Робби также заказал пару кроссовок, шорты и футболку для Керри. Ему гарантировали, что товар будет стоить дешевле в два раза, если придет завтра, хотя это было маловероятно, так как воришкам придется найти специальный магазин в Дареме или где-нибудь еще. В крайнем случае, он мог взять все это в кредит. Керри никогда не поедет в Дарем на отборочные соревнования без пристойной одежды. Она будет выглядеть не хуже, чем ученица элитной школы. Робби улыбнулся. Эти элитные детки не увидят даже задницы Керри за клубами пыли, она точно победит.
Робби вышел на площадь в конце Бродвея, там, где он упирался в хоктонский парк: с одной стороны церковь Святого Михаила, с другой — здание городского муниципалитета. Публика вовсю судачила о теле, которое нашли сегодня утром в Фетфилде. Робби узнал новость от Микки, тот поклялся жизнью матери, что все это правда. Сам он услышал новость от друга, который в свою очередь узнал у репортера. Тело пролежало долго в земле, осталась лишь куча костей. Его нашли лишь потому, что после дождя был оползень на берегу реки.
Парень, который нашел тело, охотился всю ночь с собакой. Конечно, он не сказал копам этого, и ему пришлось хорошо постараться, чтобы спрятать трех кроликов, которых поймал Дьюк, прежде чем звонить по мобильнику в полицию. Микки, который всегда любил все драматизировать, разошелся вовсю, пряди его волнистых волос мотались из стороны в сторону, а глаза вращались в орбитах, и он опять клялся здоровьем матери, что у трупа было по шесть пальцев на ногах.
Как раз когда Микки закончил рассказ, они услышали грузный топот, затем увидели толстяка Дина, старого школьного приятеля, который весил килограммов сто, несмотря на небольшой рост. Народ вокруг уставился на него, а затем начал разбегаться прочь. Дина преследовал охранник из обувного магазина Тимпсона и постовой полицейский. Беглец подмигнул Робби и Микки, когда пробегал мимо, затем троица скрылась в парке.
Спустя несколько минут полицейский и охранник, раскрасневшиеся от бега и раздраженные, вышли из парка. Чуть позади них двигалась очень толстая девушка в красном платье, со светлыми длинными волосами и лицом Дина. Девушка прошагала с важным видом мимо них, ее толстый живот раскачивался так, что, казалось, мог разорвать платье, и тоже подмигнула. Робби с Микки чуть не упали со скамейки от смеха. Они оба знали, что дядя Дина, Джо, служил старшим садовником при муниципалитете и что у Дина была припрятана одежда для маскировки позади садового сарая, втайне от дядюшки. Эта маскировка уже не раз спасала Дина от полиции.
Все еще улыбаясь, Робби свернул на свою улицу. Он поздоровался с мистером Скиллинсом, который жил по соседству и баловал детишек конфетами, чтобы они почаще ходили в его магазин на углу. Вместо обычного приветствия мистер Скиллинс спросил:
— Все в порядке, сынок? Дома все хорошо?
— Да… — Робби это сразу насторожило. — А разве что-то не так?
Мистер Скиллинс неуверенно переминался с ноги на ногу.
— Ну, э-э-э… просто я проходил мимо вашего дома и увидел машину доктора Монтджоя. Хотя он, скорее всего, был у этих сумасшедших по соседству. Они опять кричали как резаные все утро.
Но Робби уже не слышал последних слов мистера Скиллинса. Комок подступил к горлу, и он мчался домой во весь опор.
Стиви и Мартин шли по Ньюботтл-стрит в сторону «Голубого льва». Стиви уже проглотил пару таблеток утром, поэтому лицо у него было красным. Мартин плелся позади, жалея, что вообще связался со Стиви Мастертоном.
«Голубой лев» всегда считался нехорошим пабом. Его отличали грязные окна, облупленные стены и жуткая атмосфера творившихся там темных делишек. Если где-нибудь проворачивалась очередная афера, в «Голубом льве» об этом точно знали. Мартин в отвращении оттопырил губу, когда они остановились перед входом.
— Да что с тобой такое, черт тебя подери? — поинтересовался Стиви, когда увидел, что Мартин не особо-то хотел входить.
Мартин пожал плечами. Он боялся Стиви, но своего отца боялся гораздо больше, к тому же ему надоело смотреть, как тот сходит с ума все больше и больше. Теперь Стиви накачивался наркотиками каждый день и, чтобы заплатить за свою пагубную привычку, закапывался все глубже в дерьмовые дела. Он вечно заставлял Мартина таскаться с ним. Мартин отошел на шаг назад.
