— А, если морковки не было?
— Кролик умирал от истощения.
— Круть замороченная и крутая, — одобрил Гришка и сразу же предположил: — Мудрые спецслужбы, муниципальным депутатом буду, не могли пройти мимо такого потрясающего и неадекватного открытия. Опасность, что называется, налицо. Например, луч, выпущенный из АДВ, касается головы знакового мультимиллиардера, после чего «следует» чёткая и краткая команда, мол: — «Акции, облигации, векселя и иные материальные активы продать. Все вырученные деньги обналичить и сложить в неприметные чемоданы. Чемоданы доставить на заброшенный пустырь, расположенный за развалинами обувной фабрики. Всё сделать лично, не привлекая посторонних лиц…».
— Помимо мультимиллиардеров на свете существуют сенаторы, губернаторы, прокуроры, продюсеры, генералы и президенты, — подхватил Шеф. — Простор для деятельности — воистину — безграничный. Особенно, если АДВ (естественно, его доработанный на сто процентов вариант), оказался бы в руках человека, обладающего буйной и яркой фантазией…. Да, Антонов, ты не так и безнадёжен. Кое в чём, надо признать, разбираешься. Многие спецслужбы, действительно, заинтересовались исследованиями Виктора Степановича…. Здесь чёткая информация обрывается, и начинаются сплошные мутные слухи. Одни уважаемые деятели утверждают, что деятельность академика Логинова курировало российское ФСБ, а американское ЦРУ целенаправленно строило разнообразные и изощрённые козни. Другие уверяют, что дело обстояло с точностью наоборот. Третьи подозревают, что без английской МИ-6 здесь не обошлось…. Удалось ли Логинову доработать АДВ? Проводились ли плановые опыты над людьми? Кто был организатором убийства академика? Куда потом подевались его научные архивы? На эти вопросы у меня, к сожалению, нет ответов. Могу сказать одно. Наш Дозор — с высокой степенью вероятности — ввязался в редкостное и вязкое дерьмо.
— Может, сделаем вид, что…. То есть, позабудем о нечаянно-подслушанном разговоре?
— Не получится, мальчик. Лично мне совесть не позволит — отскочить в сторону и, уподобляясь безмозглому страусу, спрятать голову в песок. Мол, не при делах…. Всё очень и очень серьёзно. Надо — в обязательном порядке — вмешиваться. Короче говоря, мы — в Игре, и другого пути нет.
— Какие у этой Игры — конечные цели и задачи? — непонимающе сдвинув брови, уточнил Антонов.
— Наипростейшие. Найти архивы покойного академика Логинова и уничтожить их. Чисто на всякий пожарный случай. Чтобы они не попали в гадкие и бесстыжие руки. В том плане, что в любые руки…
— То бишь, найти за неделю? Пока Сева и Бес не осуществили намеченную сделку?
— Я думаю, что времени у нас будет больше.
— Почему — больше?
— Из-за дурацкой купчинской перестрелки, — скупо улыбнулся Шеф. — Скорее всего, такси с Севериной отъехало от сквера уже после начала стрельбы-погони. То есть, осторожная госпожа Никонова-Логинова, в гости по утрам не ходи, это заметила и, естественно, насторожится. Да и у второй стороны, наверняка, возникнут серьёзные сомненья-подозренья. Мол, вдруг, неизвестный меткий стрелок как-то связан с московской фотомоделью? Мол, гнилой подставой попахивает. Короче говоря, переговоры у ребятишек, благодаря стойкому взаимному недоверию, могут слегка затянуться…. Это, естественно, нам на руку. Всех лучших «дозорских» специалистов мобилизуем и подключим к поискам. Сделаем предложение о взаимовыгодном сотрудничестве неким…э-э-э, параллельно-перпендикулярным структурам.
— Каким ещё — в одно известное место — структурам? — насторожился Гришка.
— Каким надо. Молод ты ещё, Антонов, вопросы мне задавать, — Шеф выбрался из уютного антикварного кресла и, звякнув ключами, закреплёнными на брелке с логотипом «Зенита», велел: — Сиди здесь и жди. Я быстро. Можешь глотнуть что-нибудь из бара. Только, прошу, не увлекайся. Меру, обалдуй, знай.
— А вы куда?
— Привезу тебе напарника. Вернее, напарницу.
— Зачем? Не надо. Я привык работать один…
— Надо, Гриня. Надо…. Намечаются серьёзные дела. И архивы академика, и Вампирша. Так что, сам должен понимать.
— Что понимать-то?
— Объективную и субъективную действительность, данную нам в реальных ощущениях. Мол, боевые навыки — дело, безусловно, хорошее и полезное. Но, если к этим навыкам ещё и светлые мозги приложить, то будет ещё лучше. Типа — для пользы дела…. У тебя, раздолбай, как с аналитическими способностями-наклонностями?
— Чуть ниже среднего, — печально вздохнув, сознался Гришка.
— На права по вождению автомобиля так и не сдал?
