоир недоуменно уставился на него. Кивнув, он повернулся к своему напарнику. Танцор рассмеялся.
— Не проблема, — сказал он, не отрывая глаза от Райма. — Просто фактор.
Конвоиры, подхватив его под здоровую руку, подняли на ноги. Маленький человечек пошел к двери, окруженный двумя верзилами. На пороге он оглянулся.
— Линкольн!
— Да?
— Вам будет меня не хватать. Без меня вам будет смертельно скучно, — его единственный глаз жег Райма насквозь. — Без меня вы умрете.
* * *
Через час грузные шаги возвестили возвращение Лона Селитто. Вместе с ним пришли Сакс и Деллрей.
Райм сразу же понял, что произошла беда. Сначала он вообразил, что Танцору удалось бежать.
Однако дело было не в этом.
Сакс вздохнула.
Селитто переглянулся с Деллреем. Лицо долговязого агента скривилось в гримасе.
— Ладно, говорите, — резко произнес Райм. Заговорила Сакс:
— Эксперты проверили содержимое мешков.
— Угадай, что оказалось внутри, — предложил Селитто.
Райм устало вздохнул. У него не было настроения для головоломок.
— Детонаторы, плутоний и труп Джимми Хоффы[8].
— Пачка телефонных справочников Уэстчестера и пять фунтов камней, — сказала Сакс.
— Что?
—Там ничего нет. Линкольн. Ничего.
— Вы уверены, что это телефонные справочники, а не зашифрованные архивные записи?
— Криптографы Бюро хорошенько над ними поработали, — буркнул Деллрей. — Обыкновенные справочники, мать их. А камни только для веса. Чтобы мешки утонули.
— Хансена выпускают, — мрачно пробормотал Селитто. — Сейчас все засели за бумаги. Дело даже не будет выдвигаться на предварительное слушание. Так что столько людей погибло совершенно напрасно.
— Ты уж говори до конца, — добавила Сакс.
— Сюда едет Элиополос, — сказал Селитто. — У него бумага.
— Ордер? — сразу догадался Райм. — Какой?
— Ну, как он и обещал. На твой арест.
Реджинальд Элиополос появился в дверях в сопровождении двух рослых полицейских.
При первой встрече Райму показалось, что прокурору далеко за сорок. Однако при свете дня он рассмотрел, что Элиополосу лишь тридцать с небольшим. Сопровождавшие его агенты также были молодыми, однако несмотря на дорогие костюмы, они почему-то напомнили Райму портовых грузчиков.
Интересно, зачем Элиополос захватил их с собой? Ему ведь придется иметь дело с человеком, беспомощно лежащим пластом.
— Что ж, по-видимому, когда я предупреждал о неприятных последствиях, вы мне не поверили. Так-так. Не поверили.
— Реджи, мать твою, из-за чего ты говнишься? — спросил Селитто. — Мы ведь взяли мерзавца.
— Так-так... так-так. Сейчас я объясню, из-за чего... — подняв руки, он изобразил в воздухе воображаемые кавычки, — ...я говнюсь. Делу против Хансена капут. В выловленных из моря мешках никаких улик.
— Нашей вины в этом нет, — заметила Сакс. — Мы сохранили жизнь свидетелю. И поймали убийцу, нанятого Хансеном.
— Но ведь прокурору этого недостаточно, так? — спросил Райм.
Элиополос холодно посмотрел на него.
— Видите ли, — продолжал Райм, — теперь Джоди, я хотел сказать. Танцор — это единственная надежда построить дело против Хансена. По крайней мере, так полагает наш уважаемый прокурор. Вот только Танцор ни за что не выдаст своего клиента.
— О, вы так уверены? Боюсь, вы не знаете его так хорошо, как мы. Я только что имел с ним долгий разговор. Танцор, как вы его называете, был готов дать показания против Хансена. Вот только сейчас он наглухо замкнулся. И все из-за вас.
— Из-за меня? — удивился Райм.
— Он сказал, что вы его запугивали. Во время той непродолжительной встречи, состоявшейся совсем недавно, на которую вы не имели никакого права. Так-так. Можете не сомневаться, так просто я этого не оставлю. Свалится не одна голова.
— Помилуй Бог, — горько рассмеялся Райм. — Разве вы не понимаете, что он делает? Так, дайте-ка мне подумать... Вы сказали ему, что арестуете меня, верно? А он в этом случае согласился дать показания против Хансена.