— Давай, мы будем купаться в деньгах, если поработаем на нее. Ты же знаешь, что она послала за нами, — выдохнул Стиви. — Джейсон Смит сказал, чтобы мы были здесь к половине одиннадцатого. Как раз сейчас. Эта тетушка не будет никого ждать. Она нас сожрет, поэтому давай-ка поторопись, Пердун.
Мартин покачал головой и отошел еще дальше:
— Нет, я не пойду.
— Не вздумай идти на попятный, а не то засуну твои чертовы ботинки тебе в глотку. — Высокий Стиви ощущал себя царем на горе. Ехидно улыбаясь, он потянулся, чтобы схватить Мартина.
Но его друг был быстрее и здоровее. Мартин уже все для себя решил и просто смылся, оставив Стиви брюзжать на любого, кто подвернется.
— Да кому ты нужен, урод! — пробормотал Стиви и, повернувшись, открыл дверь паба.
Миссис Арчер, очень высокая для женщины и худая как щепка, наблюдала за приближающимся Стиви, стоя за стойкой бара. У нее были длинные обесцвеченные под блондинку волосы, убранные на затылке в конский хвост. На ней было очень много украшений: тяжелые цепочки обвивали тощую шею, несколько больших колец и десятки браслетов отягощали костлявые руки. Стиви посмотрел на ее браслеты и вспомнил, как его тупая мамаша стащила парочку таких безделушек, когда убиралась здесь. Отца избили за это, а когда он пришел домой, то страшно поколотил мать. Было трудно определить, у кого синяки больше. Мать, бестолковая дурища, с тех пор не могла найти работу в Хоктоне.
Стиви приблизился к бару. Не сказав ни слова, миссис Арчер осмотрела его с ног до головы, и на минуту Стиви ощутил, что чувствует женщина, когда ее раздевает взглядом какое-нибудь помешанное на сексе ничтожество. Его начало трясти, но это продолжалось недолго. Не встречаясь с миссис Арчер глазами, Стиви подумал: «Ей и говорить ничего не надо, все написано на уродливой харе. Она считает меня куском собачьего дерьма».
Тут она качнула головой в сторону, массивные серьги закачались, и Стиви с важным видом медленно пошел за миссис Арчер, чувствуя, как гордость переполняет его, словно он только что прошел какой-нибудь ритуал посвящения.
Оказавшись в комнате, Стиви огляделся. Помещение было выдержано в темно-коричневых и серых тонах, пол каменный, и на нем не лежало никакого ковра. Большую часть комнаты занимал огромный стол, и за ним стоял только один стул. На стене за столом находился сейф, а на другой стороне, справа от него, висело мутное зеркало.
Миссис Арчер села за стол, открыла ящик и достала косяк, затем прикурила его, сделала длинную затяжку и наконец выпустила дым через нос.
Стиви смотрел на нее, испуганный и в то же время взволнованный. Репутация этой женщины тянулась за ней от ее родного Хендона в Сандерленде до Хоктона.
На секунду страх Стиви сменился уважением, когда она еще раз затянулась по полной.
— Держи. — Миссис Арчер снова улыбнулась и протянула косяк, который он взял с удовольствием, думая, что лучше бы она вообще не улыбалась.
— Спасибо. — Стиви отдал ей косяк, нервно вздрогнув, когда прикоснулся к ее пальцам.
Миссис Арчер отложила сигарету в сторону, откинулась на спинку стула, все еще пристально наблюдая за Стиви. Если она пыталась запугать его, то это получалось у нее превосходно.
Когда она наконец заговорила, Стиви чуть не подпрыгнул.
— Ну, как поживает эта старая вороватая дура, которая тебя выродила?
Стиви сглотнул, его уверенность таяла на глазах. Стараясь не упасть в ее глазах и не в состоянии что-то придумать, он мямлил:
— Она, э-э-э, она…
— Говорят, растолстела еще больше, уродина.
Стиви не был предан никому, особенно родителям. Но злоба миссис произвела обратный эффект, как будто его лысоватая мамаша была королевой красоты. «Боже, она что, вообще в зеркало не смотрится?» — подумал он. Но, испугавшись ее гнева, вяло улыбнулся и начал переминаться с ноги на ногу.
Не отводя взгляда от Стиви, миссис Арчер наклонилась вперед и, сложив ладони домиком, уперла в них свой костлявый подбородок. Стиви замер.
— Ладно, — наконец произнесла она, похоже, решившись на что-то. Открыла ящик, достала оттуда небольшой пластиковый мешочек с застежкой сверху и бросила его на стол. — Это бесплатно.
— Круто. — Глаза Стиви загорелись, и он захотел взять пакет.
Она резко ударила его по руке:
— Не для тебя, придурок! Ты будешь давать это детям. От одиннадцати до двенадцати лет. Понял?
Стиви, не в состоянии отвести взгляд от пакетика, энергично кивнул.