— Нет. Не моё.
— Вот, видишь. Поэтому сиди и жди. Я, Бог даст, скоро вернусь…
Хлопнула входная дверь, в замке тихонько и таинственно проскрежетал ключ.
Гришка снял куртку и, оглядев прореху на правом плече, расстроено пропыхтел:
— Вот же, морды бесстыжие и хамоватые. Испортили, понимаешь, хорошую вещь. От крови теперь отстирывай, дырку штопай. Ладно, чай, не граф. Не переломлюсь….
Бросив куртку на диван, он занялся своим любимым делом, то есть, отправился — в очередной раз — по квартире Шефа с неторопливой обзорной экскурсией.
Иван Петрович (или, всё же, Николай Борисович?), занимался достаточно необычным и симпатичным бизнесом. Долгие годы он провёл на Востоке — во всяких экзотических и туманных странах, где обзавёлся целой кучей верных друзей. Вот, эти друзья-приятели и пересылали регулярно в Питер — со всевозможными оказиями — разнообразные антикварные безделушки: каменные женские скульптурки, деревянных Божков, натюрморты и пейзажи, фарфоровые кувшины, покрытые разлапистыми чёрными иероглифами, серебряную посуду, ну, и так далее…. Что друзья получали взамен? Наверное, что-то получали. Но Антонов про это ничего не знал…. Шеф же продавал (по бешеным ценам, естественно), полученные восточные раритеты питерским богатым коллекционерам. Из серии: — «Мало ли на свете щедрых чудаков?». А, как известно, торговля антикварными штуковинами — дело серьёзное и почётное, не терпящее спешки. Какие-то вещицы продавались в течение месяца, другие же дожидались своей очереди годами…
Как бы там ни было, но Гришка обожал бродить-слоняться по квартире Шефа. Здесь, право, было на что посмотреть. Из серии: — «И мир опять предстанет странным, закутанным в цветной туман…».
«Хорошее место. Спокойное такое, наполненное — до самых краёв — позитивной энергией», — лениво бродя между высокими стеллажами, заставленными всякой симпатичной разностью, подумал Антонов. — «Ходишь, рассматриваешь, обнюхиваешь. И — словно бы — Душой молодеешь…».
Минут через двадцать пять он, всё же, добрался до кухни. Обойдя длинный обеденный стол, подошёл к проёму между двумя старинными сервантами и нажал на крохотную чёрную кнопку, встроенную в некрашеную бетонную стену.
Часть стены (выше кнопки) — плавно и совершенно бесшумно — «отошла» за один из сервантов. В образовавшейся нише обнаружился просторный бар, плотно заставленный разнокалиберными разноцветными бутылками.
— Те же далёкие и верные друзья, ясная алкогольная лавочка, подсуетились, — понятливо хмыкнул Гришка. — Сплошная, блин, экзотика. Японское саке, вьетнамские водки со змеями в бутылках, китайские и малазийские вина, индийские фруктовые наливки-настойки…. Да, выбор, что называется, сугубо на любителя. Не тянет как-то. По крайней мере, сегодня…. Так, а что у нас имеется в холодильнике?
Наскоро проведя ревизию холодильника, Григорий возликовал:
— Чудо чудное! Радость невероятная! Я про этот дивный вариант только в Интернете читал. Австралийское пиво — крепостью двенадцать с половиной градусов. Фантастика! Ай, да Шеф! Уважил, морда начальственная…. Так, две литровых банки. Буду честен. То бишь, попытаюсь — по-честному — удовлетвориться одной. Если, конечно, получится.
Он вышел на балкон шестнадцатого этажа — навстречу с таинственными и прекрасными ночным пейзажам Автово.
— Белые ночи уже практически заканчиваются, — вскрывая банку, констатировал Гришка. — Только полночь миновала, а уже достаточно темно. Бежит времечко. Бежит, родимое. Диалектика долбанная…. Кажется, что совсем недавно праздновали День Победы, а уже лето вплотную приблизилось к своему экватору…
Пиво оказалось забористым, терпким и очень ароматным.
С удовольствием воздавая должное любимому напитку, Антонов размышлял: — «Какой странный день! Встретил двух симпатичных сероглазых девушек. Вернее, одну светленькую девушку и одну рыжеволосую вдовушку…. А сердечко — оба раза — вздрогнуло и забилось учащённо, как в далёкой юности. Такого со мной уже лет десять-двенадцать не случалось…. К чему бы — такой неожиданный казус? Может, старею? Назревает ещё один животрепещущий и закономерный вопрос…. А с какой из означенных барышень…м-м-м…. Ну, в плане налаживания отношений? Серьёзных, понятное дело…. Хотя, о чём это я? Кому, спрашивается, нужен пожилой лысый неудачник? Никому, пенёк дубовый. Да, одно расстройство с этим слабым и очаровательным полом…. Чёрт, ресницы — сами собой — слипаются. День, как не крути, выдался трудным…».