Качнувшийся маятником взгляд Элиополоса сообщил Райму, что именно это и произошло.
— Неужели вы ничего не поняли?
Но Элиополос так ничего и не понял.
— Танцор просто хочет, чтобы я тоже оказался в изоляторе предварительного содержания, в каких-то пятидесяти-шестидесяти футах от него, — сказал криминалист.
— Райм! — озабоченно нахмурилась Сакс.
— О чем это вы? — спросил прокурор.
— Он хочет меня убить.Вот его цель. Я единственный, кто смог его остановить. Танцор не сможет вернуться к своему ремеслу, зная, что я существую.
— Но он никуда не вернется. Никогда. Так-так.
—Расправившись со мной. Танцор тут же откажется от своих слов. Он не даст показаний против Хансена. А как вы сможете на него надавить? Пригрозить ему смертной казнью? Танцор не испугается. Он ничего не боится. Совершенно ничего.
Райму не давала покоя какая-то смутная мысль. Что-то здесь не так. Наконец он пришел к выводу, что все дело в телефонных справочниках.
В телефонных справочниках и камнях...
Погруженный в размышления, Райм смотрел на списки улик, развешенные на стенах. Услышав позвякивание, он поднял голову. Один из полицейских, пришедших вместе с Элиополосом, достал наручники и направился к кровати. Райм мысленно рассмеялся. Лучше надеть кандалы на бесполезные ноги. А то вдруг он сбежит.
— Реджи, уймись, — сказал Селитто.
Зеленые волокна, телефонные справочники, камни...
Райм вдруг вспомнил одну фразу, сказанную Танцором. Тот сидел в этом самом кресле, у которого сейчас стоял Элиополос.
Семизначная цифра — миллион долларов...
Райм не замечал агента, соображавшего, как лучше нейтрализовать инвалида. Не замечал и Сакс, шагнувшую вперед, соображавшую, как лучше нейтрализовать агента.
—Подождите! — внезапно властным голосом рявкнул он.
Все присутствующие застыли.
Зеленые волокна...
Райм не отрывал взгляда от этой строчки в перечне улик.
Кто-то что-то говорил. Полицейский покачивал наручники, глядя на руки инвалида. Но Райм не замечал ничего вокруг себя.
— Дайте мне полчаса, — обратился он к Элиополосу.
— Почему я должен согласиться?
— Ну же, хуже от этого никому не будет. Куда я смогу убежать? — и прежде чем прокурор успел что-либо сказать, криминалист закричал: — Том! Том,мне нужно срочно позвонить. Ты мне поможешь? Не знаю, куда он иногда пропадает. Лон, ты мне не поможешь?
* * *
Лон Селитто отыскал Перси Клэй, когда та вернулась с похорон своего мужа. Вся в черном, летчица села в скрипящее плетеное кресло у изголовья «Клинитрона». Рядом с ней стоял Роланд Белл в коричневом костюме, мешковато сидящем из-за двух пистолетов под мышками. Редеющие темные волосы были зачесаны назад.
Элиополос уехал, но его громилы остались караулить у дверей. Судя по всему, они действительноопасались, что при малейшей возможности Том попробует выкатить Райма из комнаты, и тот попытается скрыться на своей «Штормовой стреле», максимальная скорость которой составляла семь с половиной миль в час.
Платье Перси было сильно поношенным у воротника и манжет, и Райм готов был поспорить, что оно у нее единственное. Усевшись в кресло, летчица начала было по привычке закидывать ногу на ногу, но, осознав, что для этого у нее не тот наряд, строго сдвинула колени.
Перси смотрела на Райма с нетерпеливым любопытством, и он вдруг понял, что ей еще ничего не сказали.
Трусы, подумал он, имея в виду Селитто и Сакс.
— Перси... суд не будет рассматривать дело против Хансена.
Первой ее реакцией была вспышка облегчения. Затем до нее дошли вытекающие последствия.
— Нет! — ахнула Перси.
— А что ему можно инкриминировать? Тот ночной вылет, когда он сбросил в море мешки? В них ничего не было.
Она побледнела.
— Его отпустят на свободу?
— Полиции не удалось установить связь между Танцором и Хансеном. Так что пока он свободен. Перси закрыла лицо руками.
— Значит, все было впустую? Эд... и Бритт... они погибли напрасно?
— Что будет с вашей компанией? — вдруг спросил Райм. Этого вопроса Перси не ожидала. Ей показалось, она ослышалась.
